О чем шептались фламинго - Елена Несмеянова

Мила окончила школу год назад и мыкалась в своем городке в поисках подходящей работы, не представляя, как ей жить дальше. В институт она не поступила, да и все равно денег на обучение у матери не нашлось бы. Замуж выходить было не за кого – лучшие ребята уехали, а те, кто тусовались в единственном и убогом диско-баре, были или приезжие калымщики, или местные бездельники, ожидающие призыва в армию. И тех и других объединяло пристрастие к дракам и водке с пивом. Местные девчонки-малолетки топтались у бара, танцевали под попсу, а одеваться и размалевываться под гламур учились по телевизору. В перерывах между танцами хрипел полублатной шансон, нынешние и вчерашние школьницы пили пиво и курили дешевые сигареты, щурили от дыма глаза и громко смеялись, тем самым рассчитывая привлечь внимание хотя бы дальнобойщиков. Мила тоже в восьмом классе с подружками бывала в этом дешевом и шумном местечке, но быстро поняла, что отсюда хорошей дороги в жизнь нет и быть не может. Отца она не помнила, а мать работала в две смены медсестрой в районной больнице, принося оттуда еду и лекарства. В медицинское училище девушка поступать наотрез отказалась, наслушавшись вдоволь рассказов матери. Ни к чему определенному талантов и тяги не было.

Она бросила пить пиво и курить в дежурном кабаке, когда поняла, что очень красива и надо беречь это сокровище. Заезжие горячие парни цепляли ее нагло и настойчиво, и она перестала гулять по вечерам как все ее подружки, понимая, чем это может закончиться. Мила просиживала после школы в Интернете, изучая сплетни из жизни звезд, и мечтала о счастливом случае, который поможет дорого оценить ее красоту. До наступления темноты она возвращалась домой в двухкомнатную квартирку в старой трехэтажке и на радость матери садилась за швейную машинку, пытаясь сочинить замысловатые наряды, которые носят звезды. Мать была счастлива, что дочь перестала шататься по улицам с девчонками по вечерам, и выделяла Миле из своей скромной зарплаты деньги на Интернет-кафе, дешевые ткани для шитья и глянцевые журналы.

И вот случай настал. Она собралась и поехала в город, откуда пришел знак ее судьбы. Новая жизнь, в которой ее обучали правильно ходить, краситься, одеваться, есть, пить, говорить и фотографироваться как она мечтала, казалась сном. Стипендия, из которой она высылала матери сумму, равную половине медсестринской зарплаты, платила за квартиру и еду, была даром небес. Она терпеливо принимала утомительные занятия в тренажерном зале, ограничения и диеты, строгий режим дня, понимая свою избранность и везение. Она заметила благосклонное внимание хозяина модельной школы и правильно поняла, кому и чем обязана, после водружения короны и получения крупного денежного приза на конкурсе красоты. Она без колебаний приняла предложение хозяина поехать с ней на отдых и была готова вытерпеть любые его капризы, лишь бы только не вернуться в прошлое…

Мила трезво оценивала свою роль в жизни богатого господина, так как ей неоднократно приходилось выслушивать его позицию по отношению к женщинам. Ей было даже интересно с ним, так как он рассказывал такие удивительные, фантастические истории из своей жизни, которые нельзя прочитать ни в одном романе. В добрую минуту он пел сильным голосом, доказывая наличие не только незаурядного ума, но и артистического таланта. Его кредо сводилось к тому, что баба – дура, которую образование и попытки думать только портят. Удел и назначение женщины – рожать детей и служить мужчине. Учиться она должна только искусству секса, приготовлению пищи, стирке, содержанию дома в порядке и чистоте. Даже воспитание детей бабе доверить нельзя без контроля за ее действиями и словами. У него уже было шестеро детей от разных женщин, и он оплачивал содержание и обучение своих отпрысков. Через детей и достижения в своей деятельности он мыслил остаться в вечности. Баба – плодоносная машина, услуги которой следует оплатить, но любые ее попытки мыслить, страдать и понимать что-то про себя надо вырубать на корню. Мила все это приняла к сведению и молчала, угождая во всем и не мысля перечить в чем-либо своему благодетелю. Он сказал, что если она родит ему еще одного сына, получит пожизненное содержание. Она соглашалась: как будет, так тому и быть. Про чувства и любовь Мила не заикалась, помня судьбу своей измотанной матери с ее переживаниями, а также дурацкие браки и разводы своих подруг. Ее покровитель щедр, не бьет ее, а другие могут оказаться еще хуже. Можно и родить. Еще лучше – не надо будет беспокоиться о средствах на жизнь, когда красота ее увянет. А у нее будет свой ребеночек, близкий и родной человечек. Она будет растить и любить его, и у него будет счастливая жизнь в комфорте и достатке.

Пойти учиться и получить профессию, позволяющую ей прожить самостоятельно, казалось ей задачей невероятно трудной, просто невыполнимой. Работать головой она не умела и не хотела даже пробовать.

…Мила молчала, терпела жару и тесноту на заднем сидении, на две трети занятом ее хозяином, смотрела в окно машины на озеро с необычными птицами и не смела спросить, как называются эти странные розовые журавли…

Если бы Мила была способна выразить свои мысли в стихах, то получился бы текст, пригодный для понятного ей попсового шлягера.

* * *

За формы и окраску по

стандартам

Меня на время взяли поиграть.

Условия озвучены на старте:

Не раздражать, а только

ублажать.

Хозяин мой не жаден и могуч.

Благодарю и слушаюсь покорно.

Бывает только злобен и колюч,

Когда навязчива и не проворна.

Я счастлива, что выбрали меня —

Жила бы деревенщиной побитой,

Судьбу и алкоголика кляня…

А так я кукла Барби. Я – элита.

И не скулю, когда в босые ноги

Впиваются бриллианты на

дороге.

* * *

Ри злобно ткнула клювом в точеный профиль девушки, и видение на воде пропало.

– Видели, подруги? Долго живут люди, каких только мастей не выводится… Даже появляются женщины с атрофированной волей и недоразвитыми чувствами. Видимо, перестраивается женская порода, производя на свет в избытке особи, согласные получать вместо любви деньги и не роптать на судьбу. Ох, как долго живут люди и что творят! Расскажу вам не про любовь, а про деньги…

В древности дикий мужчина завоевывал женщину дарами охоты, и она выбирала возлюбленного, который мог прокормить ее и детей. Завалить зверя мог только сильный, ловкий и умный.

Древний инстинкт не исчез с развитием цивилизации и товарно-денежных отношений. Заработанные деньги – это энергия мужчины, и он приносит их женщине, поскольку добывает ради нее. Формула «Товар-Деньги-Товар>> уступила место формуле «Деньги-Товар-Деньги», но деньги еще долго оставались средством добыть корм для женщины. Половой инстинкт мужчины и женский инстинкт сохранения жизни детей – фундамент отношений с давних времен, и он не изменялся, изменялись лишь формы его проявления. Но когда возник капитал как самовозрастающая стоимость, существенно изменилось и сознание мужчины. Появилась новая фишка: азарт охоты сменился азартом игры, и мужичок заигрался до страсти накопления ради накопления, которая вытеснила из его жизни и женщину, и детей, и морально-этические нормы, выработанные религиозным обществом. Мужчине стало плевать, по большому счету, на то, что он ест, где живет и что носит, с кем спит… Появились Плюшкины и Гобсеки, которым и женщина-то не нужна. А еще появились особи, которые женщину хотят, но такую, чтобы не посягала на их денежки. Страх потерять, рожденный азартной игрой, породил ту самую жадность сытых и богатых, которая стала категорией проверки надежности мужчины для женщины. И не меркантильность вызывает вопрос, который одна подружка задает другой: