Забудь (не) навсегда - Анна Феррари

— Точно не знаю.

— Удалось отдохнуть?

— Думаю, да. Пусть здесь не самый высокий уровень комфорта, но люди самые душевные. Мне очень нравится у Эсмы.

— Как вы познакомились?

— Моя мама работала с ней, в тот период, когда Эсма приехала в Москву как беженка. И когда я окончила школу, мама решила показать мне море, и мы поехали в Абхазию. У нас был очень бюджетный отдых, но я пребывала в эйфории ещё долгое время.

— И поэтому решила вернуться? — непринуждённо продолжаю задавать вопросы.

— Не только. — Есения замолчала, я понимал, что ей не хотелось озвучивать вслух настоящую причину приезда.

Мы сели в машину. День становился жарче. Выехав из ущелья, отправились в сторону кафе.

На ветру развивались её белокурые локоны. Несколько волосинок прилипли к лицу, так и хочется их убрать.

Горы простирались столько, сколько хватало возможности увидеть их. Но сегодня мне не хотелось смотреть на них. Говорят, лучше гор могут быть только горы, но это не так. Рядом сидела девушка прекраснее, чем самые красивые горы.

Есения

Белая вода стекала с гор словно сгущённое молоко. Мы мчались по горной дороге, а через открытое окно ветер развивал мои волосы.

Аслан остановил машину возле кафе на берегу реки. Вода блестела и отливала серебром.

Я выхожу из машины, разминая ноги и спину, снимаю шляпу, подставляя лицо солнцу.

Деревянные столики находились в индивидуальных беседках с видом на ущелье. Прохлада от воды бодрила. Шум бурлящего потока реки заглушал голоса, создавая впечатление, что ты плывёшь по реке, а не сидишь наверху.

С одного берега на другой висел деревянный мост, увитый ленточками. Видимо, как и везде туристы вешали их на счастье. Для меня это глупость, но выглядело красиво.

В кафе не многолюдно, туристов почти нет. Мы сделали заказ и ждали наш обед.

Чем больше я находилась с Асланом, тем больше чувствовала симпатии. Мне не хотелось, чтобы наше путешествие заканчивалось. И в целом не было желания отсюда уезжать. Здесь среди высоких гор и бурлящих потоком моё сердце успокаивалось. Жизнь выглядела ярче и насыщеннее.

Полутона превратились в полноценный цвет и всё, что я раньше не замечала, открывалось по — новому. Но, с другой стороны, чем больше привыкаешь к человеку, тем больнее отпускать.

Что нас ждало с Асланом, задавала я себе вопрос?

Курортный роман или что — то большие? Могут ли у нас получиться полноценные отношения? Ещё одной болезненной лавстори я не вытерплю.

Нужно взять себя в руки и успокоиться.

Свежий воздух слишком пьянит, я как будто выпила литр вина. А может день в присутствии Аслана даёт о себе знать?

— Как тебе здесь? — Аслан вертит телефон в руках. Раздаётся вибрация, он сбрасывает. Но кто — то настойчиво звонит повторно.

— От природной красоты этого места дух захватывает. Обед под открытым небом, под звуки бурлящей реки, что может быть лучше?

— Не хватает пения птиц, а так полный набор романтики. У каждого места своя энергетика. Я не фанат всяких эзотерических штучек, но даже меня каждый раз вдохновляют эти места.

— Абхазия — это то место, где время замирает, очутился словно в сказке. А ещё здесь интересный лес. У нас в основном равнина, покрытая ёлками и берёзами. А тут лианы, бородатые мхи, самшит, папоротники и куча деревьев, названия которых я не знаю.

Какое — то время мы молчим, а не заданный вопрос витает в воздухе. Но потом я решаюсь спросить.

— Почему согласился поехать?

Он только открывает рот, а я перебиваю.

— Красивая девушка и все такое не принимается.

— Давно никуда не выбирался. Такой ответ принимается? — я киваю. — Не люблю ездить один, одиночества и так достаточно полно вокруг. Мне хотелось показать тебе страну. Ты приехала за новыми впечатлениями, так?

— Да.

— Поверь, со мной у тебя их будет предостаточно.

С первого взгляда Аслан кажется легкомысленным, но на самом деле он непохож ни на одного знакомых мне парней. Веселье и беззаботность, безусловно, часть характера, но при этом у него есть внутренний стержень и его не сбить с намеченного пути. Даже серьезный Дима слишком зависим от мнения и оценок других.

Поздно спохватившись, что открыто рассматриваю Аслана, я отворачиваюсь и смотрю на другой берег.

— Помимо этой причины, ты мне нравишься, и ты, правда, красивая девушка, — говорит он.

Его признание звучит так откровенно, что, если бы я не сидела у меня подкосились бы ноги.

В ответ молчу, так как не могу сказать ему прямо в лицо, что без ума от него. Не умею говорить о чувствах, робею и смущаюсь.

Меня спасает официант, который приносят в маленьких чашечках кофе, по — восточному сваренный на песке.

Я делаю глоток, терпкий вкус бодрит, потому что на жаре плавишься как зефир.

За обедом мы болтали о разных вещах. Аслан умел расположить к себе.

Наш разговор прервало лошадиное ржание и оглушительный треск.

Я посмотрела на другой берег: вереница лошадей переходила реку через мост. Видимо, мост не выдержал нагрузку и две лошади стали проваливаться. Они скользили копытами, с трудом пытаясь удержаться на хрупких деревяшках.

Послышался ещё один треск: мост мог оборваться в любую минуту. Погонщик пытался согнать лошадей с моста, чтобы облегчить вес. Но одна лошадь всё — таки пробила настил и нависла над рекой.

Аслан, не раздумывая побежал помогать конюху. К нему

присоединилось еще несколько мужчин.

Он ухватился за поводья и пытался поднять лошадь с настила и вытащить на уцелевшую часть. Она от страха не поддавалась, и первая попытка успехом не увенчалась.

Чем больше ей пытались помочь, тем больше она паниковала, ухудшая и без того трудную ситуацию.

Я с ужасом наблюдала за происходящем. Если посмотреть вниз: бурлящая река ударяла о камни и утекала в море.

С каждой минутой вероятность, что лошадь упадет, повышалась. Высота от моста до реки не очень большая, но, если упасть или разобьёшься, или сильное течение унесёт в открытое море, и неизвестно какие получишь травмы.

Мощь природы в это момент ощущалась как никогда.

В какой — то момент Аслан чуть сам не упал в реку. Он вовремя зацепился за верёвки, порвав рубашку.

После каждой неудачной попытки моё сердце замирало.

Тяжело просто стоять и смотреть, когда ничем помочь не можешь.

Около часа мужчины пытались высвободить из оков моста несчастную лошадь. И наконец, им это удалось.