Псарь - Игорь Негатин

– Прими с любовью и носи с честью, – важно кивнула женщина и протянула шкатулку.

Мастера повторили ее жест и посторонились, пропуская меня к сундучкам.

– Я принимаю свой путь из ваших рук.

Принимать подарки, когда на тебя, затаив дыхание, смотрит толпа гномов, это, доложу я вам, еще то удовольствие! Открыл первую коробку. Ту, что мне подала женщина. Внутри на синем бархате лежали серебряные шпоры.

Нет, без всех этих зазубренных колесиков-репейников с длинными шенкелями, которые мы привыкли видеть в фильмах про рыцарей и ковбоев. Шенкель был средней величины, а репейник гладким и довольно толстым. В свое время я пользовался гардкротами – с шариком на конце, но и с этими не оплошаю. Как видно, лошадей здесь любят и стараются не травмировать.

Все бы ничего, но шпоры были изумительной отделки! Резьба, украшающая металл, казалась простой, но несмотря на это изделие вышло чертовски красивым! Строгий орнамент подчеркивал форму. Прекрасная работа. Я даже ахнул от удивления. В толпе послышался одобрительный гул. Рядом появился старик-хозяин. Он улыбнулся и кивнул на сундуки. Да, конечно. Надо осмотреть еще два подарка.

Еще один сундучок… Поначалу я не понял, что в нем. Какой-то черный сверток с матовым металлическим оттенком. Кольчуга. Черная. Тут я не выдержал. Вы можете считать меня ребенком, но я расстегнул и сбросил на землю толстовку. Руки почувствовали приятную тяжесть металла. Кольчуга плотного плетения. И весит прилично! Около девяти килограмм, никак не меньше.

Надел на себя и замер. Точнее, почувствовал на себе взгляды гномов. Они ждали моей реакции на это чудо. А чудо было не только в красоте кольчуги. Я уж не знаю, что эти чароплеты делают, но она была живая. Пошла легкой дрожью, словно ощупывая мое тело и привыкая к его рельефу. И замерла, идеально облепив фигуру. Да, это настоящее чудо. Когда я решился ее снять, она ослабила хватку и повисла, как разношенная футболка.

Последний сундучок… Я практически знал, что там будет, но боялся ошибиться. Слишком уж форма характерная. Это был олений нож или охотничий кинжал. Точнее – очень похожий на него клинок. Если позволите – похожий, но с учетом местных особенностей. Тесак. Длиной около сорока сантиметров. Широкий у основания (около шести сантиметров) и плавно сужающийся к острию. Тонкая серебряная насечка на черной вороненой стали. Клинок с двусторонней заточкой и широким, но неглубоким долом. Да, таким не раненых зверей добивать, а кольчуги портить. Думаю, что для этих целей он прекрасно подходит! Удобная, хоть и немного длинная рукоять овального сечения была защищена тяжелым эфесом, состоящим из изогнутой перекладины и двух дуг, повернутых в сторону острия. Нечто похожее я видел в музеях и на страницах оружейных каталогов, которыми зачитывался мой бывший коллега Денис. Как же он назывался? Кажется, «хиршфенгер»? И вместе с названием навалилась грусть.

Москва, работа, перебранки с директором. Как давно это было. Словно в прошлой жизни. А ведь и правда – все осталось там, по ту сторону невидимого барьера. В прошлом! Я улыбнулся и поднял над головой подарок. И три десятка глоток ответили довольным ревом.

– Арг-норр!!!

Праздник продолжался!

Как-то так получилось, что гномы задели что-то, дремавшее в глубине души. И когда большая компания начала разбредаться небольшими кучками «по интересам», я как-то неожиданно остался в одиночестве и ушел к озеру.

Сидел и смотрел на закат солнца. Спустя несколько минут ко мне пришел старик. В руках он держал бурдюк с вином. Мы молча выпили.

– Тебе понравились подарки, – кивнул он. Не спрашивал, а скорее утверждал.

– Конечно! Мне кажется, они слишком дорогие. Это как-то неправильно.

– Разве? Ты так дешево ценишь жизнь маленькой девочки? Не скажи этого при гномах. Они могут сильно обидеться.

– Да, я как-то не подумал.

– Тебе стало немного грустно, не так ли? – продолжил старик и хлебнул вина. Вытер тыльной стороной ладони усы и причмокнул. – Это пройдет.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю. Это в тебе умирает прошлая жизнь. Завтра ты проснешься другим. Совсем чуть-чуть, но изменишься. И дело здесь не в этих подарках. Просто ты обретаешь связь с этим миром. Пускаешь здесь корни. Еще вчера ты был обычным человеком. Пусть и связанным с этой землей древним преданием или, точнее сказать, проклятием. Сегодня у тебя появились близкие, которые готовы тебе помочь.

– Ты тоже мне помог, – сказал я.

– Это же немного другое. Я, если хочешь, спасал свой род.

За стариком пришли гномы и уволокли его пьянствовать дальше. Я отговорился тем, что хочу немного отдохнуть и протрезветь. Мои новые друзья сочувственно покивали и не стали настаивать. Уже через несколько минут во дворе опять раздавалась песня. Не такая пошлая, как первая, но детям вместо колыбельной лучше не петь.

Рейлум Иллис зег ойнар,

Хан вир дени вьялле!

Иммэр Даггри тер хэйнар,

Та вир ерна вьялле!

Даже переводить лень. В общем: жила была одинокая женщина, которая каждый день молила богов, чтобы они послали ей мужчину. Она была так настойчива, что боги вняли ее просьбе. И отправили к этой набожной женщине монаха. Такого старого, что от мужчины осталось только название…

Хэйс би эллес дэр эсгар,

Дюнк би эррес вьялле…

За спиной послышался шорох. Я обернулся и увидел невестку старика. Кэйра держала в руках длинный и теплый плащ.

– Ты ведь можешь замерзнуть! Не хочу опять кормить тебя с ложечки, как маленького ребенка, и лечить от всех болезней сразу.

– Я уже не заболею.

– Ты так уверен?

– Да.

– Как знаешь. – Она фыркнула и присела рядом со мной. Долго смотрела на уходящее солнце, а потом неожиданно спросила: – В твоем мире есть солнце?

– Конечно. Разве можно жить без солнца?

– Вы же черные рыцари. – Кэйра поморщилась. – Я думала, что вы живете там, где царит вечная мгла. Непроглядная ночь и тяжелые черные туманы, висящие над тропами и домами.

– В этом есть доля правды.

– Вот видишь! – Она тряхнула головой, и распущенные волосы рассыпались тяжелой золотой волной. – Отсюда безудержная злоба и алчность. Вы порождение тьмы, царящей в вашем мире!

– Так говорят предания или это твои домыслы?

– Это не важно. – Кэйра внезапно запнулась. – Так… Так говорят люди.

– Люди иногда ошибаются.

– А вы? Разве никогда не ошибаетесь?

– Все ошибаются. И мы в том числе.

– Ваши ошибки дорого стоят. Вы платите за них кровью. Чужой кровью, – подчеркнула она. – Даже драконы умеют быть милосердными.

– Я не готов ответить на этот вопрос.

– Ты просто не хочешь признаться, что я права.