Все в твоей голове - Сюзанна О'Салливан

Мэтью с полным правом рассчитывал получить от меня доказательства. Если бы я могла их предъявить или хотя бы дать разумное объяснение, почему он не чувствует ног, то, возможно, пациенту было бы легче смириться с диагнозом. А вместо этого я лишь ссылалась на свои же слова и невнятные результаты анализов.

Все мы не раз сталкивалась с тем, как эмоции проявляются на физическом уровне. Врачи и ученые уже много лет безуспешно пытаются понять этот феномен. Еще за четыреста лет до нашей эры Гиппократ заметил, что душевные переживания заставляют сердце биться чаще и это может привести к болезни. Гиппократ верил, что нельзя исцелять тела, не исцеляя разум, и он лечил недуги анализируя сны – за две тысячи лет до Фрейда.

Гиппократу приписывают самое раннее описание болезни, известной как истерия. Он утверждал, что истоки этого заболевания кроются в женской утробе. Матка тогда считалась блуждающим органом, который мог перемещаться по всему телу, вызывая различные симптомы. Все описания этой болезни были крайне размытыми, единственное, что их объединяло, – это указание на судороги. Кроме них упоминались учащенное дыхание, потеря голоса, боли в области шеи, головокружение или частое сердцебиение. Древние греки крайне мало знали об анатомии и еще меньше – о физиологии, и потому не могли отличить психосоматическую болезнь от физической. Для них истерия была телесным недугом.

Блуждающие органы считались не единственным источником болезни. Греки верили, что здоровье зависит от соотношения четырех «гуморов», или жизненных соков: черной и желтой желчи, крови и лимфы. Их баланс также определял темперамент человека (холерик, меланхолик, сангвиник и флегматик) и даже его характер. Преобладание крови делало человека оптимистичным, жизнерадостным и веселым, желтой желчи – циничным и едким. Поскольку гуморы постоянно находились в движении, человек мог в разное время проявлять те или иные качества.

Спустя шестьсот лет Гален все еще придерживался концепции жизненных соков, однако разрабатывал и другую теорию возникновения болезней. Он одним из первых стремился доказать, что органы общаются друг с другом, и происходит это с помощью нервов – полых трубок, которые посылают ощущения. Гален описывал, как заболевание желудка передается мозгу, вызывая обморок или конвульсии. Он верно подметил роль нервов в передаче информации, хоть и не понимал, как именно это происходит и с какой целью.

В религиозные Средние века медициной правили суеверия. Про истерию практически забыли, и лишь к началу XVII века удалось побороть царившие тогда предрассудки и найти ей новое объяснение.

В 1602 году некая Мэри Гловер после ссоры с соседкой вдруг начала биться в судорогах. Ее сочли одержимой дьяволом, а соседку обвинили в колдовстве. Один весьма известный врач пытался доказать, что девушка больна истерией, но судью его аргументы не убедили. Гонения на ведьм прекратились лишь в конце XVII века, однако и после того магия и бесы считались причиной многих психических болезней.

Постепенно вера в колдовство угасла, больных истерией уже не считали проклятыми – их объявили сумасшедшими. Страдальцев передали в руки мозгоправов. В XVIII веке психиатрические лечебницы стали последним пристанищем для истериков. Истерия не считалась телесной болезнью, а значит, пациенты не получали никакого лечения и не имели надежды на выздоровление. Сумасшедшие дома были призваны лишь изолировать больных от общества.

К счастью, мир вскоре ждали перемены. Психиатрические лечебницы не сразу утратили свою популярность, особенно для пациентов из низших слоев общества, и большинство врачей все так же считали истерию синонимом безумия, но некоторые прогрессивные ученые стали задумываться: может, эта болезнь вовсе не связана с патологией мозга? Зародилось огромное множество концепций, столь же странных, как и симптомы заболевания. В чем только не видели корень проблем; обвиняющий перст медиков указывал на самые различные органы.

Многие ученые вернулись к древней теории: источником истерии опять объявили женскую матку. К тому времени уже было доказано, что она вовсе не блуждает по телу, однако врачи утверждали, что матка посредством жизненных соков способна воздействовать на другие органы. Фактически ее назначили едва ли не главным органом после головного мозга. Считалось, что больная матка выделяет пары, отравляя организм и вызывая чувство слабости и усталости.

Впрочем, эта теория была хоть и самой популярной, но не единственной. Объяснение нашлось и для мужчин, страдающих схожими приступами. В качестве органа, ответственного за болезнь, европейских ученых особенно привлекал желудок (многие больные во время приступов жаловались на неприятные ощущения в животе). Другие врачи считали главным виновником селезенку, засорение которой вызывает припадки.

Поиски виновного органа продолжались около века, пока не появилась новая врачебная специальность – неврология. В начале XIX века ученые обратили внимание, что мышечные волокна реагируют на раздражение, а удар по колену вызывает рефлекторное дерганье ногой. Неожиданно сформировалась теория, что именно нервная система связывает все органы человеческого тела. Истерии нашли новое объяснение – «спинальное раздражение». Якобы позвоночник молодых женщин слишком чувствителен и он передает ощущения другим органам, поэтому больного мучают судороги, рвота и паралич. Эта идея тут же стала развиваться и породила теорию рефлексов, которая заключалась в том, что не только позвоночник, но и все органы способны передавать друг другу сигналы. Если, например, женщину тошнит во время беременности, уж не значит ли это, что желудок реагирует на изменения в матке?

Можно сказать, что в эти годы – в 1850-е – ученые приблизились к пониманию истинного механизма истерии. Однако позднее опять возникла путаница. В конце века появилась моя любимая теория «назального невроза», заключавшаяся в том, что причиной большинства заболеваний назначили раздражение слизистой оболочки носа. Эта идея была очень популярна в 1880-е годы и просуществовала вплоть до начала XX века. Нос стал главным виновником едва ли не всех бедствий человека, вплоть до конвульсий и расстройства желудка. В качестве лечения практиковалось прижигание слизистой и коррекция носовой перегородки. Даже Зигмунд Фрейд, страдающий рядом хронических заболеваний, не раз прибегал к подобного рода манипуляциям. Более того, врачи утверждали, что между носом и гениталиями существует биологическая связь: на их взгляд, ткани носа обладали повышенной чувствительностью, такой же как пенис, и это нельзя списать на обычное совпадение. Матка тоже была связана с носом; аномальное сексуальное удовлетворение приводило к воспалению носовой раковины, а то, в свою очередь – к истерическим припадкам.

Теории возникали быстро и распространялись повсеместно. И хотя многие врачи не расценивали истерию как болезнь (считая, что пациенты притворяются из-за проблем с психикой или попыток добиться чужого внимания), все равно они охотно использовали новые методики, популярные среди больных и приносящие немалую прибыль. Припадки лечили кровопусканием и пиявками. Пациентов поощряли мочиться как можно чаще или, напротив, реже, чтобы сбалансировать в организме жизненные соки. В психиатрических лечебницах в качестве лечения активно практиковались секс, беременности, вагинальные спринцевания и даже удаление матки. Когда перед пациентом вставал выбор: назальный невроз или безумие, вполне логично, что выбирали первое.