Лабутены для Золушки - Данил Корецкий

«Вот хозяйством мне и надо заниматься, а не шоппингом! – печально думала Кира, то открывая, то закрывая кран, и радуясь исправно появляющейся и исчезающей струе. – Это моя жизнь. Такая убогая и беспросветная… Как у Золушки – убирать, мыть посуду и выгребать из печей золу… Балы были не для нее, и она бы никогда не попала в королевский дворец, если бы не фея… Но феи бывают только в сказках. А Диана… Она полностью со мной рассчиталась и, наверное, уже все забыла…»

Снова зазвонил мобильник. Опять что-то потеряли? Она неспешно подошла, взяла трубку, с плохо скрываемым раздражением бросила:

– Алло!

– Ты спишь, что ли? – раздался веселый голос Дианы. – А про обед забыла?

Две фразы, как вновь надувшийся, и даже превращенный в аэростат воздушный шарик, вмиг вознесли Киру со дна ущелья Разочарований на вершину пика Успеха. Снова захотелось жить, причем жить красиво!

– Нет… В смысле не сплю… А про обед помню…

– Ты какую кухню любишь?

Такого вопроса Кире еще никто не задавал. Бывает, что еда есть в наличии и это хорошо, а бывает, что еды нет – и это плохо. Но когда еда имеется, то «кавардовать», как говорила мать, нечего, надо есть что дают!

– Что молчишь? Выбираешь? – засмеялась Диана.

– Да нет. Просто… Я всеядная. Сама выбирай!

– Тогда приезжай в «Пьеро». Там шеф-повар настоящий итальянец, и он еще никогда не обманывал ожиданий!

– Хорошо, сейчас выеду.

– Только возьми такси, я уже проголодалась!

– Хорошо…

Она быстро надела свои обновки, подхватила брошенную на стол старую сумочку («Надо новую купить», – мелькнула быстрая мысль), бросилась к дверям, но остановилась. В сумочке – целое состояние – почти миллион, нельзя носить с собой такие деньги… Но и оставлять их в квартире опасно. Куда же лучше спрятать? Она металась из комнаты в кухню, оттуда в прихожую, оттуда в другую комнату. Прятать большую сумму было совершенно некуда!

Стала вспоминать – в каких местах искали «важные улики» самозваные следователи. Пожалуй, везде… Но под ванну просто заглянули, не стали перебирать тазики и моющие средства… Значит, это место наименее уязвимо для обнаружения спрятанного! Положив деньги в полиэтиленовый пакет, она засунула их поглубже, за пачку с моющим порошком, осмотрела ванну со стороны и решила, что устроила удачный тайник. После чего, заперев дверь на все замки, стремительно выбежала из квартиры и побежала к остановке такси.

* * *

Ей понравилось ездить на машине – хоть на богатом «Лексусе» Дианы, хоть на бюджетной «Приоре» с гребешком на крыше. Уже через пятнадцать минут она оказалась на месте – без автобусной давки, без духоты, толчеи и запахов пота. В «Пьеро» она никогда не была, как, впрочем, и в других ресторанах. От Наташки, правда, слышала, что место престижное, но дорогое – даже ей нечасто удавалось попасть туда. И действительно, выполненный в нарочито простом стиле швейцарского шале, из дерева и стекла, «Пьеро» производил на неискушенного человека большое впечатление. Кира даже опасалась, что ее не пустят – кто их знает, какие тут правила, кому можно сюда входить, а кому – нет. Правда, решила, что если сослаться на Диану, то препятствий не возникнет.

Но все оказалось еще проще – улыбчивый официант встретил ее у входа и проводил прямо к столику Дианы, которая скучающе рассматривала меню. Как он распознал, что именно сюда ей и нужно, Кира так и не поняла. Они расцеловались – казалось, что Диана так же рада встрече, как и она сама. По ее просьбе, Диана сделала заказ на обеих: карпаччо из говядины, салат из морепродуктов и шампанское «Моэт Шандон». На вопросительный взгляд пояснила:

– Машину оставила на работе, если будет надо, вызову водителя.

– А где ты работаешь? – поинтересовалась Кира.

– Во французском консульстве, – буднично ответила Диана.

– В консульстве?! Так ты… вы француженка?

– Ну, да… – Диана пожала плечами. – Что тут такого?

– Да нет, ничего… Просто, я училась во французской школе. А отец работал во французских колониях и хорошо знал ваш язык.

Диана улыбнулась.

– Donc nous pouvons dire ma langue maternelle?[1]

– Je ne suis pas assurée que cela me réussira bien. Mais on peut essayer.[2]

Они немного поговорили на языке Бодлера, потом официант принес закуски, разлил шампанское, и Диана перешла на русский.

– Вполне прилично! Чувствуется наличие разговорной практики.

Кира кивнула.

– Когда училась в Академии, то пять лет работала волонтером с французскими делегациями. Да и отец меня часто натаскивал на устную речь…

– В языковой среде ты освоишься очень быстро. А сейчас не будем отвлекаться от еды, – Диана подняла узкий высокий бокал, в котором пузырился благородный, с легкой розовинкой, напиток.

– За твои способности! И за ту помощь, что ты мне оказала!

Они чокнулись и выпили. Пузырьки газа щекотали Кире язык, вкус оказался незнакомым.

– До сих пор я пробовала только сладкое… Еще удивлялась книгам и фильмам, в которых шампанское пьют с черной икрой и устрицами. Как можно сладкое с соленым?

– Это брют, – пояснила Диана. – Настоящее шампанское действительно хорошо с икрой, омарами, устрицами. Приезжай к нам – попробуешь…

– Ты знаешь, в молодости я об этом мечтала, – Кира допила бокал, чувствуя, как хмелеет. Официант тут же наполнил его снова. – А в этом году наврала на работе, что отпуск проведу во Франции!

– В Ницце? – спросила Диана, и попала в точку.

– Откуда ты знаешь?

Француженка усмехнулась.

– А куда еще ехать летом? Ницца, Канны, Марсель… Но большинство виз мы выдаем в Ниццу. А почему ты говоришь, что наврала?

– Да потому. Деньги-то откуда?

– Но сейчас деньги появились!

– Да… Но…

– Что «но»?

– Я не привыкла много на себя тратить. И вообще, для меня это так непривычно…

– Привычка появляется в результате повторения, – резонно возразила Диана. – И в результате настойчивости. Вот за настойчивость давай и выпьем!

Они снова чокнулись, на этот раз Кира залпом опустошила бокал. Ей нравилось шампанское, и та легкость, которая появилась во всем теле. Да и настроение заметно улучшилось. А Лазурный Берег перестал пугать, напротив, стал сейчас гораздо ближе, чем опостылевшая «Картонка». И конечно, гораздо желаннее…

– Деньги есть, визу я тебе сделаю быстро, и с отелем помогу, – продолжала Диана, собирая вилкой тончайшие ломтики говяжьей вырезки и, ухитряясь не размазать помаду, отправила горку нежнейшего сырого мяса в накрашенный рот. – Между прочим, сейчас высокий сезон, и все отели забиты! Ну, что ты молчишь?