Кукла - Анастасия Шерр

Больше не в силах сдерживать накал своего желания, Тай заменяет пальцы своим пенисом и, крепко обняв Софию за шею, начинает вторгаться в невинное лоно.

Слишком тесная.

Яркая вспышка режущей боли сбросила с девушки оковы страсти и та, со всех своих сил, попыталась вырваться из цепких рук мужчины.

Он же, в свою очередь, ещё сильнее сжал её в объятиях и плавным, но уверенным выпадом вторгся в горячую промежность, что сейчас была для него сродни Райского сада.

— Тай! — она затрепыхалась в его руках, словно испуганная лань, попавшая в охотничью засаду, — Больно!

Слишком уязвимая.

— Тише, малыш, — он застыл без единого движения, — Сейчас пройдёт.

Робертс погладил свободной рукой её по спине, заставляя расслабиться, поддаться ему, позволить владеть ею.

Резкая боль стихла, но давяще-ноющее ощущение внутри не исчезло. София захныкала, словно ребёнок, которого наказали слишком строго.

Слишком больно.

Его рука поглаживает, дразнит, а губы обрушились на нежную кожу тонкой шейки. Такой хрупкой.

Тайлер осторожно вышел из неё, но затем, снова заполнил собой, на этот раз до отказа.

Девушка попыталась сдвинуть ноги вместе и напряглась, не желая уступать Хозяину.

— Впусти меня, не сжимайся, — его голос стал твёрже, возвращая Софию в реальность.

Она больше не чувствовала влечения к нему. Только желание поскорее избавиться от его рук, горячего тела и органа, пульсирующего внутри.

Брюнетка, сцепив зубы и впившись ноготками в подушку, ждала, когда пытка закончится.

Робертс двигался всё быстрее, часто дыша ей в затылок. Его толчки были размеренными, словно он распланировал их инерцию задолго до этого.

Слишком влажная.

Обволакивающие его член соки девушки, тонкой струйкой устремились по бедру, смешиваясь с девственной кровью.

Ей было уже всё-равно. Она лишь молча пыхтела в подушку, мечтая о том, как вернётся в свой дом, закроется в своей комнате и спрячется там от всего мира. Жестокого и беспощадного.

Ещё несколько долгих минут и Тайлер, сделав свой последний толчок, судорожно выдыхает, освобождая тело девочки. Его горячая сперма обливает её лоно, а губы бессвязно шепчут: «Моя Куколка».

Робертс лежал на спине, лишь изредка поглаживая плечо Софии, что покоилась на его груди.

Она не шевелилась и, по ощущениям, не дышала. Заплаканные глаза были закрыты, а сердце билось ровно и спокойно.

Всё закончилось. Больше не будет боли.

— Я даже не подозревал, что ты такая славная, — мужчина нарушил тишину, что укутала их своими объятиями.

Ему нравилась эта маленькая девочка, которая так старательно скрывает свои желания. Его мужское начало снова восстало, когда в памяти он возвратился к тому моменту, где она трётся об него своей упругой попкой. Но терзать её тело он больше не планировал. Сегодня.

— Я могу идти? — она подняла голову и посмотрела на него.

Гадкий ком зашевелился в груди Робертса и пелена с его глаз тут же спала. Неужели она так сладко постанывая, водила его за нос? Она притворялась, ради того, чтобы он отпустил её?

Мужчина отказывался верить самому себе.

Да, он знал, почему она согласилась на секс, но разве эта чистая, наивная девочка могла играть с ним?

— Я могу идти? — она повторила свой вопрос.

— Иди, — он убрал руку, которая лежала на её талии.

София тут же вскочила с кровати, стараясь не обращать внимания на тупую боль внизу живота. В полутьме она собирала свои вещи, тут же их надевая на своё нагое тело.

— Зачем ты снова одеваешь эти лохмотья? Разве я не купил тебе одежду? Спать в джинсах не очень-то удобно, — он подложил под голову руку, с кривой ухмылкой наблюдая за брюнеткой.

— Я не собираюсь спать. Я домой иду, — быстро бросила ему девушка, продолжая своё занятие.

— Я имел в виду, что ты можешь идти в свою комнату, — игра затянулась и её пора было прекратить.

София выровнялась.

— Что? Но ты же обещал, что отпустишь меня домой, если я пересплю с тобой…

Тайлер недовольно фыркнул.

— Когда это я сказал «обещаю»? Я просто спросил тебя, хочешь ли ты домой. Ты ответила, что хочешь. А потом, я поинтересовался, какой секс ты выбираешь, принудительный и не очень приятный, или добровольный, но понежнее. Эти два вопроса между собой никак не были связаны. Ты сама сделала свой выбор и я его ценю, а теперь, либо ложись обратно, либо иди в свою спальню.

Конечно же, Робертс врал. Он бы ни за что не овладел ею, если бы она отказалась. Возможно, как-нибудь в другой раз, но не сегодня. Он не привык, чтобы женщины отвергали его и обманул Софию, не желая ронять планку своего самолюбия.

— Ты одурачил меня! Ненавижу! — вскрикнула девушка и бросилась вон из его спальни, которая теперь хранила в себе воспоминания о произошедшем.

— Спокойной ночи, Кукла!

София лежала на большой кровати, где её почти не было видно, свернувшись калачиком и поджав ноги так, что коленки касались подбородка.

За всю ночь она не сомкнула глаз ни на мгновение. Девушка всё ждала, что к ней зайдёт Робертс и скажет, чтобы та убиралась к чертям, вышвырнет её, пусть даже ударит или посмеётся.

Но в его планы подобный исход событий не входил. Он пошутил над ней, потешился.

Сколько раз судьба будет доказывать ей, что она беспомощна в этом мире? Кто угодно может одурачить и обидеть её, не получив за это, ровным счётом, никакого наказания.

Девушка слышала, как в соседней спальне расхаживает туда-обратно Робертс.

«Наверное, строит свои коварные планы. Размышляет, как бы ещё обвести тебя вокруг пальца и затащить в постель» — «подбадривал» внутренний голос.

София размышляла о том, почему в любимых книгах и кино всё было по-другому? Почему, когда главный герой целовал героиню против её воли, ей это нравилось?

«А разве тебе вчера не понравилось?» — как бы между делом поинтересовалось второе «Я».

«Нет. Не понравилось. Я просто не ожидала подобного, вот и всё.» — отвечала она себе.

«Чего не ожидала? Что это так приятно?» — не унимался голос в голове.

Запутавшись в своих мыслях окончательно, она лишь вздохнула и перевернулась на другой бок.

Никакая сила не заставит её подняться с кровати. Она проваляется сегодня, завтра и, возможно, ещё пару дней, занимаясь самокопанием и повинуясь депрессии.

Внезапно, эта самая «Сила» вошла в комнату, тихо, словно хищник, подбираясь к своей жертве.