Попаданка божественного предназначения - Наташа Фаолини

получится, вас более, чем в три раза больше с того отбора. Поймите меня правильно, я бы забрала вас всех, но боюсь, что императорская казна опустеет, если придется кормить такую толпу мужей богини.

— Госпожа! — кто — то из них подал голос, в тембре чувствовалось напряжение, — в этот раз возьмите меня!

С прищуром посмотрела в сторону звука. Мужчина был довольно далеко от меня. Единственное, что заприметила — копна белых волос на голове, что были похожи на шапку снега.

Постойте — ка.

— Лютимар? — удивилась, подходя поближе.

Но на полпути к старому знакомому, меня кто — то остановил, схватив за предплечье.

— Ты ведь хочешь взять только одного, по правилам, — над головой послышался тот баритональный сексуальный голос раба, которого я отпустила — Лаосара. Даже хмыканье, слетевшее с его губ, было до невозможности бархатистым и слишком характерным, чтобы не узнать его обладателя.

— Руки убери! — за спиной тут же появился Резар, — если в будущем еще хочешь ими пользоваться.

— Резар, спокойно, — я повернула к нему, — ничего серьезного не произошло. Я сама разберусь.

Мужчина помрачнел, но просьбе внял — отошел подальше. Хотя видно было, что от негодования чуть ли не полыхает.

А Лаосар придвинулся поближе. Сейчас, при свете солнца, получилось разглядеть его лучше. Крупный. Мужественный, но очень симпатичный. Более смазлив, чем брутален, но ситуацию поправляет харизма. С виду гибкий и проворный. Шоколадные волосы торчали во все стороны, и я приподнялась на носочках, чтобы поправить их.

Даже без того непонятного чувства нужды, что все еще жило во мне, я понимала, что не могу оторвать от него взгляд. И не хочу его отрывать — настолько меня тянет к этому лукавому лису. Да с его — то аурой никакой магии не нужно! Мне кажется, у него есть стоя сила притяжения, как у космических тел.

— Я здесь ради тебя, — продолжил он этим невыносимым голосом, от которого мурашки по всему телу, хотя, похоже, даже не старался на меня воздействовать, просто говорил, как есть, — так — то уже был бы далеко, где — нибудь в горах, подальше от прогнивших человеческих душ, после долгого рабства.

— Я здесь тоже ради тебя, Азриэлла! — Лютимар на другом конце строя, похоже, начал злиться, голос его звенел недобро.

— Все мы здесь ради нее, — какой — то мужчина слева тоже не остался в стороне, другие начали поддакивать.

— А мне плевать, ради кого вы здесь, — обманчиво спокойно ответил Лаосар, — руку ее я отпускать не собираюсь. Может быть, кто — то из вас согласен выйти со мной на смертельный бой?

— Вот уж не надо! — наконец — то собралась я в кучку, отдернув руку.

— Я согласен, пойдем и сразимся! — глупый Лютимар не струсил, гневно изъявляя желание померяться силой с Лаосом, даже на месте не устоял — вышел из строя вперед.

— Не будет никакого смертельного боя! — я тоже начала заводиться, — двоих заберу, только нагнетать перестаньте! Я не приемлю кровопролитий, забыли? Перед вами вообще — то богиня плодородия, — брехала без зазрения совести.

Я потянулась к голове Лаосара и стянула повязку, как того требовал обычай. Можно было сказать, что меня встречал спокойный взгляд карих глаз, но нет — в тех очах пылало огнище. Не взор победителя, не попытка уязвить, скорее весеннее спокойствие.

Улыбнулась ему робко. И поймала бесхитростную улыбку в ответ.

— Мне нравятся лилии, — невзначай обмолвилась, медленно подмигнула лису и пошла к заждавшемуся Лютимару.

Храбрость должна поощряться! А глупость искореняться. Определить, что из двух вариантов было ведущим в поведении Лютика я не смогла, но бедный мужчина второй раз приперся на отбор. И умудрился же! Наверное, у него блат. Я с подозрением покосилась на Калебирса. Друзья что ли?

***

Резар

Женщина не хотела подпускать меня к себе слишком близко, вела себя отстраненно. Я это понял практически сразу после того, как первый ее выбор пал на меня. Значит, чем — то привлек. Но радость была слишком короткой — что — то во мне ее отвратило.

Женщина еще не понимала, что теперь принадлежит мне.

Я всегда знал, что сердца красавиц переменчивы. И был осторожен в связях. Но Богиня — совсем другое. Это мой уровень. Мое.

С первого взгляда оторвать глаз от утонченной фигурки больше не мог. Большие голубые глаза уставились на меня, изучая. Такая красивая и необычная — сразу пленила. И я насторожился. Кровавый Берсерк в плену малышки — звучит комично.

Я не собирался растворятся в ней полностью. Но копна пшеничных волос, что постоянно маячила перед глазами, то и дело притягивала взор. А оторваться было почти невозможно.

Иногда я думал, что именно это и было моей судьбой, к которой шел все столетия мрачной жизни в холостяцкой берлоге Берсерка у подножья гор, рядом с храмом Варсара, но всегда одергивал себя. С какой стати? Я прошел сотни войн, был в руках десятков лучших пыточных дел мастеров, но никто не смог пробраться в мою голову так просто, как эта маленькая пигалица, даже не подозревая об этом.

Женщина, которая выбрала меня и была моей одаривала вниманием Калебирса и Саадара неравносильно больше. Я был недоволен. Но предъявить ничего не мог. Это значило бы мое поражение. А я никогда не проигрываю. Даже когда впереди полчище из сотни тысяч врагов, мне хватит моих пары тысяч вояк, которых тренировал лично.

Должно быть, женщина еще не поняла, что моя. Но теперь никто не отберет ее у меня. И сама она не уйдет. Я буду рядом, но достаточно далеко, чтобы не показывать своей слабости.

Приходится наступать гордыне на горло, признавая это, но Азри стоила ожидания. Она вызывает во мне разные чувства.

Я жил столетиями в холодном дворце, похожем на пещеру, окутанный яростью и бессилием. Ненужный. Все что я умею — вести войско. И я смог бы, собери нужное количество воинов, но погрузить всю планету в пустыню — не то.

Моя тысячелетняя жизнь никогда не была окрашена любовью, казалось, что это глупость — бороться так с самим собой ради женщины, которая не может почувствовать в душе той же жажды обладать всецело. Она не так устроена. Ей нужно сажать цветы и воспитывать детей. Иногда печь пироги.

Конечно, все свои мысли я благоразумно держал в себе.

Язык силы злит Азриэллу — такой вывод я смог сделать после дня, проведенного рядом. Я усвоил — ей не нравится чрезмерная демонстрация силы. И не по душе, когда кто — то что — то запрещает. Второй вывод —