Хрустальная колыбельная - Мидзуна Кувабара

В глазу Масамунэ таился смех:

— И то ладно.

Кодзюро, поджидавший на каменной лестнице, приветствовал их легкой улыбкой:

— С возвращением, мой господин.

— Ммм, не ощущал никакого подозрительного присутствия?

— Нет, это и вправду священные владения Датэ; малому числу духов дозволено приблизиться. Мой господин, сдается, услаждал себя долгой беседой?

— О да. Я был горд просто поговорить о моем мавзолее, — Масамунэ оглушительно хохотнул.

Меж бровей Такаи залегла складка. Очевидно, такой зеленый мальчишка, как он, не мог поддерживать беседу на должном уровне; Масамунэ был ему не по зубам.

«Так вот он, Одноглазый Дракон Масамунэ…»

А когда троица вернулась в усадьбу…

— ?

Перед дверью стоял человек в белом плаще, будто бы ждал кого-то. Один взгляд на его лицо заставил Такаю изумленно узнать:

«Да это вчерашний парень!»

Подозрительный молодой человек, которого он вчера видел перед домом Савако.

Не заметив удивления Такаи, Масамунэ воскликнул:

— Ну-ну, разве вы не могли обождать в доме до нашего возвращения?

Такая снова застыл.

«Они что, знакомы?»

Прислонившись к стене, красивый юноша улыбнулся ему:

— Так, так, я полагаю, мы виделись вчера.

— Привет, — ошарашенно поздоровался Такая; видимо, он тоже вспомнил.

Молодой человек обратился к Масамунэ:

— Мне время покинуть вас. Но сперва я хотел бы попрощаться с вами, Доно.

— Вернетесь домой?

— Кажется, я еще не услышал вашего ответа. И вот еще.

Косака достал из кармана золотистый штырек, завернутый в ткань. Вне всякого сомнения, это было токко, что принадлежало женщине, с которой Такая столкнулся ночью.

«Э… — Такая распахнул глаза. — Откуда оно у него?»

— Это токко, которое Могами оставила прошлой ночью. Кажется, она хотела использовать его для ритуала призыва мертвых.

— !

Такая в изумлении таращился на юношу. Он тоже знает о призыве мертвых? Так мог ли он быть человеком, что спас его, Такаю, той ночью?

«Тогда это он победил ту женщину и принес меня сюда?»

— Это был ты?

Косака бросил на него быстрый косой взгляд, но, не ответив, продолжал разговаривать с Масамунэ.

— Разрушение здания было очищением земли — удалением разных предметов, вроде примесей, — что требовалось для призыва. Очевидно, для этого нужно было установить платформу. Конечно, это ваджра токко[45] нужно для сооружения барьера над платформой.

— Заклинание призыва мертвых, хмм? Но отчего такая навязчивая мысль по вопросу о местности? Отчего именно это место, а не иное? Должно быть, какой-то грандиозный замысел стоит за призывом, если требуются такие чудовищные деяния просто чтобы соорудить эти платформы… так я думаю.

— Вот этого я поколе не знаю. На токко сохранилось ощущение владельца — должно быть, по нему возможно отследить беспокойства в ауре. Хотя… — Косака хихикнул, — не уверен, есть ли у Датэ кто-либо с подобной способностью.

Косака отдал токко Масамунэ:

— Я еще повременю с ожиданием ответа.

С этими словами Косака ушел. Масамунэ и прочие проводили его негодующими взглядами.

— Кто этот парень?

— … — Масамунэ недовольно пробормотал: — Некто, кого я не могу раскусить.

— Косака Дандзе Масанобу. Когда я говорил про гостя, я подразумевал его.

— Косака Дандзе! — вскрикнул Такая и оглянулся, но тень Косаки уже скрылась за углом. Но!

«Косака Дандзе… это тот самый, который воскресил Такеду Сингена?!»

Происшествие, не так давно имевшее место в Мацумото. Что значило: именно из-за него Синген вселился в Юзуру!

«Он не!»

— Нельзя терять бдительность. У него лукавые глаза — он доподлинно поступит так, как предрекал Сигэзанэ, — выговорил Масамунэ, и Такая резко развернулся к нему.

В Такае снова пробудилась настороженность.

«Он связан с Такедой?»

В его сердце расцвели сомнения.

«Такеда имеет что-то общее с Датэ?»

В глазах Такаи начала разгораться враждебность.

Глубоко задумавшись, Масамунэ все еще неотрывно смотрел туда, где скрылся из виду Косака.

Зловещая тень женщины, наблюдающей за ними, смешалась с другими тенями на стене.

* * *

Тем же вечером Такая покинул усадьбу Масамунэ. Так как он не знал местности, то оставалось только добраться до города и звонить Аяко, чтобы приехала и забрала его.

Он думал, что Масамунэ попытается задержать его, но, к его вящему удивлению, возражений не последовало вообще никаких. Если бы Датэ были связаны с Такеда, существовала огромная вероятность, что они знали, что он — Кагетора. Он понятия не имел, что себе думал Масамунэ, когда позволил такому опасному человеку ускользнуть у него из-под носа; может Такае предоставлялась возможность потонуть или выплыть самому, а может, Масамунэ просто ни капельки не боялся силы Кагеторы?

«Но если они в самом деле только хотят уберечь Сэндай…»

Сейчас их цель была общей.

«Но правда ли он отпускает меня?» — задумался Такая и быстро огляделся.

Нет, не мог он так легко пропустить все мимо ушей. Не теперь, когда он общался со знаменитым Одноглазым Драконом Масамунэ. Тот наверняка разговаривал так, чтобы воспользоваться наивностью Такаи и использовать его для перевеса сил Датэ в Ями Сенгоку.

«Нельзя доверять онре».

И Такая зашагал к тонущему в сумерках Сэндаю.

— Ка-Кагетора!

Аяко подъехала к месту встречи — главному входу в галерею, выходящему на улицу в центре города. Было немного за половину седьмого. Аяко выскочила из белого Лавра, принадлежащего Кокуре, подошла к Такае, который околачивался у перил, и вдруг…

Шлеп!

…и вдруг изо всех сил ударила Такаю по лицу.

— Ооо… — Такая ошарашенно таращился на Аяко. Они незамедлительно привлекли внимание прохожих, стоящих на светофоре, — … оуу. Да за что, блин!

— Аа, елки-палки! Какого черта ты себе думаешь?! Позвонил мне несчастный один раз и даже не сказал, где находишься? Где ты шлялся?!

— Слышь, а биться-то зачем!

— Наоэ бы с катушек съехал, случись с тобой что, а теперь мне это выслушивать!

Аббат Кокуре выбрался с пассажирских сидений и побежал разнимать их:

— Ну все-все. Давайте не будем ссориться посреди улицы. Это неприлично.

— Но… но этот мальчишка… черт!

— Но он же вернулся живой и невредимый, значит все в порядке, правда?

Рассердившись, Аяко надулась. Такая, смутившись, прижал ладонь к горящей щеке. Кокуре взглянул на него и заметил:

— Кажется, ничего серьезного с тобой не произошло. А между тем, Аяко-сан очень за тебя переживала. Я слышал, утром около университета нашли молодую женщину и отправили ее в больницу… Вот и подумал, не связано ли это как-то с тобой…

— Женщину? Она уже пришла в себя?

Аяко и Кокуре переглянулись, будто говоря друг другу: «Так это правда».

— В больнице она очнулась, но утверждает, что ничего не помнит: ни почему она там была, ни что делала.

Лицо Такаи застыло:

— … Она была