Дракон поверженный - Питер Гамильтон

Некоторые из них цвели крошечными ярко-красными или золотистыми цветами. Это было самое значительное достижение ученых-генетиков – им так удалось изменить цикл опыления, что из созревших пыльников пыльца попадала в неподвижный воздух. Для опыления достаточно было лишь легкого дуновения ветерка. Таким образом, отпадала необходимость в насекомых. Эти растения не нужно было выращивать в теплицах, а затем высаживать – они приживались сами. Первые земные колонисты, живущие на открытом пространстве.

В расщелинах обильно росли растения темно-зеленого цвета, камни же были покрыты сухой желтоватой и коричневатой растительностью – от выступающих утесов до камешков, разбросанных среди угольно-черных дюн, бывших когда-то величественными лесами. Теперь, когда воздух стал более теплым и влажным, вновь начали разрастаться лишайники, которые первоначально были посеяны со спутника на всех континентах Амети.

Лоренсу нравилось смотреть на эти цветные пятна посреди унылой тундры – наглядное свидетельство высокого уровня научных достижений. Просто потрясающе, что человеческая мысль способна на такие изобретения! На лице мальчика появилась улыбка, и он, глядя в окно, погрузился в мечты, где невозможное становилось привычной реальностью. В мечтах он чувствовал себя комфортно; требования семьи и школьные правила оставались все дальше и дальше позади, по мере того как автобус катил вперед, в мир новых, безграничных возможностей.

Лоренс огляделся по сторонам, затем посмотрел вверх. Внезапно он прищурился и насторожился. Торопливо вытер ладошкой запотевшее от дыхания стекло. Вот оно! Что-то странное двигалось в небе. Лоренс постучал по стеклу, пытаясь показать остальным, куда нужно посмотреть. Затем, осознав, что все равно никто не станет его слушать, мальчик потянулся вверх, нащупал красную ручку стоп-крана и, не колеблясь, потянул ее вниз.

Тормоза сработали, и в следующее мгновение автобус резко – насколько позволяла встроенная программа ИР – сбросил скорость. В диспетчерское бюро Темплтона тотчас же поступил сигнал, и службы спасения были приведены в режим готовности. Внутренние и внешние сенсоры автобуса тут же проверены на наличие каких-либо неполадок. Таковых не обнаружилось, но ИР не мог оставить без внимания человеческое вмешательство. Автобус продолжал сбрасывать скорость; мотор и коробка передач жалобно заскрежетали. Ремни безопасности сомкнулись, и дети оказались пристегнутыми к спинкам сидений. Салон огласился громкими криками и визгом.

– Черт возьми!.. – выругался мистер Кауфман, чуть не выронив чашку с кофе и печенье.

Через секунду автобус окончательно замер на месте, и в салоне воцарилась тишина – состояние не менее тревожное, чем внезапное торможение. Затем несколько раз прогудел клаксон, и выключились желтые сигнальные фары сзади и спереди автобуса. Мистер Кауфман и мисс Ридли обменялись паническими взглядами и расстегнули ремни безопасности. Над одним из стоп-кранов мигала красная лампочка. Мистер Кауфман даже не успел спросить, чье же это было место, – Лоренс уже мчался мимо него к автоматически открывающейся передней двери, на бегу застегивая свое мешковатое пальто.

– Что?.. – начала было мисс Ридли.

– Оно там! – закричал Лоренс. – В воздухе! Оно в воздухе!

– Ты куда?!

Но было поздно, Лоренс уже выпрыгнул из автобуса на дорогу. Другим детям тоже захотелось посмотреть, в чем дело. Оправившись от шока, они с громким смехом бросились вслед за Лоренсом. Дети кучкой собрались на песчаной обочине, торопливо застегивая пальто и надевая перчатки – морозный воздух уже начал пощипывать открытые участки кожи. Лоренс стоял чуть поодаль, оглядываясь по сторонам в поисках необыкновенного видения. Остальные дети уже начали хихикать; им надоело ждать чуда.

– Вот! – закричал Лоренс, указывая пальцем на запад. – Вот, смотрите!

Мистер Кауфман даже не успел высказать вслух свой упрек. По небу неторопливо плыло белое клочковатое облачко. Единственное пятно на безмятежном лазурном небосклоне. Дети умолкли, рассматривая это невероятное чудо.

– Сэр, почему оно не падает?

Мистер Кауфман пошевелился.

– Потому что его плотность равна плотности воздуха на этой высоте.

– Но оно твердое.

– Нет, – улыбнулся учитель. – Просто так кажется с земли. Вспомните, когда вы рассматривали Низану в телескоп, то видели облака, из которых состоят штормовые полосы. Они плыли по небу. Это такое же облако, только намного меньше.

– Значит, сэр, здесь тоже будут штормы?

– Со временем – да. Но не волнуйтесь, они будут не такими сильными.

– А откуда это облако?

– Полагаю, с ледника Барклай. Вы все на картинках видели стекающие с него потоки воды. Это один из результатов. Когда вы подрастете, то увидите еще много интересного.

Учитель позволил им еще немного поглазеть на облако, а затем позвал обратно в автобус.

Лоренс поднялся по ступенькам самым последним, неохотно возвращаясь в автобус. Еще ведь предстояло выслушать неизбежный выговор…

Учителя оказались куда более снисходительными, чем он ожидал. Мисс Ридли сказала, что она понимает – было странно увидеть облако, но Лоренс впредь должен всегда просить позволения, прежде чем сделать нечто подобное. Мистер Кауфман в подтверждение этих слов сердито кивнул.

Автобус вновь тронулся в путь, и Лоренс сел на свое место. Остальные дети забыли об играх и принялись оживленно обсуждать только что увиденное явление. Это была их самая интересная экскурсия. Лоренс несколько раз вступал в разговор, его открытие придало ему популярности, которой он раньше не отличался. Но большую часть пути он старался через окно следить за облаком.

Мальчик не мог не думать о путешествии, которое оно совершило. Проплыло над половиной мира, над неизвестной территорией планеты. Надо же, просто забавно – какое-то простое облако видело больше, чем он сам. Лоренсу хотелось тоже оказаться в небе, пролететь над сушей и высохшими морями, спуститься пониже, чтобы получше рассмотреть край ледника Барклай и водопад, протянувшийся вдоль линии континента. Как это было бы замечательно! Но вместо этого приходится сидеть в автобусе по дороге на какую-то ферму медленной жизни, чтобы изучать экологию. Если бы он ходил в другую школу, то учился бы там летать. Это просто несправедливо.

Подобно всем промышленным строениям на Амети, ферма медленной жизни представляла собой ничем не примечательную коробку из стекла и алюминия. Она располагалась на краю долины, от которой ответвлялось пустое русло реки. Вдоль невысоких холмов, на илистой почве, арктическая растительность цвела особенно изобильно.

Некоторые дети, не оставили этот факт без внимания, когда, выйдя из автобуса, поспешили в теплое помещение фабрики. Лоренс все еще пытался разглядеть облако – увы, некоторое время назад оно исчезло где-то в северном направлении. Большие внешние двери вестибюля захлопнулись, и группу детей обдал порыв ветра. В этом не было ничего неожиданного: вестибюли с температурными ловушками можно было увидеть по всей планете. Они представляли собой гигантские воздушные шлюзы с термальными утилизаторами вместо вакуумных насосов; это помогало предотвратить снижение температуры внутри куполов. Здесь же в них не было особой необходимости. Внутри фабрики было гораздо холоднее, чем в городских куполах; температура держалась на уровне не более двух градусов выше нуля. Все дети оставались в наглухо застегнутых пальто.