Волчье сердце - Александр Романовский

Вряд ли кто-то согласился бы продать им оружие днем.

Рагнар шествовал по темным улицам, в лучшем случае освещенным лишь тусклыми масляными фонарями. В подворотнях мелькали темные силуэты, иногда слышался звон клинков. Из распахнутых дверей харчевен доносился нестройный хор голосов и шум потасовок. Иногда у стен домов попадались лежащие ничком тела. Проститутки осыпали прохожих воздушными поцелуями. Грабители и карманники зорко оглядывались в поисках «клиента».

По-настоящему Сторхейльм просыпался лишь с наступлением темноты.

Однако никто не осмеливался подойти к одинокому путнику. Стоило только завидеть выныривающие из тьмы сгустки абсолютного мрака, самостоятельную жизнь которых подтверждали лишь горящие раскаленными углями глаза. И тогда до любого маргинала доходило: да, у этого парня есть достойная охрана. Пара огромных псов без поводков и намордников следовала по бокам от хозяина. Толстые ошейники с длинными стальными шипами подтверждали, что это отнюдь не случайность.

Лицо Рагнара было спокойно, взгляд безмятежно блуждал по сторонам, однако внутри парень улыбался от удовольствия. Несколько таких ошейников они хранили специально для подобных случаев. Ликантропы отличались от настоящих волков почти так же, как последние — от собак. Поэтому вряд ли вервольфы могли вызвать сколь-либо существенные прозрения. Среди аристократов, особенно в последнее время, нередким становилось использование собак в качестве телохранителей. По нескольким причинам. Иногда приручались и настоящие хищники — леопарды, тигры, гепарды и им подобные кошачьи. Вряд ли очень уж пристальное внимание могли привлечь собаки несколько необычной наружности.

Рагнара сопровождали Трор и Бальдр, вызвавшиеся добровольцами. После же наступления темноты обоих пришлось упрашивать надеть ошейники.

Неудивительно, что при виде столь грозных спутников уголовные элементы предпочитали оставить свои намерения до лучших времен. А такое случалось почти каждую минуту. По подсчетам Рагнара, основанным исключительно на природной наблюдательности, окажись он здесь один-одинешенек, его успели бы убить восемнадцатью различными способами. Ограблениям же и карманным кражам и вовсе несть числа.

Однако в качестве оправдания Сторхейльма следует заметить, что данный район не пользовался благополучной репутацией и в более светлое время суток. Не то чтобы стража опасалась здесь появляться… Скажем, она предпочитала находить себе другие занятия.

Да и делать здесь было особо-то нечего. В трущобах Сторхейльма обретались лишь те, кому доведется скитаться в них до скончания дней. И уж когда они подойдут к концу, оплатить услуги судебного некроманта будет нечем. Те, кто здесь застрял, понимали, что дальше будет не лучше. Среднему человеку со средними способностями выбраться отсюда не представлялось возможным. Есть лишь крохотная вероятность продлить свои дни сумасшедшей пляской на лезвии бритвы, между жизнью и смертью. Купить драгоценные дни ценой титанических усилий. Получив в итоге лишь белоснежную улыбку оскалившегося в вечной улыбке голого черепа.

Такой была другая сторона Сторхейльма. Обратная раскинувшимся у стен герцогского дворца роскошным особнякам знати. Тех, кто мог позволить себе приобрести таких гигантских собак и натаскать их на убийство.

Рагнар ловил взгляды презрения, откровенного отвращения и столь же открытого страха. Однако ничто из этого не могло испортить его хорошего настроения. В бытность конокрадом Рагнару доводилось бывать в этом лабиринте всего несколько раз (благо квалификация позволяла не задерживаться). И все же сейчас он без труда ориентировался в темных проходах меж покосившихся стен. Адрес, который дал ему Хед, принадлежал одной из множества незаконных точек по торговле оружием.

Старый вервольф позаботился обо всем гораздо раньше сегодняшнего «совещания». Его специальный заказ должны были выполнить несколько часов назад, и именно за ним направлялся Рагнар.

Наконец показалась улица Сотни клинков. По мнению Рагнара, в ней не поместилось бы и нескольких десятков меченосцев. И все же именно она являлась целью его сегодняшней вылазки. Зажатая меж настоящих улиц, она тем не менее была прекрасно освещена и наполнена жизнью, а не одним лишь поиском смерти. Фасады домов были в отменном порядке, ибо даже факелы коптили настоящую известку, а нависающие над головой балконы увивали гирлянды разноцветных тряпиц и бумажных фонариков Жители трущоб старались скрасить свой быт.

Основная часть собравшихся на улочке окружила полукруглую арку, ведущую куда-то в подвальные помещения одного из домов. Стоило только Рагнару войти в круг света, как лица жителей трущоб сразу же повернулись в его сторону Парень с удивлением обнаружил, что, несмотря на факт того, что при иных обстоятельствах любой из них без малейших зазрений совести перерезал бы ему глотку, сейчас они этого делать не собирались. Ну а уж после появления двух огромных псов с шипастыми ошейниками любые мысли об этом наверняка улетучились из их мозгов.

Одеты они были более чем прилично для здешних мест: пестро и вульгарно, что вовсе не исключало чистоту и опрятность. Браслеты, серьги и цепи — в неимоверных количествах. Все без исключения мужчины вооружены, молоды и опасны, женщины — вооружены, молоды, распутны и гораздо более опасны. Должно быть, это и есть «золотая молодежь». Пусть даже трущоб.

Рагнар, сопровождаемый оборотнями, прошел сквозь все сборище как нож сквозь масло. «Богатство нищих» — виднелось на древней вывеске. Чуть ниже и относительно свежее — «Ночной клуб». Тяжелая прочная дверь, обшитая металлическими полосами, — подо всем этим.

Рагнар спустился на несколько ступеней и постучал. Небольшое окошко, забранное решеткой, тут же открылось.

— Кто там? — послышался густой бас и не менее густой чесночный аромат.

— Свои, — ляпнул Рагнар первое пришедшее в голову.

— Чьи «свои»? — резонно спросили после недолгой паузы.

— Тисвы-оружейника.

За дверью залязгали засовы. Дверь отворилась, и сохранявшие молчание во время всего идиотского диалога молодые люди испустили дружный стон. «По всей видимости, — решил Рагнар, — я нарушил очередность». «Ночной клуб» определенно пользовался популярностью.

Бальдр проскользнул в пахучие недра разверзшегося пред ними входа первым. Любитель чеснока, оказавшийся огромным гориллоподобным уродом, испуганно отшатнулся. Рагнар ступил следом и, благосклонно кивнув привратнику, двинулся за ликантропом. Трор замыкал шествие.

Рагнар был очень доволен. Ему удалось сэкономить даже на входе, оставив полагающийся в качестве платы золотой при себе.

В то время как снаружи неудержимый бег жизни подстегивала элементарная борьба за существование, внутри жизнь, избавленная на время от этих забот, прямо-таки кипела. Неудивительно, ведь ее подстегивали страсти всех возможных пороков и искушений, когда-либо испытанных человечеством. Благо, что на пути поиска удовольствий представители оного проявляли смекалку и изобретательность, недостижимые в иных отдельных случаях. Сейчас же, поглядев на все это со стороны, случайный прохожий Рагнар, он же — Повелитель волков, неожиданно для самого себя усомнился — благо ли?..