Победителей не судят - Виктор Пронин

Оттолкнулся Анфилогов от того немногого, что смог сказать ему Касьянин, — тот помнил слова, которыми обложил его нападавший: обозвал сучьим потрохом, пидором позорным и пообещал сделать из него бифштекс с кровью.

Поиск оказался недолгим и вполне успешным.

Прежде всего Анфилогов отправился к участковому и подробно с ним поговорил, интересуясь людьми, которые успели побывать в местах заключения.

Слова, которые запомнил Касьянин, действительно несли на себе неистребимое тавро лагерного жаргона. Пройти мимо этой зацепки Анфилогов никак не мог.

Но не все в жизни получается, как нам бы того хотелось, как вроде бы должно получаться. Жизнь оказывается сложнее самых замысловатых наших придумок и часто смеется над безумными попытками установить какие-то правила. Участковый Пияшев действовал по правилам, спущенным ему начальством... когда это ему не мешало. Но точно так же, с усердием и готовностью, он следовал требованиям, которые выдвигала перед ним жизнь. А жизнь требовала от него, чтобы жил он в мире, дружбе и взаимопонимании со всеми, в полном смысле слова со всеми, в своей округе. Все мы умные, тертые люди и прекрасно понимаем, что непосредственное начальство находилось от участкового гораздо дальше, чем воровской авторитет из соседнего подъезда.

Сложная должность была у Пияшева, чреватая, таила в себе всевозможные неожиданности. Жить Пияшев обязан был не только по законам, определенным президентом, каким бы он там ни был, но и по воровским законам, неизвестно кем и когда установленным. И находить золотую середину мог человек талантливый, рисковый и опасливый.

И потому следователя Пияшев встретил радушно, но в то же время настороженно.

— Анфилогов. Иван. Следователь, — представился один.

— Пияшев. Александр. Участковый, — ответил второй.

Оба рассмеялись и прекрасно друг друга поняли.

— Ищу бывшего зэка, — начал следователь.

— А чего искать... У нас в каждом подъезде, и не по одному.

— Молодой, во всяком случае, далеко не старый, здоровый мужик, по вечерам выгуливает собаку.

— Тут многие собак выгуливают, — сказал Пияшев, быстро взглянув на следователя.

Совершенно незначащие слова произнес участковый, не выразил ни своего одобрения Анфилого-ву, ни настороженности, но тот сразу понял — легкого разговора не будет, помощи тоже ждать не следует.

— Большая черная собака, не знаю, какой породы, но то, что она породистая, это точно.

— Ну, — сказал Пияшев.

И Анфилогов склонил голову от пронзившего его понимания — знает участковый, о ком идет речь, знает и хозяина, и его собаку. Но не скажет, не поделится, не выдаст. И следователь спрятал глаза, чтобы не догадался этот губастенький парнишка с испуганным взглядом, что он все понял. Ну что ж, в таком случае остается только потрепаться, подробно, долго и, главное, уважительно потрепаться.

Когда Анфилогов поднял голову, на губах его играла доверчивая улыбка, глаза светились дружеским расположением, и только зубы сверкали молодо и опасно.

— Что ну? — спросил Анфилогов.

— Я к тому, что все собаки у них породистые, непородистых собак не выгуливают. Беспородные гуляют сами по себе.

— Но не у всех же большие, черные и свирепые?

— А эта свирепая?

— Очень, — улыбнулся Анфилогов.

— А из чего это видно?

— Она набрасывается на других собак и рвет их на мелкие части.

— Многих изорвала? — улыбнулся наконец и Пияшев, справившись с настороженностью.

— Одну — это уж точно. Не до смерти, правда.

— А жертва — какой породы?

— Кокер-спаниель.

— Окрас?

— Обычный, светло-рыжий, — сказал Анфилогов и тут же спохватился — он сказал больше, чем следовало, больше, чем этот парнишка с розовыми губами и глазами, которые таращились на него с нескрываемым испугом. Получается, что выдал он Касьянина, а это в его планы никак не входило. Но, с другой стороны, на доверительность люди отвечают тем же, во всяком случае, обязаны отвечать доверительностью.

— У меня нет собаки, — сказал Пияшев. — Я в них слабо разбираюсь. Вот кот есть, хороший кот, аккуратный.

Следователь не мог не отметить, что парнишка ведет себя грамотно, во всяком случае, он не так глуп, каким может показаться на первый взгляд. Жизнь, похоже, у него здесь непростая, и вертеться между начальством и крутыми ребятами, которых в этих громадах достаточно... Но выживает, значит, насобачился.

— У меня тоже нет собаки, — как можно мягче и уважительнее произнес Анфштогов, — но овчарку я всегда узнаю.

— Я тоже, — ответил Пияшев, а по сути, ничего не ответил.

Анфилогов помолчал, глядя в залитое солнцем окно, обратил внимание на гардину, светлую кружевную гардину, которая создавала в этой казенной комнатке почти домашнее настроение. И понял: приходит сюда некое юное создание, которое стремится наладить быт молодого парня.

— Хорошая гардина, — сказал Анфилогов и не мог не заметить, как смешался и покраснел Пияшев. — Начальство выдало или...

— Или, — ответил участковый и, кажется, первый раз показал, что отвечать может не только с должностной зависимостью.

— Живется здесь сложно?

— По-разному.

— Понятно. Приходится вертеться.

— Да, приходится вертеться.

Единственный раз за весь разговор Анфилогов перешел границу — спросил про гардину — и тут же увидел перед собой совершенно другого человека — ершистого, самолюбивого, болезненно обостренного.

— Значит, подобьем бабки... Нужен человек, который живет в одном из этих домов, человек, который скорее всего побывал в местах не столь отдаленных, другими словами, отсидел. Что еще о нем можно сказать... По вечерам выгуливает большую черную собаку... Поматериться может, даже без всякой надобности...

Бравирует и отсиженным сроком, и своим положением...

— Все они такие, — произнес участковый вроде бы незначащие слова, но Анфилогов чутко уловил — знает Пияшев этого человека и подтвердил, что он именно такой, каким его описал следователь.

— Что же делать? — следователь сложил руки на столе, приблизился к участковому так, что даже грудью коснулся стола, и уставился на него в упор.

— А что делать... Самое разумное — пойти вечером погулять на наш пустырь... Все они там отмечаются. Не сегодня — так завтра, послезавтра...

— Но собак-то надо выгуливать каждый день!

— Жена может выгулять, девочка...

— Девочка?

— А что им еще делать? — участковый пожал узкими плечами, но понял Анфилогов — пошла информация. Девочку Пияшев упомянул не зря, значит, иногда черную собаку выгуливает девочка.