Дональд Трамп. Роль и маска. От ведущего реалити-шоу до хозяина Белого дома - Леонид Млечин

Избирательная кампания 2012 года пошла на пользу Трампу, заявившему о своих президентских амбициях. Помогла поднять рейтинги его телешоу «Подмастерье» на канале Эн-би-си, участники которого соревновались за право получить работу в бизнес-империи Трампа и зарплату в 250 тысяч долларов в год. Шоу стало популярным, и все знали его коронную фразу: «Ты уволен!» Но сам он не хотел услышать эти слова от руководства канала Эн-би-си и старался изо всех сил, чтобы привлечь внимание зрительской аудитории и поднять рейтинг ток-шоу.

Трамп стал часто выступать на политические темы. Тратил деньги на социологические опросы, выясняя свои шансы на победу в будущей борьбе.

В 2015 году он решительно взялся за дело. 25 января в штате Айова на партийном собрании республиканцев впервые сказал, что готов сражаться за пост президента. 16 июня в Башне Трампа официально объявил о намерении стать кандидатом в президенты Соединенных Штатов от республиканцев. С присущей ему скромностью обещал:

– Я буду величайшим президентом, когда-либо сотворенным Богом.

И придумал свой главный лозунг:

– Снова сделаем Америку великой.

Он сразу обозначил свои приоритеты: борьба с исламским терроризмом и нелегальной иммиграцией, создание рабочих мест для американцев и сокращение государственного долга. Он начинал предвыборную гонку в самых неблагоприятных обстоятельствах. Лидеры Республиканской партии, мягко говоря, не спешили его поддержать. Совсем наоборот. Невысоко оценивали его шансы и опасались, что он, скорее, скомпрометирует партию своими резкими высказываниями.

В большой политике он ощутил себя как рыба в воде. Легче всего ему давалось как раз то, что мало у кого получается, – свободное общение с избирателями. Дональд Трамп прошел неплохую школу на телевидении. Это научило его не смущаться и ощущать себя совершенно естественно, когда на тебя все смотрят. Вести себя непринужденно. Правильно двигаться на сцене. Быстро реагировать на чужие реплики. Вести диалог на самые неожиданные темы с самыми неожиданными собеседниками.

Во время его теледебатов с Хиллари Клинтон, за которыми следила вся страна, было видно, что он неизменно сохраняет спокойствие. А она выглядела так, словно ей хочется сжечь Трампа живьем. Она находилась в обороне и, лишь собравшись с силами, переходила в контрнаступление. А он нападал.

Не все такие прирожденные ораторы. Вице-президент при Обаме и бывший сенатор Джо Байден в детстве заикался, и его прозвали Джо-тормоз.

– Я очень хотел доказать, что я такой же, как все, – вспоминал Джо Байден. – Даже сейчас помню тот ужас и позор, которые меня охватывали, когда я не мог сказать то, что хотел.

Он сумел преодолеть себя и перестал заикаться.

– В конце концов я понял, что мое заикание ниспослано мне Богом. Оно многому меня научило, преподнесло неоценимый урок – для жизни и работы.

Но сравниться с Дональдом Трампом в 2016 году не мог никто. И никто не позволял себе высказываться так, как он. Дональд Трамп запросто оскорбил сенатора Джона Маккейна, а это один из столпов Республиканской партии:

– Он стал героем войны, потому что попал в плен. А мне нравятся люди, которые не попадали в плен.

Все дело в том, что сенатор его не поддержал.

В политическом мире Америки Джона Маккейна именуют диссидентом. Он принадлежит к редкому виду политиков, которые не отступают от своих принципов, даже если их позиция противоречит интересам собственной партии. Он всегда гнет свою линию. Не колеблясь, идет против любых влиятельных фигур в Вашингтоне, если считает это правильным.

Дональд Трамп обещал при допросе террористов (чтобы добиться нужных показаний) вновь разрешить пытки – имитацию утопления «и кое-что еще», хотя они запрещены законом. А Джон Маккейн внес в конгресс законопроект, запрещающий «жестокое, негуманное и унижающее человеческое достоинство обращение с лицами, которые задержаны правительством США». Как бывший пленный, пострадавший от пыток, Маккейн особенно чувствителен к этой проблеме.

Он был возмущен сообщениями о том, что следователи ЦРУ лишают заключенных пищи и сна. Заставляют стоять на ногах сорок часов кряду, держат в камере, где температура ниже нуля, и еще обливают холодной водой. И самая ужасная – пытка водой. Голову допрашиваемого резко опускают в воду, и он думает, что его хотят утопить. Этой пытки не выдерживает никто.

– Угрожать человеку тем, что его утопят, столь же бесчеловечно, как и держать пистолет у виска и время от времени нажимать на курок, – говорил сенатор Маккейн. – Жертва же не знает, что в пистолете нет обоймы.

Вице-президент Дик Чейни в сопровождении директора ЦРУ приехал в Капитолий. Небольшой группе сенаторов вице-президент битый час доказывал необходимость особых методов при допросе террористов. Его слова не произвели впечатления на сенаторов. Директор ЦРУ пытался объяснить сенаторам, что они не представляют себе, с какими чудовищными преступниками его людям приходится иметь дело. Это же война с негодяями!

– Тут дело не в том, кто они, – ответил сенатор Маккейн. – Вопрос в том, кто мы. Надо сохранять те принципы и ценности, которые отличают нас от наших врагов.

Это был редчайший случай, когда законопроект практически не вызвал никакой дискуссии. Сенат принял законопроект Маккейна единогласно.

Маккейн с юности отличался бурным темпераментом. Прозвище сенатора – «белый торнадо». Он по характеру холерик и часто выходит из себя. А белый – потому, что во вьетнамском плену он поседел.

Как он попал в плен?

Его военная специальность – летчик-истребитель палубной авиации. Он служил на авианосцах, базировавшихся в Тонкинском заливе. С весны 1967 года принимал участие в программе уничтожения «стратегически важных целей на территории Северного Вьетнама». На самом деле это были гражданские объекты, и от американских бомб гибло мирное население. В Вашингтоне выиграть войну уже не рассчитывали. Но не знали, как уйти из Вьетнама, чтобы сохранить престиж, и потому упрямо продолжали бомбить страну.

26 октября 1967 года, во время двадцать третьего боевого вылета, над Ханоем ракета советского производства попала в его истребитель А-4 «Скайхок». Он катапультировался. При падении сломал правую ногу в районе колена и обе руки, причем правую в трех местах. Когда вьетнамцы выяснили, что отец сбитого летчика – адмирал, ему не позволили умереть. Его посадили в камеру с двумя другими американцами, которые думали, что он не протянет и недели. Маккейн потерял двадцать килограммов и полностью поседел.

В июле 1968 года его отец-адмирал был назначен командующим всеми американскими силами на Вьетнамском театре военных действий. В Ханое решили освободить сына адмирала Маккейна. Это был бы заметный политический жест.

– Они хотели отправить меня домой в тот день, когда мой отец займет пост командующего войсками, – рассказывал сенатор. – Это выглядело бы очень гуманно. И кроме того, появлялась возможность сказать другим пленным: «Видите, сын человека, который ведет войну против нас, ушел домой и бросил вас тут. О вас, простых парнях, американское правительство так не заботится». Я страдал от дизентерии и думал, выживу ли. Но я помнил свой долг офицера, который не имеет права принимать подарки от врага. Быть освобожденным из плена раньше товарищей – значит принять подарок. Через три дня ночью меня опять повели на допрос. На вопрос: «Хочешь домой?» – ответил: «Нет».