На все времена - Кэтлин Вудивисс

Не то чтобы Абриэль серьезно подумывала выйти за другого, отказав Десмонду: ведь она не сможет отступить от своего слова, какими бы омерзительными ни были последствия. Она решила спасти семью, и так и будет. Кроме того, священники утверждали, что брачный контракт связывает жениха с невестой едва ли не крепче брачных уз, и нужно признать, что ее мрачное будущее уже предопределено.

Переговорив между собой, вновь прибывшие направились к женщинам. Коней они вели в поводу. В эту минуту Абриэль больше всего хотелось подобрать юбки и бежать куда глаза глядят. О, как она жалела о том, что встретила шотландца с именем хищника и лицом падшего ангела, раздражающего, надменного, влекущего к себе человека, имевшего силы вывести ее из себя, заставить гореть как в лихорадке, радоваться и печалиться одновременно!

За несколько секунд до того, как шотландцы приблизились к ним, перед девушками внезапно появился Десмонд. Вспомнив, чем кончилась их последняя встреча, Абриэль ожидала, что Десмонд разгневается, когда узнает гостей. Но хотя его глаза блеснули ненавистью, губы растянулись в вымученной, странно довольной улыбке, не сулившей добра врагу.

Глаза старого шотландца были еще более насыщенного цвета, чем у сына, и блестели умом и отвагой. Но сейчас он притушил свое несомненное обаяние, чтобы вежливо привлечь внимание сквайра. Рейвен повел себя иначе: совершенно игнорировал хозяина и не давал себе труда скрыть интерес к молодым женщинам. Абриэль побагровела под его пристальным взглядом. Они не виделись с той ночи, когда он спас ее, когда смущение, страх и разорванная одежда, обнажавшая тело, заставили ее бежать прочь. Господи, как же он воспримет известие о том, что она помолвлена с тем негодяем, который едва не похитил ее добродетель? А может, он уже все знает? И считает ее дурочкой, для которой важно только богатство, дурочкой, потерявшей голову от жадности?

При этой мысли Абриэль прикусила губу, дивясь тому, что это с ней творится. Ведь она обручена, и назад дороги нет… И хотя ей должно быть все равно, что он о ней думает, на самом деле это не так. Но нельзя допустить, чтобы он обо всем догадался! При первой же возможности она поблагодарит его за отвагу, и на этом все будет кончено.

Рейвен и пожилой шотландец поклонились девушкам и дружно обернулись к Десмонду.

– Сквайр де Марле, – жизнерадостно проворчал старик низким глубоким голосом, выявив еще одно различие между собой и сыном, поскольку говорил с более ярко выраженным шотландским акцентом.

Прижав руку к груди, он склонил увенчанную беретом голову:

– Вы оказали нам большую честь, пригласив в свой замок.

Абриэль едва не охнула от удивления, слыша подобные слова. Но может, тут нет ничего удивительного? Возможно, Десмонду не терпится поиздеваться над врагом, показав, кто смеется последним. Именно Десмонд получил приз, которого добивался Рейвен, именно он получил право на руку и сердце Абриэль, а самое главное – на ее тело. Помоги ей Господи, но от этой мысли у Абриэль все холодело внутри. И не важно, что Десмонд добился победы золотом, а не отвагой или личными достоинствами. Контракт подписан, и вскоре состоится брачная церемония. А кроме того, напомнила себе Абриэль, чувствуя, как боль пронзает ее насквозь, Рейвен не слишком спешил ухаживать за ней при дворе, когда у него были на это все шансы.

Десмонд со злорадным восторгом приветствовал последних гостей. Причин тому было несколько. Прежде всего дружба с влиятельными людьми никогда не повредит, даже если влиятельные люди – всего лишь шотландцы. Кроме того, требовалось достойно отомстить негодяю, лишившему его добычи.

С того самого неприятного случая в замке он собирал сведения о шотландцах. Поговорив с людьми, жившими у границы с Шотландией, он узнал, что старший Сиберн был советником шотландских королей и служил заместителем командующего в армии прежнего короля. Сын же вот уже пять лет выполнял личные поручения короля Давида.

Всякий мог бы подумать, что, выполняя задания подобного рода, можно было научиться не совать носа в чужие дела, но Рейвен, очевидно, был совсем другим человеком. Ничего, Десмонд проучит этого шотландца так, что тот долго не забудет урока! Он будет хвастаться нареченной перед Рейвеном и его уважаемым отцом, пока те не поймут, что отныне он – хозяин этой женщины перед Богом и людьми. И он один имеет право касаться ее где и когда захочет. И никто не посмеет оспаривать это право. До чего же приятно показать этим двоим самоуверенным и успешным мужчинам, как мало у них сил, чтобы управлять судьбой одной красивой женщины! Он едва удерживался, чтобы не потирать от восторга руки.

– Это вы и ваш сын оказали огромную честь, присоединившись ко мне и к моим гостям, затеявшим охоту, лэрд Сиберн! – Сейчас он не жалел усилий, чтобы казаться гостеприимным хозяином. – Я слышал, что в северных краях нет охотников искуснее и удачливее, чем вы. Многие гости прибыли сюда в надежде сравняться с вашими успехами. Мало того, они держат пари на исход охоты, и мне сказали, что суммы достаточно велики и с каждым часом все больше увеличиваются. Победителей ожидают прекрасные призы, особенно тех, кто убьет лучшего оленя и самого большого вепря. Теперь, когда вы оба здесь, уверен, что ставки значительно повысятся. Такова главная причина приглашения в мой замок.

Абриэль едва сдержала презрительный смешок, сильно сомневаясь, чтобы кто-то в это поверил.

– Но я чересчур плохо выполняю обязанности хозяина, – продолжал Десмонд. – Миледи, вы, вне всякого сомнения, помните шотландского посланника, который присутствовал на праздниках в замке его величества, но не уверен, что вы знакомы с его отцом, лэрдом Седриком Сиберном.

Седрик криво улыбнулся, сжимая тонкие пальцы Корделии и целуя ее руку.

– Давно я не видел девушек прекраснее! – объявил он. – Уверен, что вы спустились с неба, чтобы принести свою красоту нам, простым смертным. И за это я бесконечно благодарен вам и Создателю.

Белоснежные щеки Корделии ярко вспыхнули, когда она улыбнулась Седрику.

– Я знаю, что кельтские барды сплетают волшебные сети из слов, добрый сэр, и, должно быть, от них вы унаследовали свой серебряный язык.

Седрик откинул лохматую голову и сердечно рассмеялся:

– Да, девушка, и если бы мог похитить еще больше серебра, так и сделал бы только ради вашей улыбки.

Корделия взмахнула рукой, показывая на свою спутницу:

– Вы уже знакомы с моей подругой, леди Абриэль?

– Еще один пример редкой, необыкновенной прелести, – объявил Седрик, потирая ладони. – Клянусь небом, еще одна такая красавица, и я, покинув родину, поселюсь в здешних местах.

Абриэль нервно рассмеялась, предпочитая безопасность шуток Седрика Сиберна пристальному взгляду его сына, взгляду, говорившему только об одном: жажде обладания. Взгляду, такому же надменному и дерзкому, как в тот вечер во дворце.

– Должна предупредить вас, лэрд, что в этих стенах в настоящее время находится немало норманнов. На вашем месте я бы поостереглась войти, если вы не слишком хорошо владеете мечом и кинжалом.