Amore mio, Юля Котова - Юлия Устинова

С такими самонадеянными мыслями, я и достигла места назначения.

Это было трехэтажное здание со стенами охристого оттенка и бордовой новенькой крышей. На первом этаже располагался вход в закусочную, или тратторию. Перед ней под навесом, прямо на улице стояло несколько деревянных столов и стульев, покрытых белыми скатертями. В этот серый дождливый день здесь было тихо и безлюдно. Но я уже воображала, как буду сидеть за одним из этих столов, потягивать винишко, закусывая его какой-нибудь жирной итальянской едой, и вдыхать ароматы болонской осени.

Моя джинсовка и волосы стали сырыми, поэтому я не стала затягивать с осмотром территории, отложив это занятие для более подходящей погоды, и решила поскорее занять свои апартаменты.

С обратной стороны, где находился вход в жилые комнаты, здание было обнесено высокой кованой оградой с острыми пиками, что создавало впечатление неприступной крепости. За забором сквозь кусты и ветви деревьев я различила тот самый фонтан со статуей в виде полуголой девицы, и пыталась вычислить, какое именно окно было «моим». Прямо в столбе, слева от металлической калитки, имелось подобие местного домофона, на котором рядом с номерами квартир на жестяных табличках значились имена их хозяев. Нажав на кнопку напротив фамилии Корелли, я благоговейно замерла в ожидании ответа.

— Non tornare mai pi in questa casa, stronzo! (Не приближайся к этому дому, нехороший человек!) — стремительно пророкотал из динамика грубый женский голос.

В общих чертах я поняла, что это значило. По какой-то непонятной причине мне были здесь не рады.

И она сказала stronzo?! За что?!

Я приблизила лицо к отверстиям интеркома и неуверенно спросила:

— Do you speak English?

В динамике что-то щелкнуло.

— Эй, это синьора Корелли? — проговорила я.

Бредин, избавиться от которого пока у меня так и не вышло, стоял у противоположного столба и с заинтересованным видом на меня посматривал. Его волосы тоже стали влажными, словно он недавно вышел из душа.

— Что-то не так? — спросил парень.

— Все так! — отрезала я.

Вытащив из кармана телефон, быстро настрочила в переводчике пару фраз и снова нажала на кнопку.

— Di nuovo tu, figlio di puttana?! Quale parte non hai capito, stupido?! (Опять ты, сукин сын?! Что тебе ещё не ясно, тупица?!) — снова завопила женщина на том конце провода.

«Puttana»? Это именно то, что я подумала? Офигеть! Еще и «stupido»!

Вероятно, эта синьора была жутко рассержена, но разве это повод орать на первых встречных?

Что за манеры, ми скузи[5]?

— Извините… блин…, — в растерянности я забыла переключиться на итальянский. — Perdonate questa… intrusione, signora! Ho prenotato una stanza… (Извините за беспокойство, синьора. Я забронировала комнату) — проговорила так быстро, как только могла.

— Chi sei?! Dov Alonso?! (Кто вы? Где Алонсо?!) — перебила меня эта нервная тетка.

— Non lo so! (Я не знаю!) — раздраженно воскликнула. — Ho prenotato una stanza in questa casa! Aprite! Prego! (Я забронировала комнату в этом доме. Откройте, пожалуйста!)

— Non affittano pi la stanza! Non pi studenti in casa mia! Alonso, bastardo lussuriosi… (Я больше не сдаю комнат! Больше никаких студенток в моем доме! Алонсо — похотливый ублюдок…)

В динамике снова зашуршало и связь прервалась.

— Что она сказала? — спросил Бредин, ухватившись пальцами за одну из железяк забора.

— Спросила, где какой-то Алонсо, — пояснила я, не скрывая досады. — А потом… я не совсем разобрала… Кажется, ей не нравятся студенты, и ещё что-то про ублюдка.

— Наверное, тот мужик сильно накосячил, — предположил парень. — Ну… и что думаешь делать?

Я вцепилась в металлические прутья калитки обеими руками и подергала их.

— Кто-то же должен выйти или войти в этот чертов дом! Подожду, пока откроют. Потом найду эту… Корелли и поговорю с ней.

— Эммм… ты только что с ней говорила, — напомнил парень.

— А что ты предлагаешь?! В районе универа не так просто найти хорошее жилье с моими-то финансами! Я мониторила ситуацию, знаешь ли!

— Как-то ты недобросовестно ее мониторила, Котова, если осталась на улице… в дождь, — он поднял голову и взглянул на окна этого негостеприимного дома, — ты делала предоплату?

Я покачала головой.

— Нет, оплата при заселении.

— Давай найдем что-нибудь другое, — оптимистичным тоном предложил парень.

— Блин, там была такая классная комната! И сад! И… вон тот фонтан! — я ткнула пальцем за решетку. — Это же идеальное место! Я должна была этим вечером сидеть в той забегаловке за углом и есть круассан с пармской ветчиной! — не скрывая разочарования, поделилась своими наполеоновскими планами.

Бредин, смерив меня скептическим взглядом, достал смартфон.

— Вот смотри, нравится? Это через две улицы отсюда, — сунул мне под нос мобильный.

— Это за неделю?

— За сутки.

— Это же очень дорого!

— Примерно столько стоит килограмм этой твоей ветчины.

— Что реально? — я ошарашенно уставилась на Бредина.

— Ну, плюс — минус. Я думаю.

— К черту ветчину, мне спать негде! Попробую ещё раз, может, ее отпустило.

Глубоко вздохнув, я на мгновение закрыла глаза и снова нажала на кнопку.

— Andatevene o chiamo la polizia! (Уходите, или я вызову полицию!) — пророкотал голос в динамике.

И стало ясно, что эту Корелли ни разу не отпустило.

— Она сказала «полиция»? — спросил Бредин.

— Ага, и велела убираться, — озадаченно пробормотала я.

— Идём.

— Куда?

— Не будем же мы мокнуть тут. Я тоже забронировал комнату. Судя по карте, здесь недалеко. Оставим шмотки и там решим, что делать.

Он вопросительно смотрел на меня в ожидании ответа.

— Ладно, — решительно проговорила.

Ну держитесь, синьора Корелли, я на сайте такой отзыв напишу, вовек не отмоетесь!

Мы обогнули дом, прошли через сквер и, преодолев просто бесконечную галерею, оказались во дворе дома, напоминавшего тот, куда меня так и не впустили. Он был двухэтажный, но вдвое меньше предыдущего. Коричневая черепичная крыша и бледно-рыжие разграфиченные в нескольких местах стены, четыре вытянутых окна в обрамлении ставень тусклого синего оттенка сверху и столько же внизу. Здесь не было никакого забора, и Бредин, оставив чемодан на тротуаре, поднялся по ступеням к входной двери. Он позвонил, и через минуту на пороге дома нарисовалась бабуля, древняя, как и сам город. Чего нельзя было сказать о ее прикиде: белая туника с надписью «The Blonde Salad»[6] и фиолетовые леггинсы. Довольно радикальный наряд для столетней. Седые вьющиеся волосы она собрала черным ободком со стразами, дополнив свой look помадой в тон леггинсов. Видок, конечно, был отпадным, но, по крайней мере, эта бабуля нам улыбалась, а не спускала собак, как предыдущая хозяйка квартиры.