Слуга чародея - Галина Львовна Романова

Осторожно поставив недопитую посудину на стол, я развернулся и попытался сфокусировать глаза на стройной фигурке, остановившейся в дверях. А она — ик! — нич-чего! Гр-рудь, талия… Мм… какая девушка! Что-то меня быстро развезло… Собраться! Быстр-ра!

— Ва-аше высоч-чество? — аж дернулся хозяин. — А почему вы встали? Вам же необходимо находиться в постели во избежание…

— А она, — я схватил стакан и опрокинул в себя, — ик! — притворяется!

— Что? — чуть ли не хором возопили оба. — Как это — притворяется?

— А ч-чего? — Не-эт, меня определенно развезло, язык уже не слушался… — Она с-сы-виршенно здорова! Симулянтка!

— Что? — взвизгнула девица, молнией подлетела ко мне и с размаху отвесила такую пощечину, что я, кажется, начал трезветь. — Да как ты смеешь? В моем присутствии? Такие слова!.. Да ты знаешь, что за такие слова…

— Ваше высоч-чество, — начал заикаться хозяин, — умоляю вас, не надо нам сейчас мешать…

— Чему мешать? Слушать, как вы поливаете меня грязью? Терпеть обвинения…

— Что? — Я покачнулся, хватаясь за край стола. — Пр-равда глаза колет?

— Ваше высочество, — маг чуть ли не упал на колени, — умоляю вас, вернитесь в свою постель! Вы мешаете проведению следственного эксперимента!

Ой, мама! Хмель покинул меня со скоростью незадачливого грабителя, вместо пьяного аристократа напоровшегося на совершенно трезвого конкурента. Это чего такое задумал хозяин? Напоить меня было всего лишь частью плана? А дальше что? Да, моя жизнь ничего не стоит, но это моя жизнь! И я не собираюсь прощаться с нею просто так!

Скатившись со стула, ринулся к выходу. Взвизгнула принцесса, когда ураган «Нетрезвый Слизень» пронесся мимо нее, сшибая все на своем пути, что-то попытался крикнуть вслед волшебник. Перед глазами потемнело. Кажется, я ощутил самый настоящий животный страх смерти. Одна связная мысль билась в голове: «Бежать! Спасаться! Бежать как можно дальше!»

Перед глазами вспыхнул ярко-зеленым прямоугольником защитный контур от нежити. Мановением руки, не тратя времени на заклинания, я сорвал его, как перегородившую проход паутину, и вылетел во что-то темное, сырое и холодное.

Коварная земля подстерегла меня за порогом, с размаху ударила по голове, и я отключился.

Не знаю, как вам, а мне, когда напьюсь, часто снятся кошмары. Вот все у меня не как у людей! Самое интересное, что и кошмары у меня тоже ни в какие ворота не лезут. Вот этот, например. Застрял в воротах, водит туда-сюда рогатой головой, роет землю копытом и мычит, многообещающе косясь лиловым глазом.

— Уйди, кошмар, — попытался я договориться по-хорошему.

— Н-не могу-у-у! — промычал он.

— Почем-му? — мыкнул в ответ.

— Слушай, прекрати издеваться! — внезапно обиделся рогатый. — Я тут, между прочим, по делу!

— Опаньки! — поскреб пальцами в затылке. — Я что, тебе денег должен?

— Нет, ты точно издеваешься! — Кошмар стал копать землю раздвоенным копытом. — Зачем мне деньги? Что я с ними делать буду?

— Ну… телочек снимешь.

— Ты совсем придурок или притворяешься? — У него глаза начали наливаться кровью. — Кроме телочек есть и другие радости в жизни…

— А ты, — подхватил мой ехидный внутренний голос, — их лишен. По моей вине?.. Ну извини, если что! Я, сам понимаешь, человек подневольный…

— Ты не человек! — завопило это рогато-хвостатое чудовище. — Ты — недоразумение! У тебя какие-нибудь желания есть? Кроме денег и телочек?

— Вот прямо сейчас? Не сходя с места?

— Да! — Он орет так, что ворота трещат и шатаются.

— Тогда — исчезни!

— Бу-сделано! — Бык шаркнул раздвоенным копытом и начал растворяться в воздухе вместе с воротами. — Тогда просыпайся! Утро уже!

Вот, блин! Пожелать, что ли, в следующий раз чего-нибудь настоящего? Да хоть тех же денег! И посмотреть, как мой кошмарный сон будет выкручиваться!

А где это я? Не-э-эт, надо решительно завязывать с пьянками — с каждым разом пробуждение все хуже и хуже. Вот действительно, как я сюда попал?

Примятая трава ухитрилась покрыться инеем, точно так же, как мои одежда и волосы. Изо рта вылетали клубы пара, похожие на плывущие в небе облачка. Ну да! Надо мною простиралось высокое, ярко-голубое, как в мае, небо. Я лежал на траве, раскинув руки-ноги, а голова гудела, как после хорошего удара. М-да, шишка определенно будет! Кто же это меня так приласкал, а? И где все?

Сел на траву, осмотрелся по сторонам. Судя потому, как высоко стояло солнце, уже не меньше одиннадцати часов. Ну я и погулял!

Хотя, стоп! Какая прогулка? Память вернулась так внезапно, что вызвала новый приступ головной боли. Вспомнил! Пьянка с вервольфами, случайно выставленное блокирующее заклинание, попытка хозяина довести меня до «кондиции» и мое поспешное бегство, сопровождаемое тем же самым заклинанием. Во, я даю!

Самое интересное, что кроме головной боли и затекшего от сна на голой земле тела последствий не ощущалось. Желудок на месте и уже начал что-то недовольно бурчать — мол, хозяин, мы обедать сегодня будем или как? Хорошо хоть, сам не попросился прогуляться и поискать себе чего-нибудь перекусить.

А местность вокруг… просто офигеть! Места, знакомые до скрежета зубовного, вплоть до кустиков над речным крутым берегом. Но нигде, смотри или не смотри, не видно башни волшебника! Неужели меня выбросило за защитный контур? Быть того не может! Вот наши два тополя, вот кустарник, вот ямки для отходов — мне иногда было лень таскать мусор до ближайшего оврага, и я приспособился выкапывать для него ямки шагах в двадцати от стены башни; вот колышек, к которому я еще недавно привязывал козу попастись. Все до боли знакомо — только башни нет. Или есть, просто я ее почему-то не вижу…

Рядом послышался какой-то шорох, и я от неожиданности чуть было не скакнул на ближайший тополь, но вовремя разглядел источник звука. В траве под кустиком сидел живой и здоровый — ура! — рыжий кот и смотрел на меня с явным осуждением. У его ног валялся еще один огромный заяц, умерщвленный так же, как и первый, укусом в шею. Значит, крыс и мышей мы боимся до обморока и попыток отсидеться у меня на голове, а быстроногих зайцев ловим на счет «раз»?

— Вау? — басом поинтересовался кот. Мол, куда ты дел дом?

— Сам не знаю, как это получилось. — Я присел перед зверем на корточки, почесал его за ухом. Кот, который обычно не терпел моей ласки, считая меня чем-то вроде бесплатного приложения к миске с едой, на сей раз соизволил замурлыкать и даже притворился, что собирается потереться об меня головой.

— Что будем делать? — поинтересовался я.

Зверь приподнял на меня глаза — мол, ты напортачил, ты и исправляй, а я тут ни при чем!

— Да знаю, знаю, — вздохнул обреченно. — Опять Слизняк виноват… Знать бы еще, что я натворил!