Великий сыщик Эге-Ага. Дело о пропавшей короне - Вадим Громов

Пятёрка вразнобой закивала. Злыдс сделал знак, чтобы помощники придвинулись к нему поближе, опять схватился за ухо и тихонько произнёс:

– Завтра в начале праздника надо насыпать по пригоршне порошка во все колодцы Лучшеграда. День предстоит жаркий, и горожане захотят пить. А любой, кто попробует такой воды, окажется в нашей власти на пять дней. Кроме того, напитки и пища, для которых берётся эта вода, будут действовать точно так же. Жители столицы сами принесут нам всё ценное – стоит лишь приказать. Такого порошка я могу сделать сколько угодно, и если его добавлять в воду постоянно, и не только в столице… Вы понимаете, какие возможности открываются перед нами?

Говори Злыдс ещё тише, великий сыщик не расслышал бы ничего. Но, к счастью, коротышка самоуверенно считал, что рассказывает свой зловещий замысел достаточно тихо. Он почти всё рассчитал верно. Никто (кроме дракончика) не обращал на шестёрку внимания. Мало ли о чём секретничают люди? У них же на затылке или на носу не написано, что они изрядные негодяи…

«Какой подлый план! – ахнул про себя Эге-Ага. – И в то же время – очень простой и выполнимый. Нет, я не дам Злыдсу проделать это в Лучшеграде. И нигде не дам!»

Теперь, когда он узнал замысел коротышки, можно было действовать. Сначала следовало предупредить короля, а если тот не поверит – пойти к первому советнику. Или к главе королевской стражи, или ещё к кому-нибудь… Поднять как можно больше шума! Должен же во дворце быть хоть кто-то, кого можно убедить, что план Злыдса – это не выдумка. И не нелепая шутка.

Нужно было дождаться, когда шестёрка негодяев покинет таверну, и спешить во дворец. Времени до начала праздника оставалось предостаточно. Великий сыщик не сомневался, что успеет что-нибудь предпринять.

Дракончик продолжал кушать и прислушиваться к разговору за соседним столом. Злыдс Гениальный давал помощникам последние наставления. Коротышка поступил очень хитро, спрятав мешочки с порошком в пяти разных местах. Каждому из его шайки оставалось лишь забрать их до начала праздника.

Места тайников великому сыщику остались непонятными. Злыдс говорил что-то вроде: «Десять шагов налево от места нашей первой встречи. Потом два шага направо и – выдвинуть восьмой кирпич снизу». Любой из пятёрки прекрасно знал, где это, но дракончик оставался в полном непонимании.

Даже если бы Эге-Ага знал, как найти тайники, он бы хорошенько подумал, стоит ли опустошать их. Подобная выходка только спугнёт злоумышленников. К тому же коротышка упомянул, что порошка он способен сделать сколько угодно. Можно было бы проследить за ним, но великий сыщик счёл эту идею не самой лучшей. Неизвестно, насколько Злыдс гениален, но глупцом он точно не казался. Если заметит слежку и сумеет сбежать от Эге-Ага, то всё будет уже не грустно, а чересчур уныло.

«Нет, слежка отменяется! – скомандовал дракончик сам себе. – Главное, что я знаю, когда поджидать этих любителей кидать в городские колодцы всякую дрянь. Обойдёмся без риска!»

Наконец, шестёрка оставила на столе плату за напитки и покинула таверну. Великий сыщик выждал ещё малость, положил возле пустых тарелок серебряную монету, одолженную у архитектора Чифиша, и пошёл к выходу.

К тому времени совсем стемнело. Бледный месяц в небе слабо освещал улицу, а фонари почему-то не горели совсем. Окна в ближайших домах тоже не светились: лучшеградцы уже легли спать.

Эге-Ага посмотрел по сторонам. Не спешили домой припозднившиеся прохожие, он был здесь один.

Дракончик никогда не считал себя трусом, но сейчас ему стало капельку не по себе. Слишком уж мрачной казалась улица. Впрочем, делать было нечего. Не сидеть же в таверне до утра?

Можно было добраться до дворца по воздуху, но Эге-Ага обильно поужинал. А летать с полным животом у дракончика получалось плохо. Теперь он корил себя за хороший аппетит… Но кто же знал, что всё обернётся вот так?

Великий сыщик тяжело вздохнул и пошёл по улице. Самым быстрым шагом, каким только мог. С каждым мигом Эге-Ага становилось всё тревожней.

Дракончик успел отойти от таверны совсем недалеко, когда за спиной послышался подозрительный шорох. Великий сыщик попытался повернуться, но набитый живот мешал не только летать, но и шустро двигаться. Предупреждала же Бу, что обжорство до добра не доведёт!

Ещё два шороха раздались слева и справа. Это ловушка! Через миг прозвучал чей-то приглушённый и угрожающий крик:

– Хватай крепче!

«Так я вам и дался! – неожиданно разозлился дракончик. – Хваталки скукожатся! И уже больше никогда не раскукожатся!»

Облако в небе закрыло полумесяц, и улица погрузилась во мрак. Великий сыщик ещё раз обругал себя за сытный ужин и прыгнул вперёд, нагнув голову.

«Пух!» Макушка Эге-Ага врезалась во что-то мягкое, похоже – в живот. Живот вместе с хозяином улетел назад, оттуда послышалось жалобное «Ой-ой-ой!».

Великий сыщик воинственно фыркнул:

– Ага, получил! Кто следующий?

В темноте началась шумная и яростная возня! Эге-Ага тотчас же лишился рога и фальшивых щёк, усов и петушиного гребня. Дракончик вертелся, как мог, отбиваясь головой-лапами-хвостом, попадая ими по животам-рукам-ногам и всему остальному. Нападающие охали, ахали, шипели и даже хныкали от боли. Иногда врезались друг в друга, колошматя куда попало, – думали, что перед ними великий сыщик. Но не сдавались.

Облако оказалось очень большим и лишь иногда, на миг, через его редкие прорехи на улицу падал тусклый свет месяца. Это одновременно радовало и огорчало Эге-Ага. Радовало, что нападающие почти не видели его. Огорчало, что он тоже не мог сообразить, в какую сторону бежать. Каждый раз, когда дракончик пытался удрать, ему не везло. Он постоянно наталкивался на кого-нибудь.

Как бы удачно ни отбивался великий сыщик, но нападающих было больше. Силы Эге-Ага таяли с каждым броском и ударом.

«Шлёп!» В начале очередного прыжка дракончик запнулся о чью-то ногу и растянулся на мостовой во весь рост. Его тут же схватили за хвост, и кто-то радостно пропыхтел:

– Держу!

Великий сыщик попытался вырваться, но в лапы и накидку вцепилось ещё несколько рук. Укусить ближайшую руку у Эге-Ага не получилось. Пасть быстро и крепко связали. Следом спутали лапы.