Цена мести - Сара Крейвен

— А я только. — Тарн лукаво улыбнулась ему. — Пьеса замечательная. Ланс Криктон умеет заинтриговать публику.

Каз кивнул:

— Рад это слышать. Я опасался, что вы раскаиваетесь, приняв мое приглашение.

— Почему вы так думаете?

— Вы выглядели смущенной, когда я заехал за вами.

— Честно говоря, немного странно идти на свидание с боссом.

— А вам не приходило в голову, что я тоже могу быть немного смущен?

— Почему?

Он ответил медленно:

— Потому что вы не такая, как все. В вас есть что-то таинственное, Тарн, что-то непонятное.

«Потому что я не тороплюсь упасть к твоим ногам?»

— Я таинственная женщина? — Она подняла брови. — Лестно, но, боюсь, не соответствует действительности. Что снаружи, то и внутри.

— Только время убедит меня в этом.

Прозвенел первый звонок, и это спасло Тарн, потому что, идя рядом с Казом, она с трудом подавляла желание забиться в истерике. Значит, Каз Брэндон не торопится.

Слово «осторожно» звучало в голове Тарн, когда Каз вез ее домой. Она сидела рядом с ним и ждала, что вот сейчас он притянет ее к себе.

Но этого не произошло. Каз рассуждал о пьесе, об актерах, о напряжении последнего акта. Но когда машина остановилась у ее дома, он, несмотря на протесты Тарн, проводил ее до подъезда.

— Вы не собираетесь опять пригласить меня на чашечку кофе? — поинтересовался Каз.

— Моя подруга, наверное, уже спит, — возразила она, надеясь, что бодрая и веселая Делла не появится перед ними и не изобличит ее во лжи — Я… я не хочу ее беспокоить. И потом, ваш шофер ждет.

— Ну конечно, — мягко сказал Каз и улыбнулся. — Я тоже могу подождать.

Его взгляд скользнул по губам Тарн. Она поняла, что он собирается поцеловать ее. И нет способа избежать этого. Если она хочет, чтобы ее план удался, то должна, по крайней мере, делать вид, что ждет его поцелуя.

Руки Каза легли ей на плечи. Его губы коснулись ее губ, погладили их легко, ласково, словно дуновение теплого ветерка.

Потом Каз отпустил женщину и отступил. В его глазах было нечто загадочное.

— Спокойной ночи. И приятных сновидений. Я найду вас.

И он ушел.

Когда Тарн на подгибающихся ногах вошла в гостиную и услышала шум отъезжающей машины, она замерла на месте, прижав к груди кулаки.

«Умно, — подумала она сердито. — Боже праведный, он очень умен». Но она тоже умеет играть в игры. И, как бы трудно это ни было, выиграет.

Каз начал всерьез ухаживать за Тарн, и мысль, что надо быть осторожнее, не покидала ее ни на минуту.

Впрочем, она быстро поняла, что он нарочно двигается неспешным шагом, не торопит ее, не требует, чтобы они виделись слишком часто. И уж точно не старается вскружить ей голову роскошью, как сделал это с Эви. Но раза два в неделю они обедали вместе или ходили в кино, в театр или на концерт, причем договаривались всегда по мобильному телефону.

Было бы куда проще, если бы Тарн не приходилось постоянно напоминать себе, что она проводит время с Казом с определенной целью.

Она не хотела получать удовольствие от этих встреч. Ее тревожило, что иногда, наедине с собой, она улыбается, вспоминая о Казе, и тогда ей приходится брать себя в руки. Тарн повторяла, что знает, каков он на самом деле, и поэтому у нее хватит сил противостоять его обаянию.

Один элемент их свиданий оставался неизменным. Каз привозил ее домой, целовал один раз, едва касаясь губами ее губ, и уходил. А Тарн оставалась растревоженная и спрашивала себя: что он делает в те дни, когда они не встречаются? На работе она только мельком видела его, и он был всегда страшно занят.

Впрочем, Тарн тоже много работала. Идея Лайзы печатать эссе, написанные знаменитостями, была одобрена, и они вели переговоры с потенциальными авторами.

Тарн нравилась работа, за которую она так неосторожно взялась. Будет жалко ее бросить. Поэтому она боялась, что о ее отношениях с Казом станет известно в офисе.

Каждый день, приходя на работу, Тарн опасалась, что придется ловить на себе многозначительные взгляды и слышать за спиной перешептывание. Но ничего такого не происходило.

Возможно, Каз не выставлял напоказ свои отношения с такими незначительными персонами, как Эви или она сама. Ведь Эви не было рядом с ним на вырезанных из журналов снимках. Вероятно, ей было велено держаться подальше от фотокамер, когда она появлялась с ним на публике. А Эви была слишком робка, чтобы протестовать.

Тарн несколько раз звонила в «Убежище», но ей по-прежнему не разрешали навестить Эви.

— Это место больше похоже на тюрьму, — пожаловалась она Делле.

Та пожала плечами:

— Может быть, Эви нужно именно уединение. Когда моя мама в прошлом году лежала в больнице, она говорила, что отдала бы последние деньги за пару спокойных дней без посетителей. — И добавила мягко: — Милая, ты должна быть им благодарна за то, что они обеспечивают ей лучшее лечение.

— Вероятно, ты права, — вздохнув, согласилась Тарн.

Она раскаивалась, что оставила письма Эви в Нью-Йорке. Ей хотелось проверить, сколько времени прошло между первым свиданием Эви и Каза и сказочными выходными на природе.

Тарн не сомневалась, что он вскоре сделает ей предложение перейти на другой уровень. Она закусила губу. Как бы осторожен и нетороплив ни был Каз, по его взгляду было видно, что он ее хочет.

Именно из-за таких моментов она часто не спала по ночам. Тарн ежедневно трепетала при мысли, что вновь увидит его. Как-то, направляясь в отдел иллюстраций, она столкнулась с Казом в пустом коридоре. Он остановился в нескольких шагах от нее, и его голодный взгляд вонзился в нее как электрический разряд. Ее сердце бешено забилось, и Тарн поняла, что, сделай она еще хоть один шаг, окажется в его объятиях.

Но Каз остался верен себе. Держал дистанцию. Он быстро проговорил:

— Обед? В пятницу вечером у меня?

«Не делай этого, — с тревогой заговорил внутренний голос. — Лучше послушайся Деллы и беги».

Но Тарн вспомнила скорчившуюся на кровати маленькую фигурку и испуганный голосок. Нет, придется идти до конца.

У нее пересохло во рту, но она ответила:

— Да, если… если вы так хотите.

— Вы же знаете. — Каз вздохнул. — Я скажу Терри, чтобы он заехал за вами в восемь вечера.

Она кивнула и хрипло повторила:

— Да. В восемь вечера.

Тарн пошла по коридору в одну сторону, он — в другую. Однако Тарн миновала отдел иллюстраций и направилась в дамскую комнату. Она смочила виски холодной водой, вытерла лицо бумажным полотенцем и подождала, пока буря в душе не улеглась.