Александр Македонский. Убийство в Вавилоне - Грэм Филлипс

Вино подавал царский виночерпий Иолай, который, согласно традиции детективных романов, судя по всему, и должен считаться главным подозреваемым. Отцом Полая был Антипатр, один из лучших македонских военачальников, служивший еще царю Филиппу. Именно Антипатр помог Александру взойти на трон, поддержав юного царя силами всей армии во время народных волнений, начавшихся после смерти Филиппа. Антипатр был наставником мальчика, когда тот был совсем ребенком, это он учил его воинскому искусству и обращался с ним зачастую так же, как с собственным сыном. Учитывая, что Антипатр находился в довольно близких приятельских отношениях с Олимпиадой, все вышесказанное давало повод злым языкам утверждать, что Антипатр и есть отец Александра. А когда Александр в 334 г. до н. э. отправился покорять Персию, Антипатра он оставил своим наместником в Македонии, поручив следить там за порядком. Кстати, и Олимпиада осталась там же. Относительно взаимоотношений этих двух персонажей не сохранилось каких-либо деталей, однако, по всей видимости, с течением времени они становились все напряженнее, поскольку известно, что Олимпиада начала посылать сыну кляузы, в которых обвиняла Антипатра в том, что он готовит заговор. Долгое время Александр не обращал внимания на материнские жалобы, полагая, что они являются скорее всего результатом ее личной неприязни к старому военачальнику, однако по возвращении в Вавилон решил все же вызвать последнего ко дворцу и потребовать объяснений. Однако Антипатр отказался ехать, объяснив это тем, что его присутствие необходимо в Европе, так как он опасается восстания в Греции. Вместо себя он направил ко двору Александра своего сына Кассандра, которому поручил объяснить причины своего отсутствия и ответить на обвинения Олимпиады. В связи с этим, очевидно, в большинстве исторических источников много лет позже появились упоминания о подозрениях в том, что Антипатр виновен в смерти Александра. В частности, Юстин сообщает о слухах, согласно которым Кассандр отправился в Вавилон с тайным планом убить Александра, если его не удастся убедить в невиновности отца. Если эти слухи имеют под собой почву, то младший брат Кассандра Иолай вполне мог получить инструкции отравить царя.

Остальные семеро гостей пиршества были лицами приглашенными, поэтому, скорее всего, принимали пищу так, как это было принято у греков: они непринужденно возлежали на специальных ложах вокруг стоящего в центре стола — примерно так же пировали в Риме во времена его расцвета. Следовательно, можно допустить, что главные враги Александра, окружавшие его за столом, могли каким-то образом улучить момент и исподтишка подсыпать ему яд в чашу с вином.

Одним из тех, кто находился ближе всего к жертве преступления, был брат Александра и абсолютная его противоположность — Арридей. Сохранившиеся изображения Александра Великого дают представление о нем как об атлетически сложенном человеке с великолепно развитой мускулатурой и пронзительным, но очень располагающим взглядом. Резким контрастом своему великому брату выглядел Арридей; он был худым и тщедушным, с худощавым лицом, обтянутым землистой кожей, и крохотными, словно бусинки, глазами. Александр был прирожденным воином, умелым и бесстрашным, тогда как Арридей отличался робостью и застенчивостью. Строго говоря, учитывая, что Арридей был старше своего сводного брата на два года, македонский трон должен был принадлежать ему, однако армия отказалась признать его своим царем, поскольку, по мнению современников, этот сын Филиппа и фракийской гетеры был плохим воином и отличался слабоумием. Тогда, в борьбе за македонский престол, развернувшейся после смерти Филиппа, армия выбрала Александра. Пока его великий брат завоевывал мир, Арридей находился в Македонии под надзором царицы Олимпиады и довольно скоро превратился в посмешище для всего македонского высшего общества. Однако то, что известно об Арридее, позволяет сделать вывод о том, что он, бесспорно, страдал от периодических приступов какого-то психического заболевания — возможно, шизофрении или маниакально-депрессивного психоза, — но, совершенно точно, этот человек не был слабоумным, как думали многие. В детстве и Арридей и Александр имели своим наставником знаменитого греческого философа Аристотеля, а Плутарх отмечает, что Арридей был умным и старательным учеником. Братья не виделись почти десять лет, и в Вавилон Арридей прибыл довольно неожиданно незадолго до пира, о котором мы говорим, в качестве специального посланника от Олимпиады. Вполне возможно, затаив крепкую обиду на младшего брата за то, что тот отобрал у него престол и обрек его на жизнь в обстановке общественных насмешек и унижения, Арридей воспользовался первой за многие годы представившейся возможностью и утолил свою месть.

Если в тот вечер соблюдались традиции, то за пиршественным столом справа от Александра должна была находиться его жена Роксана. Вместе с египетской царицей Клеопатрой и троянской Еленой эта женщина прославилась в древности прежде всего своей удивительной красотой. Античные историки говорят о том, что у нее были огромные темные глаза, нежная оливковая кожа и блестящие черные волосы, спадавшие до пояса. Роксана родилась в горах Согдианы, на территории теперешнего Афганистана, а с Александром они познакомились несколькими годами ранее, когда ей было всего шестнадцать лет. Ее отец, один из местных вождей, стал союзником македонян, снабжал македонскую армию продовольствием и в знак мира предложил Александру в жены свою дочь. После одержанных побед великому полководцу поступало множество подобных предложений, однако никогда прежде он не собирался их принимать. Но на этот раз он, похоже, влюбился в Роксану с первого взгляда, чувство оказалось взаимным, и вскоре пара сыграла счастливую свадьбу.

Однако Роксана отличалась не только редкостной красотой, это была живая, остроумная молодая женщина, которая нравилась практически любому, кто ее знал. К тому же она была очень умна. Когда она вместе с Александром отправилась в индийский поход, то уже говорила на персидском и греческом языках; в течение следующих шести месяцев она выучила и местный язык так, что смогла бегло на нем разговаривать. Словом, Роксана по праву на протяжении почти трех лет была, если можно так выразиться, «первой леди» македонского двора. Однако потом, за несколько месяцев до рокового пира, Александр взял себе вторую жену — опять шестнадцатилетнюю девушку, которую звали Статира. Во всех исторических источниках говорится, что Роксана пришла в страшное негодование и яростно возненавидела эту вторую жену. Таким образом, у нас появляется право предположить, что у нее имелся возможный мотив для убийства на почве ревности.

Статира была юна и хороша собой, однако, бесспорно, по своим способностям не шла ни в какое сравнение с Роксаной. Можно с большой долей уверенности представить, как вели себя на том пиршестве эти две женщины: Роксана наверняка отпускала едкие саркастические замечания в адрес соперницы, а та отвечала ей неприязненными взглядами, свысока посматривая на ту, которую, несомненно, считала намного ниже себя по происхождению. И действительно, Роксана родилась в отдаленной сатрапии Персидского царства, ее отцом был мелкий вождь одного из горных племен. Разве могла она быть ровней Статире — персидской царевне, дочери покойного «царя царей» Дария III! Десять лет тому назад она еще ребенком была захвачена македонянами, после того как армия ее отца потерпела поражение в битве при Гавгамелах. После гибели в 330 г. до н. э. Дария III Статиру привезли в бывшую персидскую столицу Сузы, где она воспитывалась, как все македонские девочки, рождавшиеся в царской семье. Похоже, ее специально готовили к роли царицы, поскольку, едва вернувшись из индийского похода, Александр решил снова жениться и взял девушку в качестве второй жены. Совершенно очевидно, что брак заключался по политическим мотивам, поскольку в результате на свет мог появиться наследник, который положил бы начало персидско-македонской династии. Если бы у Статиры родился сын, любой сын, которого могла родить Александру Роксана, не имел бы больше права стать наследником престола. Как мы понимаем, по этой причине у Роксаны появлялся дополнительный мотив убить собственного мужа. Впрочем, если быть справедливым, и Статира могла опередить свою соперницу и сама убить Александра — в некоторых античных источниках встречаются смутные слухи о том, что в детстве Статира поклялась однажды отомстить за смерть отца.