Луч света в темном царстве - Павел Вяч

Хоть Сиам и говорил складно, но меня никак не покидало ощущение, что он мне чего-то не договаривает.

Меня очень интересовало, как так получилось, что во всей Цитадели осталось всего лишь двое магов Смерти, но Сиам каждый раз ловко переводил разговор.

И только когда я, рассердившись, спросил его в лоб, но с явной неохотой ответил, что ни один из студиозов Академии не обнаружил в себе этого таланта.

Стихийники были, живчики были, даже Радужный и Серый факультеты, и те собирались открыть! А вот Темных в Академию не поступало.

Те ребята, которые подавали заявку на поступление в Академию напрямую, зачастую оказывались дворянами или аристо, а, следовательно, шли по родовой магической стезе.

А те абитуриенты, которых предоставляли магистраты, все, как один были стихийниками.

Причем, со слабеньким потенциалом.

На мой вопрос почему нельзя переучить какого-нибудь живчика или стихийника, Сиам лишь качал головой и говорил.

— Искусство должно быть в разумном с рождения. Только так можно не потерять себя на этом пути.

В любом случае, было очевидно, что Самди и его ученик спят и видят, как воссоздать Темный факультет Академии, который Совет каждый год пытался закрыть.

И только заступничество ректора Академии, архимага Ксандра, до сих пор удерживало Темный факультет на балансе магической школы.

И как бы Сиам не темнил, я вывел для себя две вещи.

Первое — Самди Тэнебрэ Седьмой видит во мне шанс на возрождение факультета.

Иначе не знаю, как можно объяснить тот факт, что он послал в Лютики своего единственного ученика и даже родича.

Второе — кто-то могущественный всеми силами пытается избавиться от магов Смерти.

Если бы Цитадель наблюдала проблему с появлением живчиков, я бы даже не думал в эту сторону. Магия Жизни и Смерти гаснет, уступая место стихийной ворожбе.

Но живчики в Академии учились, и их было много, а значит, что-то здесь нечисто.

И по тому, как ловко Сиам уклонялся от моих наводящих вопросов, так считал не один я.

Вот только всё дело осложнялось тем, что я не верил в бескорыстие Темных. Сиам, Самди, Денебери — всё они одинаковые. И свои цели ставят во главу угла.

А значит… Значит, в Лютиках затевается чья-то большая игра, и выданное Сетью задание прямо рекомендует мне в ней поучаствовать.

Как маг я пока слаб, как алхимик тоже, как целитель — более-менее.

Да, в перспективе мой мультикласс открывает огромнейшие перспективы, но до этого светлого момента нужно для начала дожить.

Моя сила — это уникальный класс, пробудившаяся кровь и доступ к Сети.

Соответственно, мне нужно стремительно развиваться, как магу. Жизнь — это здорово. Вылечить, исцелить, поддержать, благословить.

Но боевка однозначно за Смертью.

Если бы не Костяной шип и Щит мертвых, меня бы уже не было в живых… Что до Касания Госпожи, то оно пока бесполезно, но я чувствую в этом плетении большой потенциал.

А поскольку Денебери пока нет, да он и не шибко-то меня и учил, мне нужно взять от Сиама по максимуму.

Причем, не только магические фишки и прочие нюансы, но и, самое главное, информацию.

Самди вряд ли бы отправил своего единственного ученика без тщательной подготовки, и мне она жизненно необходима.

Какие группы есть на заставе и в Лютиках, у кого какие интересы, и самое главное — кто на чём зарабатывает.

Мне очень бы хотелось верить, что этот мир отличается от нашего и Честь здесь не пустой звук, но что-то мне подсказывает, что в основе всего и здесь лежат деньги.

Впрочем, будем посмотреть…

А пока что я щедро делился с Сиамом подсмотренными во сне плетениями, рассчитывая, на признательность мага Смерти.

Ну а если Сиам всё же решил вести свою игру, то хуже мне не станет.

На мой взгляд, появление в приграничье ещё одного мага Смерти, который может упокаивать мертвецов — плюс с любой стороны.

К тому же, лично мне это выгодно.

Когда псы решатся ударить, помощь Сиама не будет лишней.

Я помню, что такое атака трех дюжин упырей… Лучше развеять этих тварей на подходе, чем дать им добраться до воинов.

Поэтому я показал Сиаму не только Упокоение, но и Массовое упокоение и даже Касание Жизни.

Вот только для нас обоих оказалось неприятным сюрпризом, что Касание Жизни Сиаму не подошло.

Видимо, это плетение на стыке Жизни и Смерти мог использовать только мультик.

Или, как сказал Сиам, дело могло быть в Печати Смерти, поскольку у него такой не было.

Причем, ни я, ни Сиам не горели желанием обсуждать Печать. Я не хотел рассказывать про грани, а Сиам… возможно завидовал?

Зато когда разговор зашёл про Браслет, мой новоиспеченный наставник развернулся не на шутку.

— Если целью наемника был Браслет, — Сиаму как и мне было интересно отчего «фон Корос» решился на нападение. — То ты, Александр в опасности.

— Можно просто Саша, — машинально отозвался я. — Что до опасности, не думаю, что здесь страшней, чем на заставе.

— Вот и зря, — неодобрительно заметил маг. — На заставе нет лишних людей. И даже мой учитель не смог меня туда протолкнуть. К тому же там все на виду. А здесь живет несколько тысяч человек.

— И что? — не понял я, — это же закрытый городок. Разве нет?

— Закрытый, — на моей памяти это был первый раз, когда Сиам поморщился. — Но тот же самый Дармидус Лар’Тарго частенько бывает на столичных приемах.

— Серьезно? — моему удивлению не было предела. — Аш говорил, что с юга от Лютиков карантинная зона.

— Мой учитель считает, что в Лютиках есть портал, — немного подумав, сообщил Сиам. — Незадекларированный.

— Но это же… халатность! — я и думать забыл про медитацию. — Но если псы прорвутся в город… Они смогут попасть в самое сердце Цитадели, так?

— Так, — кисло согласился Сиам. — Что с твоим контролем эмоций? Ни к ксуру не годится.

Первая мысль была — наорать на мага. Какие к черту эмоции, когда тут творится такое! Но я сдержался.

Несколько раз вдохнул-выдохнул и, немного успокоившись, задумался.

В конце концов, почему я считаю себя умнее местных? То, что в городе находится портал — это, конечно, косяк, но он наверняка защищён.

Более того, вряд ли кто-то кроме Лар’Тарго и его приближенных имеет к нему доступ.

К тому же, мне ли не знать, что все люди равны, но некоторые равны более других? Как, например, мой однокурсник Эдик.

Его отец — один из лучших кардиохирургов города, но Эдику я бы даже лечение хомячка не доверил!