Мигуми. По ту сторону Вселенной - Мария Лунёва

Мужчина, не переставая, поедал меня глазами. Теперь понятно, что делает та дурочка у него в приемной.

— Корабль какого класса предстоит пилотировать? — вернула я свои мысли в нужном направлении.

— Десантный крейсер «А» класса, — быстро ответили мне. — Много от вас не требуется. С вами полетит наш инженер, он и будет следить за ядром. Ваша же цель — правильно рассчитать координаты и вывести судно на нужный маршрут.

Пожав плечами, я откинулась на кресло. Вроде все просто, но в то же время именно это и настораживало. Ну, если им требуется так мало, то чего судно не поведет простой пилот. Профессионалов, что ли, не найдется среди гражданских?! А я пилот, конечно, хороший, но уж точно не лучший. Чего ради, тогда вытащили на экспериментальный полет мигуми?

— В чем подвох? — открыто спросила я.

Господин Марво, наконец, оторвался от моей груди и заглянул в глаза. Да-да, не идиотка я, поняла, что не так все и радужно.

— Мда, подвох имеется, — пробурчал неохотно мужчина, и, осторожно подбирая слова, продолжил, — После двух неудачных полетов мы стали запускать корабли с андроидами на борту. Начало полета проходило штатно, но потом суда пропадали с радаров. Мы их до сих пор не нашли. Профессор Зейк предполагает, что ошибку раз за разом совершают андроиды. Все же это не люди, и во внештатных ситуациях они действуют по заложенной в них инструкции. Но в действительности мы так и не выяснили, что происходит и куда пропадают суда.

— Сколько вы потеряли кораблей? — уточнила я.

— Три судна. Сценарий всегда один и тот же. Корабль выходит в заданный коридор, набирает нужную скорость, наши радары фиксируют остаточную энергию от гиперпрыжка и тишина. Судно просто растворяется. Его нет ни на одном радаре Солнечной системы, мы искали и за орбитой Нептуна. Но ничего, словно и не было.

Я невесело хмыкнула. Ничего себе подвох. Пропасть неизвестно где и как, сгинуть без следа где-то во вселенной. И это еще не самый страшный вариант, а вот если по стенкам размажет во время гиперпрыжка или расщепит на атомы. И самое гадкое — отказаться не могу, права не имею.

Если меня вызвали, то с начальством согласовано, и одобрение на мою смерть получено.

Естественно принципиально новые корабли нужны, иначе мы никогда не выберемся за пределы нашей системы. До ближайшей звезды проксима Центавра добираться более двадцати лет. Где взять, сколько топлива и как возвращаться? А вот если теоретически возможные гиперпрыжки реализовать практически, тогда все измениться и мы покинем свою систему и начнем осваивать новые колонии.

Но пока это все только в планах и в утопических мечтах. За тысячелетия прошедшие с момента первой попытки обнаружить сигнал разумных существ, ничего мы так и не нашли, поэтому уже давно смирились с мыслью, что в досягаемой нами части вселенной мы, увы, одиноки.

Административное здание исследовательского института, признаться, я покидала в растерянности. В голове роились вопросы, ответов на которые не было. Сев в танкерту, малодушно прижалась лбом к рулю. Перспектива пропасть где-то в космосе не радовала совсем. Почему-то терзало чувство какой-то обреченности и еще этот недавний сон. Я не была суеверной, но и отмахнуться от странности происходящего не могла.

Заведя свой транспорт, направила его к гостинице, расположенной буквально на соседней улице. Сняв одноместный номер, не разуваясь, упала на кровать. Сон мгновенно накрыл с головой.

Проснувшись, спустя всего три часа, чувствовала себя разбитым корытом. Явиться на стартовую площадку мне предстояло только завтра во второй половине дня, так что остаток сегодняшнего был полностью в моем распоряжении. Помаявшись в номере, решилась на то, что никогда до этого не делала. Надев единственную гражданскую одежду, облегающую красную кофточку и черные штаны свободного кроя, я спустилась в ресторанчик, расположенный на первом этаже. Заняв свободный столик, заказала стейк средней прожарки и легкий салатик. Ну и да, бутылку хорошего вина с марсианских виноделен.

Закон я, конечно, нарушала, но кто же меня накажет.

Вечер прошел замечательно. Я наслаждалась вином и слушала выступление местной музыкальной группы. Живую музыку в наше время можно было послушать только так. Лирические напевы красивой яркой, как птичка, девушки затрагивали тайные струны души. Хотелось плакать и смеяться одновременно.

Я оплакивала себя, в какой раз с завистью наблюдая за семейными парами и ловя на себе заинтересованные взгляды одиноких мужчин. К такому вниманию я не привыкла, но мне было безумно приятно. Приятно ощущать себя не орудием для убийства, для истребления неугодных элементов, для усмирения бунтующих зеков, а красивой молодой женщиной.

Вино приятно ударило в голову. Как говорится, перед смертью и шикануть не страшно, я заказала земных крабов. Всегда хотелось попробовать их. По телевизору часто критиковали политиков и уличали их в злоупотреблении этих продуктов. Мне повезло, в этой гостинице часто останавливались местные знаменитости и владельцы шахт на поясе астероидов, поэтому в меню такое блюдо числилось.

Аккуратно разбирая этого морского гада, я поняла, что денег он своих определено стоил. Мясо буквально таяло во рту, покоряя ни на что не похожим вкусом. В комнату вернулась в разгар ночи. Стянув с себя одежду, нырнула под одеяло и впервые за несколько месяцев спокойно уснула, не отвлекаясь на тяжелые мысли.

Просыпалась неохотно. И климат, и временные параметры на Ганимеде сильно отличались от привычных мне земных. Тяжелый перелет и, чего скрывать, излишки выпитого ночью вина, сделали свое дело. Я чувствовала себя разбитой. На уме было лишь одно желание — выпить чего-нибудь похолоднее. Но сама мысль, что надо встать и сделать заказ этого самого «похолоднее», вводила в депрессию.

Мозг оживал нехотя и настойчиво просился на выходной. Но позволить себе такой роскоши я не могла. Буквально через пару часов мне предстоит, возможно, последний в моей жизни полет, поэтому нужно приводить себя в порядок и задавать организму рабочий ритм.

Прийти в себя помог долгий контрастный душ.

Спускаясь к стоянке, на которой стояла моя взятая на прокат танкерта, я представляла собой образчик хладнокровной и собранной мигуми. Внутри же тугими узлами сердце опоясывал страх. Во мне бились в панической истерике инстинкты и буквально вопили бежать. Убегать, улетать отсюда и никогда не возвращаться, потеряться, исчезнуть, главное, ни под каким предлогом не садиться в этот трижды всеми проклятый десантный крейсер.

Хотелось выть и, наверное, впервые в жизни я отчетливо поняла, что желаю сейчас оказаться за широкой мужской спиной, там, где будет надежно и безопасно. Но такого укрытия для меня просто не существовало. И мне ничего не оставалось, как обмирая от ужаса, идти вперед, навстречу собственной гибели.

На стартовой площадке царил хаос, туда-сюда шныряли ученые в белых комбинезонах. Кто-то что-то замерял и обмерял и снова перепроверял. Я украдкой глянула на это их ядро, установленное в нижнем техническом отсеке. Признаться, зрелище завораживало и угнетало одновременно.