История одного эльфа - Галина Львовна Романова

Она двумя руками вцепилась в мой локоть, и я накрыл ее ладонь своею.

— Пообещай мне то же самое, — промолвил я. Девушка быстро закивала.

— Никто не должен попасть к темноволосым в плен живым, — подал голос сотник Эльнар, услышав наш тихий разговор, — поэтому мы все должны следить друг за другом. Участь тех, кто попал в плен к оркам, слишком ужасна. Они не щадят никого.

На шестой день похода, вступив на территорию Мраморного Острова, мы смогли убедиться в правдивости этих слов. Вернее сказать, вступив на территорию бывшего Мраморного Острова, ибо за два дня пути по этим землям мы не встретили никого живого.

Первой ласточкой — вестницей о происшедшем — оказалась небольшая застава, на которую мы наткнулись сразу после того, как наши Видящие (у каждого легиона была своя волшебница, которая колдовала, насылая на врага чары, а после боя лечила раненых) открыли проход между Островами. Некоторые из Островов имели общую границу — таковыми были Нефритовый и Изумрудный, а также Янтарный с Коралловым. Все остальные располагались на некотором отдалении друг от друга — от одного часа до нескольких дней пути. До Мраморного же — ой, простите, бывшего Мраморного Острова — надо было идти целый день на восток.

Застава — небольшой донжон, обнесенный крепостной стеной, — стояла на невысоком холме. Ворота отсутствовали, сквозь проломанные стены было видно, что часть донжона разрушена.

— Гандор, что там? — коротко бросил сотник. Десятник Гандор, позвав своих, поскакал к заставе. Наш собственный десятник, Тайлор, прикусил губу.

— Что-то там слишком тихо, — промолвил он, не сводя глаз с Гандора и его подчиненных. — Как бы не пришлось драться! А вдруг там засада?

Мы — я, Шаллорель, близняшки и Найлор, — не сговариваясь, потянули из ножен мечи.

— Спокойно, молодежь, — откликнулся Эльнар, — Видящая ничего не чувствует.

Тем временем десятник Гандор доскакал до заставы. Десять всадников один за другим проскользнули в пролом стены и исчезли. Мы замерли, задержали дыхание и синхронно выдохнули, когда из ворот выскочил воин и во весь опор поскакал к нам.

— Ну что? — хором воскликнуло сразу несколько голосов.

На эльфе не было лица. Осадив коня, он провел ладонью по лбу.

— Там… никого живого! — воскликнул товарищ, оглядываясь назад. — Темноволосые убили всех! Защитники заставы… мирные жители… три семьи альфаров-фермеров… даже домашний скот! Они убили всех, кто там находился! Даже кур!

Мы не поверили своим ушам, но это оказалось жестокой правдой. Орки уничтожали на своем пути все. В лесах исчезла дичь, на фермах перерезали скот. Огромная армия требовала огромных запасов пищи, а то, что не могли съесть, враги просто бросали где попало. Остановившись на привал у небольшого озера, на другом берегу которого виднелись развалины замка и двух ферм, мы увидели на траве дохлую рыбу. Видимо, кто-то из орков развлекался тем, что ловил рыбешек и бросал их.

Но хуже всего было то, что обнаружили на противоположном берегу.

На сей раз в дозор послали наш десяток. Тайлор, командир, ворчал всю дорогу:

— Навязали на мою шею детей… А если там что-то ужасное? Кто мне поручится…

Замок и две фермы были пусты. Ни одного тела не нашли ни во дворах, ни в домах, ни в хлевах.

— Посмотрите! — Звонкий голос Мориль дрожал. Девушка протянула руку и замерла на берегу озера.

— Я решила напоить коня, — промолвила она, старательно отводя взгляд от воды, — подъехала ближе и…

Они были там. Мужчины, женщины, дети. Эльфы и альфары вперемешку. Широко распахнутые глаза, разинутые в последнем крике рты. Мориль так и замерла с протянутой рукой, я взял повод ее коня и отвел в сторону. Помог спешиться, придерживал за плечи, пока ее рвало возле ближайших кустов.

— Это ужасно, — прохрипела девушка, вытирая лицо. — Такая смерть… Я их ненавижу! Детей-то за что?

— Это — орки, — произнес подошедший десятник Тайлор. — Они ненавидят все, что так или иначе связано с нами. Ведь когда-то они были нашими рабами.

— Я буду их убивать. — Мориль выпрямилась. Она еще была бледна, но глаза уже горели огнем. — Я клянусь, что буду убивать их всех. Где ни встречу! До тех пор, пока жива! И либо погибну, либо изведу их проклятое племя под корень!

— Молодец, девочка, — Тайлор похлопал ее по плечу, — правильно мыслишь. А теперь — по коням! Надо рассказать о случившемся остальным!

Гнев и ярость охватили Коралловые Зубы, когда они узнали, какой смерти орки подвергли обитателей замка и двух ферм. Неудивительно, что в свой первый бой мы пошли, горя ненавистью и жаждой мести.

Обычно лучше всего запоминается именно первая битва. Но только не в моем случае. Ибо нас, новичков, задвинули в самый конец строя, где мы и проторчали большую часть сражения. Мы не видели, как навстречу нашим легионам выскочили орки. Не видели, как устремились вперед лучники-Резцы. Не видели их согласованного залпа, от которого все первые ряды орков полегли, как подкошенные. Лишь умозрительно догадались, что потом вперед устремились копейщики-Клыки. А по их следам вперед ринулись мечники-Коренные.

Нас, повторяю, задвинули в самый конец строя, так что доскакали мы до смешавшихся полков темноволосых, когда вовсю шла сеча.

— Вперед! В бой! — кричал десятник, подбадривая нас. Но для новобранцев бой как таковой завершился, едва начавшись. Ибо старшие сделали всю работу. Нам осталось гнать бегущих и сечь их по головам. Лишь некоторые орки останавливались, чтобы защититься или подороже продать свою жизнь.

— Гони! Гони их! Не останавливайся! — кричал десятник. — Вперед! За мной!

Он гнал нас, заставлял мчаться сломя голову, но я только потом понял, почему он так торопился. Ибо кроме зрелища поверженных врагов, кроме отрубленных тобой рук, отсеченных голов, фонтанов крови и пронзенных животов на войне есть и более жуткое зрелище — убитые соратники. Тут и там на земле вместе с убитыми орками лежали пронзенные копьями эльфы и лошади. Многие Клыки были убиты или ранены — у темноволосых нет своей конницы, ни всегда идут в бой пешими, а против нашей конной лавы них имеется свое оружие — длинные копья, которыми они загораживаются от эльфийских коней. Нас, новичков, милосердно избавили от кровавого зрелища столкновения двух войск, но ничто не могло избавить от созерцания поля боя, на котором рядом с убитыми стонали раненые. Темноволосые отступили, скрывшись в лесу, среди деревьев за ними трудно было гнаться верхом; и вынудили нас вернуться на место битвы.

Видящие уже бродили по полю, время от времени останавливаясь и наклоняясь над телами. Следовавшие за ними по пятам эльфы поднимали тех, на кого указали волшебницы, и уносили в лагерь. Эльфов, мимо которых Видящие проходили молча, уносили в другую сторону.

Как ни странно, Шаллорель, за которую я волновался, повела себя прекрасно. Она ни разу не дрогнула, пока мы проезжали мимо наших раненых и убитых, а когда один из орков пошевелился и тихо застонал, проворно спешилась, вскинула меч и пригвоздила его к земле.