Эликсир жизни - Энджи Сэйдж

– Он что?

– Упал в ров. Мне кажется, тебе правда стоит отложить…

– Как он вообще оказался у рва, Альтер? – подозрительно спросила Марсия.

Желая сменить тему, призрак подплыл к Архиволшебнику и по-свойски уселся на край стола. Он знал, что пожалеет о своих словах, но все равно произнес их:

– Ну, ты могла бы предсказать, что это случится, Марсия, и перенести экзамен на другое время.

– Очень смешно! – огрызнулась Марсия, листая тетради. – Кстати, ты сам становишься ужасно предсказуемым. И предсказуемо несерьезным. Ты слишком много летаешь с Септимусом повсюду и дурачишься, хотя в твоем возрасте пора бы и остепениться. Я отправлю Кэчпола во Дворец, и он сейчас же приведет Септимуса. Уж теперь этот мальчишка проснется.

– Думаю, для начала нужно разбудить Кэчпола, – заметил Альтер.

– У Кэчпола была ночная смена. Он всю ночь не спал.

– Надо же, какая забавная привычка у этого Кэчпола, – задумчиво произнес Альтер, – храпит, когда не спит. Как думаешь, ему самому свой храп не досаждает?

Марсия не снизошла до ответа. Она встала из-за стола, накинула на плечи пурпурный плащ и вышла из библиотеки, разъяренно хлопнув дверью.

Альтер вылетел через люк, который вел на золотую крышу, и поднялся на вершину Пирамиды. Осенним утром воздух был свеж и слегка моросило. Основание Башни Волшебников тонуло в густом белесом тумане. Крыши нескольких самых высоких домов пробивались сквозь белое одеяло, но почти весь Замок был скрыт из виду. Хотя, будучи призраком, Альтер не чувствовал холода, здесь, у вершины Башни Волшебников, дул такой ветер, что он невольно поежился. Закутавшись в свой полупрозрачный фиолетовый плащ, Альтер посмотрел на площадку из кованого серебра, которой завершалась Пирамида. Его всегда очаровывали иероглифы, выточенные на площадке, но он так и не смог их расшифровать, да и никто не смог. Много столетий назад один Архиволшебник набрался храбрости и, вскарабкавшись на вершину Пирамиды, сделал оттиск иероглифов, который теперь висел в библиотеке. Каждый раз, глядя на старый посеревший лист бумаги в рамке, Альтер вновь чувствовал головокружение, потому что этот оттиск напоминал ему о дне, когда ему, еще юному ученику, пришлось гнаться за своим учителем Дом Дэниелом до того самого места.

Но теперь, став призраком, Альтер ничего не боялся. Он постоял интереса ради на площадке сначала на одной ноге, потом на другой. Затем бросился вниз, кувыркаясь и переворачиваясь в воздухе. Падая, он пытался представить, каково было бы падать живым, ведь так же когда-то падал Дом Дэниел. Над самой границей тумана Альтер остановился и полетел во Дворец.

Кэчполу снился кошмар, и дело шло к трагической развязке. Как же он не любил ночные дежурства, когда приходилось нести караул в старой кладовой заклинаний рядом с огромными серебряными дверями в Башню Волшебников. Его раздражали не столько запахи протухших заклятий, сколько то, что какой-нибудь старший волшебник мог попросить его что-нибудь сделать. Кэчпол был всего лишь волшебником-стажером и учился не так успешно, как ему хотелось бы, – дважды он сдавал экзамен на начальный уровень и дважды провалился. А значит, все волшебники в Башне были старше его по званию. Пробыв столько лет помощником Охотника, при одном воспоминании о котором его била дрожь, Кэчпол терпеть не мог, когда ему указывали, что делать, особенно если подозревал, что сделает все не так. И вот поэтому, когда Марсия Оверстренд заявилась в старую кладовую заклинаний и пожелала узнать, что, по его мнению, он делает тут, сидя с закрытыми глазами и принося пользы не больше, чем дохлая овца, Кэчпол снова упал духом. Ну и что она сегодня ему прикажет? И что она скажет, когда он в очередной раз свое задание провалит? Кэчпол испытал огромное облегчение, когда Марсия всего лишь послала его «сию секунду» во Дворец, чтобы привести ее ученика. Ну, с этим-то он точно справится. Да и наконец-то можно выйти из этой дурацкой кладовки.

Более того, думал Кэчпол, сбегая по мраморным ступенькам на объятый туманом двор, кажется, этот выскочка из Молодой армии, который обманным путем не дал ему, Кэчполу, стать учеником Архиволшебника, наконец-то попал впросак. Вот смеху-то будет! Кэчпол довольно ухмыльнулся.

Кэчпол уже шел по двору мимо строения, отдаленно напоминающего собачью конуру. Высотой с маленький домик, но вдвое длиннее, оно было сложено из тяжелых гранитных плит. Под самым карнизом виднелся ряд крошечных окошек, для вентиляции и чтобы обитатель сего жилища мог иногда выглядывать. К двери из толстых дубовых досок вел крепкий деревянный пандус, а сама дверь была накрепко заперта не только на замок, но и на три железных засова. Над входом кто-то аккуратно написал: «Огнеплюй». Когда Кэчпол торопливо семенил мимо, обитатель конуры со всей силы навалился на дверь. Раздался громкий треск, и средний железный засов слегка погнулся, но выдержал. Ухмылка Кэчпола тут же исчезла. Во всю прыть он бросился прочь и замедлил шаг только на середине Пути Волшебника, когда сквозь туман завиднелись огни Дворца.

Отправив Кэчпола с поручением, Марсия вернулась по серебряной винтовой лестнице к себе. Что-то не давало ей покоя. Чтобы Септимус пропустил экзамен? Это совсем на него не похоже. Что-то произошло. Работая по-прежнему в ночном режиме, лестница медленно ввинчивалась в высоту, и Марсию, для которой раннее утро всегда было пыткой, начало подташнивать от бесконечного кружения и запахов бекона и каши, которые перебивали благовония, доносившиеся из холла. Миновав четырнадцатый этаж, Марсия все еще раздумывала о Септимусе, как вдруг ей пришла в голову неожиданная мысль. И очень важная.

– Скорее, поторопись! – нетерпеливо приказала лестнице Марсия.

Поймав ее на слове, ступеньки завертелись в два раза быстрее – такой прыти они не выказывали даже в дневном режиме, – и Марсия взлетела наверх, удивив трех пожилых волшебников, которые спозаранку собрались на рыбалку. С таким же энтузиазмом лестница резко остановилась, и Марсия по инерции полетела вперед, через площадку двадцатого этажа к тяжелой пурпурной двери. К счастью, дверь заметила ее приближение и вовремя распахнулась. Уже через минуту Марсия бежала наверх в библиотеку Пирамиды.

Озабоченно нахмурив брови, волшебница быстро пролистала «Практикум по предсказаниям», пока не нашла то, что искала: несколько формул, написанных убористым почерком, и толкования к ним, которые дала Джилли Джинн из «Всевидящего альманаха», новый Главный писец-алхимик. Марсия взяла листок бумаги, достала из кармана светящееся перо и провела им по формуле. Цифры начали сами собой переставляться. Марсия несколько минут смотрела на них, не веря своим глазам.

Затем она вдруг бросила перо и кинулась в самый темный угол библиотеки, где находилась запечатанная полка. Марсия так дрожала, что только на третий раз достаточно громко щелкнула пальцами, пытаясь зажечь большую свечу. Огонь озарил две толстые запечатанные серебряные дверцы, которые закрывали полку и открывались только от прикосновения Амулета Аку, который передавался от одного Архиволшебника к другому. Марсия сняла с шеи Амулет из ляпис-лазури и золота и прижала к печати из лилового воска, скреплявшей створки. Печать узнала Амулет, воск сам собой скрутился, и дверцы с тихим жужжанием распахнулись. Из глубины шкафчика пахнуло спертым воздухом, застоявшимся за много веков. Марсия чихнула.