Маркграф из Преисподней - Михаил Ежов

Я виноват лишь в том, что промолчал по тупости. Или вы меня ещё в чём-то подозреваете? — добавил он через пару секунд.

— Парень, мы тебе помочь хотим, — сказал я, демонстративно вздохнув. — Шанс даём. Ну, то есть, не совсем мы. Скорее, я. Если б этим вопросом занимался Николай, ты бы уже висел вниз головой над костерком. Примерно вон там, — я указал в угол, где к потолку был привинчен железный крюк. Пол под ним казался темнее, словно его покрывало большое застарелое пятно. При моих словах Макар обернулся, пару секунд пялился на крюк, а затем испуганно поглядел на меня. Кадык его судорожно прошёлся вверх-вниз, словно проталкивая ком. — Если хочешь отделаться легко, советую во всём признаться, — сказал я почти сердечно. — Добровольно. И чтоб не приходилось клещами из тебя ничего вытаскивать. Включая мозговой имплант.

Следопыт вздрогнул, но тут же взял себя в руки. Удивлённо приподнял брови, сделал растерянное лицо.

— Но, Ваша Светлость… Какой имплант?

— С помощью которого ты управлял другим, конечно, — сказал я серьёзно и спокойно. — Сейчас-то ты от него наверняка избавился. Или нет? Вот будет забавно, если он ещё у тебя в башке. Не против, если Порфирий проверит?

Следопыт бросил быстрый взгляд на начальника охраны и пожал плечами.

— Пожалуйста. У меня ничего нет. Нам не разрешают их иметь. Из опасений взлома.

— Да, но едва ли вас каждый день проверяют на наличие имплантов. Так ведь?

— Не проверяют, Ваша Светлость.

Тем временем Порфирий приблизился к егерю со специальным инструментом в руке: что-то вроде пинцета с хитрым хватом на конце. Очевидно, такой штукой помещали в биоразъём и извлекали из него импланты. Макар наклонил голову вперёд, чтобы начальнику охраны было удобнее осмотреть его затылок. Через минуту Порфирий убрал руки от волос следопыта и отрицательно покачал головой.

— Никаких имплантов, — объявил он, отходя обратно к стене.

— Молодец, — похвалил я егеря. — Догадался избавиться. Но это тебя не оправдывает. Мы знаем, что ты сделал.

— Что, Ваша Светлость? — пригладив на затылке волосы, спросил Макар.

— Предал своего хозяина. Моего отца. Нет, не возражай! Это факт, и ты сам знаешь, что не выйдешь отсюда, пока мы не услышим всё, что хотим знать.

В этой фразе содержался намёк на то, что у Макара ещё есть шанс выбраться из подвала живым. Я не давал прямого обещания, но это читалось между строк.

Следопыт сглотнул, переводя взгляд с меня на Николая, для чего ему приходилось каждый раз поворачивать голову.

— Я ничего не делал! — выпалил он, пытаясь стоять на своём. — Даже не понимаю, что вы имеете в виду. Кто-то управлял модификантом? С помощью импланта? Почему вы решили, что это я⁈ Только из-за того, что побоялся сказать о…

— Хватит! — гаркнул я, заставив Макара подпрыгнуть от неожиданности. Он застыл, как парализованный, испуганно вылупившись на меня. — У нас нет ни времени, ни желания тратить время на игры с тобой, придурок! — чеканя каждое слово, проговорил я. — Ты попался. Признай это и расскажи, кто тебя нанял, чем заплатил, и вообще всё, что знаешь. И тогда у тебя появится шанс, что ты снова увидишь свою семью.

При этих словах Макар заёрзал. Однако он не поверил, что нам действительно что-то известно. Решил, что я беру его на пушку.

— Простите, Ваша Светлость, но мне нечего рассказывать. Я не делал ничего такого. Вколите мне альтею и убедитесь, что это правда. Прошу, сделайте это. Очистите моё имя!

Я вопросительно взглянул на Николая.

— Не вариант, — сказал тот. — Сыворотка правды работает, только если её применяют неожиданно. А у тебя наверняка было время вколоть себе химкорректор, когда за тобой пришли, — он обратился к начальнику охраны: — Порфирий, сколько вы ждали этого человека?

— Не меньше пяти минут. У него было время.

— Конечно, было, — кивнул Николай. — И я уверен, что, зная, куда и зачем тебя поведут, ты постарался нейтрализовать альтею. Конечно, можно подержать тебя здесь пару суток, пока химкорректор не выведется из крови, но у нас нет на это времени. Так ведь, Макс?

Я кивнул.

— Совершенно верно. Мы и так уже потеряли его слишком много. Тебе дали шанс, Макар. Потом не хнычь. Теперь действовать будем по-другому. Приведите его семью! — велел я начальнику охраны.

При этих словах следопыт вцепился в подлокотники железного кресла. Пристёгнут он не был, и у меня мелькнула мысль: что успеет предпринять четырёхрукий титан, прежде чем секьюрити его скрутят.

Порфирий кивнул паре охранников, и те вышли из комнаты.

— Ваша Светлость! — быстро заговорил, заметно волнуясь, следопыт. — Я ни в чём не виноват! Прошу, не трогайте жену и дочек!

Надо же: до сих пор держался! Но это скоро закончится. Было видно, что мои слова напугали его до усрачки. Просто, зная, что у нас нет против него улик, он ещё надеялся, что это блеф.

— Думаешь, я пощажу родственников убийцы моего отца? — приподнял я брови. — Ты серьёзно⁈ Особенно после того, как тебе, мразь, дали возможность сотрудничать⁈ Знаешь, мой брат только и ждёт, чтобы поджарить твою задницу на медленном огне!

— С нетерпением! — подал голос Николай.

— Но я подозреваю, что ты сможешь вытерпеть это, — продолжил я. — Как ни странно, история знает прецеденты. Но что насчёт страданий жены? Наверное, тоже. В конце концов, вы давно в браке, и страсть ушла. Пожалуй, за неё можешь не беспокоиться. Не вижу смысла её пытать. Как насчёт девчонок? Какую любишь больше? Обещаю, что первой превращу в головешку ту, которая тебе менее дорога. Давай, Макар, кого выбираешь? Говори, пока их здесь нет. Думаю, у тебя секунд десять. Потом они придут, и решать станет сложнее.

— Не надо! — глухо пробормотал севшим голосом егерь. — Умоляю, поверьте мне, Ваша Светлость!

Я откинулся на спинку кресла. Поверить? Ну, уж нет!

— Думаю, младшая. Вторых детей обычно любят меньше. Всю душу вкладывают в первенца. Как зовут твою…

В этот момент дверь распахнулась, и в комнату вошли две девочки и высокая худая женщина — все трое испуганные и растерянные. При виде Макара они вскрикнули. Малышки прижались к матери, вцепившись в юбку.

Следопыт издал тихий стон. Он часто дышал, по его лицу тёк пот. Похоже, мужик был в панике. Ясно, почему. Даже если мы блефуем, это не значит, что мы не сожжём одну из его дочурок, чтобы убедиться, что он не врёт. Макар это понимал. Когда он устремил на меня взгляд, в нём была одна только мольба. И всё же он молчал.

— Я одолжу у твоей старшей капельку крови, — сказал вдруг Николай, вставая. — Ты не против? Она даже не почувствует укол, — в его руке появилась золотая игла. — Обещаю.

— Нет! — воскликнул Макар, и по его лицу вдруг полились слёзы. Это произошло так неожиданно, что я даже удивился. Не думал, что огромный егерь умеет плакать. — Нет, пожалуйста, Ваша Светлость! Не надо!

— Всего по одной капельке, — проговорил, подходя к девочкам и женщине, Николай. Он сел перед старшей на корточки. — Дай мне ручку, милая. Это совсем не больно. Я чародей, и могу сделать так, что ты ничего не почувствуешь.

Макар практически бился в истерике. Он бы наверняка кинулся на Николая, если б не понимал, что маг огня мигом превратит его в головешку, даже если охрана не среагирует вовремя. А это маловероятно: с учётом напряженного момента и видя состояние егеря, секьюрити были наготове.

— Прошу, Ваша Светлость, не делайте этого! — прошептала с мольбой жена следопыта, в ужасе глядя сверху вниз на сидевшего перед её дочкой Николая. — Нет, не надо!

Я не понимал, что происходит, так что помалкивал. Почему брат так напугал этих людей? Что это за игла такая? Яд на ней, что ли?

— Дай руку! — сменив тон, резко приказал парень. — Или я сожгу твою маму! Прямо сейчас!

Девочка расплакалась, вторая — тоже. Однако детская рука оказалась в ладони Николая. Он быстро кольнул её и встал.

— Ну, вот и всё. Я же сказал, что больно не будет.

— Пожалуйста, пожалуйста, Ваша Светлость! — шептала женщина, качая белокурой головой. — Лучше, и правда, сожгите меня! — вдруг она повернулась к мужу. — Макар, расскажи им всё, что они хотят знать! Не смей молчать! В чём дело, что ты натворил⁈ Господа, он всё скажет! Пожалуйста, подождите немного! Сейчас он одумается!

Следопыт громко скрипнул зубами. Его лицо мучительно