Врата чудовищ - Дара Богинска

Она скрестила руки на груди, придавая своему лицу равнодушное выражение. Хотелось бы ей ни о чем не думать, танцуя. Хотелось бы иметь простую жизнь, лишенную такого обилия странствий и болезненного прошлого. Хотелось бы, чтобы кожа её была испачкана землей, куда она сажает семена, а не чернилами проклятых татуировок. Хотелось бы, чтобы у неё были полные женственные бедра, а не плоская от постоянной езды в седле задница. Хотелось бы.

— На тебе лица нет, — проговорил Джо. И давно он рядом? Да что у неё сегодня с наблюдательностью? Чонса, однако, быстро нашлась:

— Тебе заняться нечем? — она сделала голос противным и сюсюкающим, — Взрослые не разрешают мальчику сидеть за их столом, вот он вокруг меня и вьется?

Джо хмыкнул, садясь на бочку. Это был такой мальчишеский и обыденный жест, что он немного сбил её с толка. Чонса заметила, что Брок, Лидия и Лукас заняли место за столом под навесом — старик сел лицом к ним и иногда бросал взгляд на то, как исправно Джо несет свои обязанности. Их уже обнесли, они потягивали что-то из кружек, оглядывались на служанку в вязаной шапке, когда она проходила мимо с чужим заказом. Чонса заметила, что щеки у Лидии красные от алкоголя. Возможно, стоило подсесть к ним, но Джолант не спешил тянуть её за поводок, тоже смотрел на танцующих, наклонив голову.

— Странное место для праздника.

— А там, откуда ты, празднуют как-то иначе? — Чонса не надеялась, что он ответит, но сегодня был особенный день, раз он первый завел разговор.

— Я родился в столице. До того, как ее перенесли к северу.

— В Сантацио, Новом Шоре? Должно быть, столичные праздники совсем другие.

— Да, — кивнул он. Его черные глаза приобрели мягкое, мечтательное выражение, — Везде огни, по улицам шествия ряженых, шутов и музыкантов. Люди сооружают подмостки, которые несут по волоку от моря, на них сидят барабанщики и циркачи, что с огнем танцуют и дышат им. Везде пряное вино, горячее, и наливают его бесплатно. Сейчас там все по-другому.

Он, вдруг опомнившись, провел рукой по лицу вверх, откидывая пепельные пряди.

— Звучит волшебно, — осторожно заметила Чонса. Ключник кивнул и они какое-то время молчали. Он оглядывался на компанию желтых плащей, но те словно забыли о них. Даже Брок отвернулся, болтая с Лидией.

Чонса подумала, что это хорошая возможность перерезать своему стражу горло и быстро затеряться в толпе празднующих.

— Ты же не собираешься портить веселье?

Чонса моргнула. Джо повернулся к ней с усмешкой.

— Как ты…

— Прочитал твои мысли? Я думаю об этом же уже добрые десять минут.

Вот как?

Запрокинув голову, он разглядывал белые силуэты башен. На его губах блуждала ухмылка, и Чонса поняла, что он насмехается над ней. Что у него сегодня с настроением? Обычно он просто игнорирует её, лишь иногда откликаясь колко и холодно.

— Ты что, пьян? — спросила его в лоб. Джо засмеялся, звук был непривычный, приятный, но Чонса отошла в сторону. Он тут же поймал её под локоть.

— Нет, — сказал, — Просто ночь хорошая. Клянусь, никогда не видел звезды так близко.

Небо было замечательным. Ключники забрались высоко, гораздо выше Дормсмута или других крупных городов, утопающих в речных низинах. Над ними были тысячи звезд, сверкали они драгоценно, низко, складывались в гроздья созвездий, а где-то небо даже переливалось нездешними цветами. Чонса могла различить лиловый, голубой и холодный зеленый благодаря своему дару, и ей внезапно стало очень жаль, что это не видит больше никто, только они с Лукасом.

— Интересно, а можно взобраться еще выше? — задумчиво протянул Джолант. Шестипалая поняла, что не только у неё имеется неугомонность в одном месте. Она улыбнулась в воротник.

Боги, какой же он все-таки ребенок.

— Башня астрономии прекрасно сохранилась, помнишь?

Джо кинул взгляд на Брока. Потоптался какое-то время, задумчиво покусал нижнюю губу и едва заметно кивнул ей.

(Чонса подумала, что этот кивок немного похож на тот, которым обменялись Лидия и Лукас — словно движение головой — нож, что делит одну общую тайну на двоих, но эта мысль быстрая и не успевает отпечататься в разуме, только дарит тревожное чувство, которое Чонса путает с радостью от происходящего)

— Пошли, — он не отпустил её локоть, ступая в сторону башни.

Её улыбка выглядела точно такой же, что у девчонки перед ними, которую увел в танец молодой человек.

Они быстро взбежали по каменным ступеням. Первые несколько пролетов не было ни парапета, ни какой-либо опоры, кроме скользкой гладкой стены колонны. Белая лестница в темноте инфернально светилась. Она ведет в небо, очарованно подумала Чонса. Здесь почти не было огня, только отблески того, что на площади, потому она шла впереди, чуткая и внимательная, и выбирала, куда поставить ногу, чтобы не упасть. Нырнула в первый же проход и Джо потерял её из виду, настолько было темно. Ступеньки заледенели. Чонса в обнимку с ключником чуть не слетела вниз, как со снежной горки, но все же они поднялись на стену с узким переходом к самой астрономической башне.

Чонса уперла руки в бока и перевела дух.

— Разве это не удивительно? — Джо запрокинул лицо, желтый капюшон спал с его головы, — Йорф был построен, когда небо только закрыли на ключи. И вот мы здесь.

Чонса всегда сомневалась, что звезды возникли именно так, но не стала перечить. Не портить же редкие моменты благодушия, тишины, какого-то спокойствия в обычно лишенной подобных радостей жизни? На высоте можно было притвориться, что это другой мир, где Чонса и Джо могли бы быть друзьями, исследователями старины или философами.

Проход к башне был очень узким, вдвоем не развернуться. Cтена под их ногами имела скорее декоративное значение, чем охранное, но с высоты были заметны остатки более крупных сооружений, которые сползали вниз, с обрыва. Грудой камней, наклоненных стволов сосен и вывернутых корней они исчезали во тьме, где на дне ущелья бурлила Танная.

— Ого. Теперь понятно, почему никто не отстраивал Йорф. — увела тему девушка, — Ну, до сих пор.

— Не скажи. Выгодное положение. Вон, посмотри. Река служит природной границей, а отсюда проглядывается весь берег. Никто не подойдет к Йорфу незамеченным. Девять Холмов в той стороне?

Джо думал как стратег и воин. Пока Чонса видела красоты зимней природы, он видел преимущества в неизбежном сражении. Это раздражало. Что этот юнец знал о войне? В носу у неё зачесался запах жареной крови, воспоминание пятилетней давности. Чонса резко развернулась и зашагала по краю стены к башне, словно циркачка. Джо двинулся следом.

— Даррийцы считают, что Танная