Запретный поцелуй - Сабрина Джеффрис

– О да, на высоких моральных принципах, – с горечью сказала Эмили. – Как, например, обманывать добрых людей, представляясь им не тем, кто я есть.

– Почему же ты согласилась помочь нам, если тебе это так неприятно?

Эмили отвела взгляд, проклиная свой длинный язык.

– Я делаю это ради Софи, конечно. Зачем же еще?

– И в самом деле – зачем? Девушка поспешила сменить тему:

– Не обращайте на меня внимания. Просто я опасаюсь за сегодняшний вечер. Есть некоторые тонкости, присущие вашему положению, которые, боюсь, я могу упустить по неведению.

Ей так много пришлось изучить – тысячу мелких нелепых правил. «Не говорите «миледи» и «милорд» слишком часто, иначе будете походить на служанку». «Никогда не ешьте с ножа». Очевидно, представители высшего света находят это неприличным, хотя по сельским правилам это вполне допустимо. «Никогда не пейте слишком много, потому что воздействие алкоголя губит репутацию женщины».

Эмили под руководством леди Данди так долго зазубривала порядок соблюдения старшинства по рангам, что ей даже приснился кошмарный сон, будто некий архиепископ с отвращением отвернулся от нее, потому что она поставила над ним простого виконта. И кто бы мог предположить, что выучить новый модный танец вальс окажется так сложно?

– Не слишком-то беспокойся относительно правил, – сказала ей леди Данди. – Я всегда смогу объяснить любую твою ошибку тем, что ты сильно волнуешься. Только откровенную вульгарность я не смогла бы скрыть, но с тобой об этом можно не беспокоиться. – Она похлопала Эмили по коленке. – Скорее мне следовало бы просить тебя не быть столь утонченной. Не забывай свою роль: ты мое мятежное дитя. В противном случае никто не поверит, что ты пойдешь против матери и дяди, чтобы помочь кузине.

Эмили беспокойно ерзала на сиденье, пытаясь занять удобное положение в невероятно тесном корсете, который ее заставили надеть и в котором ее груди бесстыдно торчали кверху. Дома она никогда не носила корсета, как и таких роскошных изысканных нарядов. В данный момент она отдала бы их все за свое простое муслиновое платье.

Неудобная одежда вызывала раздражение.

– Я все еще не вполне понимаю, чего вы от меня ждете. Следует ли мне быть навязчивой и развязной? Кокетливой? Все это мне несвойственно.

– Видишь ли, ты не можешь с определенностью знать, что тебе свойственно, пока не попробуешь. Если я правильно поняла Рандолфа, ты не часто бывала в обществе. Возможно, тебе понравится кокетничать с мужчинами. В свое время меня это забавляло.

– Но вы были гораздо колоритнее меня. И папа всегда говорил…

– Забудь своего отца с его строгостью. Делай что хочешь, Эмили, развлекайся.

– Но мне не хочется.

– Возможно, тебя ждет сюрприз. – Перехватив скептический взгляд Эмили, графиня усмехнулась. – Людям в гораздо большей степени, чем ты думаешь, свойственно забавляться, притворяясь не тем, кто они есть. Ты ведь была на маскараде у Драйденов в Дербишире. Разве ты не заметила, что люди совершенно меняются, надев костюмы и маски? Ты обратила внимание, как они раскрепощаются и свободно решаются на опрометчивые поступки и даже безумства?

Эмили вспомнила свой безотчетный отклик на ласки лорда Блэкмора.

– Я заметила.

Леди Данди покровительственно накрыла пальцы Эмили своей пухлой ладонью.

– Это в порядке вещей, иначе и быть не может. Половина членов высшего общества проводит всю жизнь в притворстве. Что за беда, если еще одна молодая дама сыграет некую роль. Погоды это не сделает, но может спасти Софи от катастрофы. – Графиня улыбнулась. – «Леди Эмма» – это твоя маскарадная маска, всего лишь развлечение. Она не изменит Эмили Фэрчайлд. И никому не причинит вреда.

– Я-я… постараюсь. Хотя, если придется вступить с кем-нибудь в словесный поединок и состязаться в остроумии, я не уверена, что окажусь на высоте.

– Говори первое, что придет тебе в голову, и все будет отлично. Именно так я всегда и поступаю. Все настолько стараются произвести впечатление друг на друга, что честный ответ выбивает их из колеи.

– Быть честной в своем обмане?

– Что-то вроде этого. – Леди Данди сжала пальцами локоть девушки, затем отпустила его.

Эмили подтянула вверх длинные перчатки. Ну что ж, хорошо хоть, что сегодня ей не грозит опасность повстречать лорда Блэкмора. Леди Данди ясно дала понять, что они отправляются на «брачный аукцион». А уж если кто из мужчин и старался избежать брака, то это он.

Все время с момента их прибытия в Лондон девушка с ужасом ожидала, что наступит день, когда их пути пересекутся. Конечно же, это было глупо, потому что граф скорее всего даже не узнает ее. И все же она волновалась.

Но слава Богу, сегодня он не появится.

Карета замедлила ход, и Эмили выглянула в окошко. Силы небесные! Здесь столпилось великое множество экипажей. Должно быть, это и есть то, что называют «столпотворением».

Прекрасно! Нет ничего лучше, чем толпа зрителей, присутствующих при твоем унижении.

Теперь они подъехали уже к самому особняку, где каждого гостя встречали лакеи в шикарных ливреях. Парализующий страх сковал Эмили.

Леди Данди, слегка подправив пышные локоны, обрамлявшие лицо девушки, ободряюще сказала:

– Все будет хорошо. Не волнуйся. Я постараюсь быть рядом насколько возможно, так что не стесняйся спросить, если возникнут трудности. – Поскольку карета остановилась, леди Данди понизила голос: – Помни, ты на маскараде. Ты леди Эмма Кемпбелл, дочь почтенного шотландского лэрда из древнейшего знатного рода. Тебе нечего стыдиться.

Леди Эмма Кемпбелл. Это имя все еще странно звучало для ее ушей. Они рассматривали возможность оставить ей ее собственное имя, но решили, что для близких знакомых лорда Несфилда покажется странным, что его племянницу зовут так же, как дочь его приходского священника. Имена Эмма и Эмили по крайней мере похожи, и это должно предотвратить возможный конфуз.

Итак, теперь она стала леди Эммой, чудесным образом превратившись за одну ночь из обычной провинциальной девушки в знатную леди королевства. «Но все это бесполезно», – думала она, выходя с леди Данди из кареты. Ей никого не обмануть. Они могли одеть ее в роскошный атлас и вплести жемчуг в ее волосы. Они научили ее танцевать вальс и использовать язык веера. Но им не сделать из нее дочь графа, как бы они ни старались. Однажды ее разоблачат, в этом она не сомневалась.

Бог даст, она успеет выполнить свою задачу прежде, чем это случится.

С небрежным безразличием к судьбе своего кашемирового фрака Джордан высунулся из окна кареты и окликнул кучера Уоткинза.

– Какого дьявола мы так задержались?

– Простите, милорд, здесь на дороге опрокинулась повозка. Потребуется не меньше десяти минут, чтобы расчистить путь.

Джордан достал карманные часы и посмотрел, сколько времени.