Чемпион - Валерий Гуров

Потуги прервал свисток.

Тренер вышел в зал.

Началась тренировка.

— Олег веди, — распорядился Пал Саныч. — Побежали.

Парни построились и побежали выписывать круги вокруг зала. Олегом оказался тот самый средневес с прокачанными грудными мышцами.

Бежали трусцой. Пельмень замыкал. С каждым шагом чувствовал как колышутся под майкой жиры, входя в резонанс с шагами. Тело заходило волнами.

Один круг.

Второй.

Пельмень контролировал дыхание на опыте — дышал ритмично и глубоко, без рывков, делая на 4 шага вдох и на 1 выдох. Диафрагмальный тип дыхания, все дела.

На третий круг, в канун начала разминки стало не хватать кислорода. Частота дыхания увеличилась, ритм сбился. Начались хаотичные вдохи через нос и рот одновременно.

Бежать вокруг ринга, хоть и трусцой оказалось задачей куда сложнее для его нового тела, чем подниматься по лестнице на свой этаж…

Во рту вместо слюны появился кисель.

Захотелось сплюнуть.

Следом закололо в боку.

Меж тем, тренировка только началась.

Пельмень терпел. У организма сейчас стресс, приспосабливается тело к нагрузкам, сопротивляется. Главное перетерпеть и станет легче. Потому что начинать всегда сложно и тяжело.

В ушах стучал пульс.

Тудух-тудух.

Олег, как ведущий начал вводить в пробежку новые элементы — подскоки. Это когда отталкиваешься от пола одной ногой и выпрыгиваешь вверх согнутым коленом второй ноги. Лафа, в упражнении ничего сложного. Бойцы последовали его примеру.

Последовал Пельмень.

Оттолкнулся — нога таки оторвалась от пола на пару сантиметров, колено приподнялось. Секунда «свободного падения» и Сашка навалился всем лишним весом на одну ногу.

Повело.

Пельмень выровнял курс. Дела складывались все печальнее. Дыхание сбилось окончательно. В который раз Сашка переоценил реальные возможности нового тела. Но чего ждать от Толстого мальчугана, задыхавшегося при быстрой ходьбе?

Хреново дела, братец — тренеру то наговорил в три горы, надо марку держать.

Пельмень понимал что не сдастся и сделал ещё один подскок, уже не такой амплитудный, но движение показал, как показывают видимость ударов бойцы в партере, чтобы их не подняли в стойку. Так и здесь — важно показать, что он из тренировки не выключился.

Перетерпеть.

Стиснуть зубы.

Приспособиться.

Хотя понимание, что тренировка не дойдёт до конца, забрезжило неумолимо. Силы таяли на глазах. Сформировалось понимание окончательно, когда Олег перешёл на гусиный шаг. Парни сели следом и побежали. Пельмень завис, чувствуя как кружится голова, а перед глазами мелькают звёздочки. Саша, прежний, ненавидел халтурщиков, не дорабатывающих на тренировках, а тут сам таким стал. Медленно плёлся сзади «змейки» бегущих шустрым гусиным шагом парней.

Побежать гусиным шагом он не побежит, но надо пробовать. Свой шанс следует выгрызать зубами.

Согнуть колени не вышло. Пельмень раскорячился буквой зю и вот так, чуть пригнувшись полураком — зачапал вслед. Не гусиным шагом, но зачапал же, волоча по полу ногами.

— Фух-фух, — резко выдыхал, пытаясь поймать дыхание.

Выпучив глаза.

Парни видели, что он делает упражнение неправильно, тренер видел, но никто слова не сказал. Делает как может пацан.

А потом все оборвалась…

Жопа резко потяжелела, потянула вниз. Перед глазами — чёрная пелена.

Пельмень очнулся лёжа на спине, смотря в потолок. Вырубило на хер. Организм не выдержал перегруза. Что и следовало ожидать!

Над ним склонились парни боксеры и тренер Пал Саныч.

— Скорая нужна? — сухо спросил тренер.

— Н-нет, — отказался Саня. — Порядок.

Тренер присел на корточки, осмотрел Пельмененко. Жути не обнаружил и распорядился проводить Сашу на скамью.

Отвели, посадили.

Пельмень сидел широко расставив ноги.

Руки трясутся. Губы синие. Голова кругом.

Чертовщина, надо ж обделаться так…

Сложно принять свою беспомощность, когда в прежнем тебе от подобной нагрузки даже не успеваешь вспотеть. Он в своё время на спор на сборах перед соревнованиями проходил вокруг базы гусиным шагом.

И че? Че-че — брал соревнования! Силы то дуром имелось в наличии!

— Ты отдохни чутка, в себя придёшь и потом уже пойдёшь. Или хочешь я попрошу тебя проводить кого из парней?

Пал Саныч похлопал Пельмененко по плечу, умиротворенно. Саша понимал, что слова Пал Саныча означают конец тренировкам, в зале его больше не ждут.

— Я готов продолжать, — прошептал Пельмень. — Дайте отдышаться.

Понятно, что слова расходились с реальностью. Он не готов, вот ни хрена, даже если выровняется дыхание. Но на что Пельмень действительно был готов — это умереть прямо в зале.

Тренер задумчиво посмотрел на него.

— Все нормально, пацан, не переживай. По разному бывает, это спорт. А характер у тебя стальной, признаю.

Пал Саныч свистнул и тренировка продолжилась. Парни то разогреться толком не успели. И сознания не теряли.

Побежали, косясь на неудачника толстяка.

Пельмень остался сидеть на лавке.

Приходил в себя.

Посидел минут пять, встал и поплёлся вон из зала. Ноги путались, руки дрожали. На глазах слёзы. Чемпион чемпионом, но «Зверь из преисподней» стал обычным толстым мальчиком и с новой реальностью приходилось считаться из раза в раз. Как бы не хотелось обратного.

Самое удручающее завершение дня из возможных, как могло подуматься. Но и тут облом. Судьба решила добить Пельменя окончательно.

На выходе из зала Саша встретил своего одноклассника, того самого Рому Глиста. Как выяснилось, Глиста тренировался в «Боевых перчатках». Вон че при своём хрупком телосложении пацан такой прыткий.

На тренировку Глиста опоздал и не особо парился на этот счёт. Увидел Сашку, прикопался тут же.

— Пельмень! Вот так встреча!

Саня опустил глаза, пряча слёзы.

Ну вот какого спрашивается хера?!

— Отвали! — бросил Пельмень.

Так этот не отвалит, какой там.

— Ты че грушой подрабатываешь? — подначивал Глиста. — Блин, хорошенечко тебя набуцкали, а я пропустил!

Пельмень отодвинул Ромку и пошёл прочь.

— Ты это, братишка, надумаешь ещё грушей подработать — заходи, я доплачу, — бросил вдогонку Глиста, гогоча.

Пельмень молчал.

Что отвечать на тупые высеры гумплена?

Ромка не сдался и ударил ниже пояса.

— И это, Саня, Светка тебе привет передавала. Знаешь когда? Когда у меня отсасывала! А я кайфовал под пиво, купленные на твои бабки!

Глиста загоготал пуде прежнего.

Пельмень стиснул зубы, ускорил шаг.

Шуточки за триста.

Но в каждой шутке — доля шутки, что факт. Это про пребывания в зале в качестве снаряда. Ну а про Светку — мимо! Прежнего Пельменя стеб наверняка задел бы, а вот нынешнего нисколечко — на хрен вперлась тупая малолетка, пусть и хорошенькая.

Однако внутри неприятно скребло, а слёзы — слёзы, сука, не останавливались.

Глава 7

«Я рисую на асфальте

Белым мелом слово хватит

Хватит лжи и хватит боли

Отпусти себя на волю…»

Музыкальный коллектив «Пропаганда».

Придя