Я - гнев - Джен Робертс

— Да, конечно. — Джой помахала лопаткой. — Позову тебя, когда еда будет готова. Пытаюсь что-то сварганить из тех продуктов, которые у нас еще остались. Надо будет совершить налет на супермаркет. У нас кончилась вся приличная еда. А я могу соорудить не так-то много блюд из тушеных помидоров и лапши. И у меня кончается газ для горелки. Если мы не раздобудем нового, скоро придется есть холодные консервированные помидоры и сухую лапшу. Фу, гадость!

— Ясно-понятно, сестренка.

Джой пошла на кухню и продолжила возиться с ужином, а Ариес решила заглянуть в гостиную, перед тем как подняться наверх.

Натан и его сестра Ева сидели на диване. Колин расположился в большом кресле и играл в игру на старенькой приставке, работающей на батарейках. По комнате разносилась музыкальная тема из «Супер Марио». Приставку кто-то нашел несколько дней назад, и все были от нее в восторге. В новом мире, где современные плееры и игровые приставки больше не работали, устройство на обычных батарейках было даром божьим.

Посреди комнаты стояла Брэнди — женщина, чье убежище располагалось через несколько улиц от их дома. За те недели, что ребята здесь жили, они познакомились с другими людьми, которые скрывались от загонщиков. В ведении Брэнди находился дом, где укрывалось несколько человек, в основном тридцати-сорока лет. За несколько кварталов от убежища нашла приют еще одна группа выживших. Ее возглавлял Грэхем — сорокалетний мужчина, которому несказанно повезло: вся его семья осталась нетронутой. Он заботился о жене, ребенке и пожилых родителях, а также еще о нескольких людях, с которыми встретился по дороге в Ванкувер.

Ариес, Грэхем и Брэнди пересекались где-то раз в два дня. Если у кого-то были новости, он передавал их остальным.

— Рада тебя видеть, милая, — сказала Брэнди, когда Ариес вошла в комнату. — Я так, заглянула на минутку, чтобы поздороваться.

— Есть новости? — спросила Ариес.

— Да, не без того, — ответила Брэнди. — Я как раз рассказывала Натану с Евой, что утром наткнулась на одного человека. Странноватый с виду, и пахнет от него не слишком хорошо, но его, кажется, это не смущает. Живет в убежище на Сорок первой улице, рядом с аптекой. Говорит, что у них там есть врач. Представляете? Врач! Даже не верится! Я попробую завтра дотуда дойти. Если я их найду, мне попросить врача, чтобы он пришел и осмотрел вашего Джека?

— Ох, это было бы замечательно! — сказала Ариес.

— Договорились. Но я на многое не рассчитываю и тебе не советую. Парень, как я уже говорила, странноватый. Пропил весь мозг, по-моему. Грэхем думает, что большинство докторов уже изловили. И я с ним, пожалуй, соглашусь.

— Думаете, они специально ловят врачей? — поинтересовался Натан, расстегивая куртку. Внутри было не теплее, чем снаружи, и в гостиной все сидели в зимней одежде.

— Не знаю. Но вряд ли они зовут людей в центр города, чтобы оказать им помощь, что бы там ни говорили из этих чертовых репродукторов. Думаю, они ищут людей с определенными навыками. Если ты ими обладаешь, ты достоин жизни… Или нет.

— Клементина тоже что-то такое говорила, — подтвердила Ариес. — В Сиэтле она наткнулась в университете на одного парня. И тот сказал, что загонщики пришли и увели с собой несколько человек, а остальных убили.

— Но кем надо быть, чтобы заслуживать жизни? — спросила Ева. — Что надо уметь? Я вот ни на что не гожусь. Я бесполезна.

— Не надо так говорить, милая, — откликнулась Брэнди. — У каждого есть свои сильные стороны. Готова спорить, у тебя их больше, чем у многих.

Ева кивнула, но было видно, что слова Брэнди не очень-то ее убедили.

— Я полагаю, что чем ты моложе, тем больше у тебя шансов, — продолжила Брэнди. — Детей легче перековать. Кроме дочки Грэхема, я не видела детей с тех пор, как все это началось. А это что-нибудь да значит.

— Конечно, врачи им пригодятся, — сказал Натан. — И люди, которые умеют что-то делать руками, — электрики, сварщики, плотники и тому подобное. Если они собираются заново налаживать все, что сломалось. Уверен, пройдет еще какое-то время — и загонщики решат снова подключить электричество.

— А также телефоны и Интернет, — добавила Ариес, подумав о Хите, брате Клементины, который изучал программирование. — И про горячую воду не забудьте! Думаю, не мне одной до смерти хочется помыться.

— Папа хотел, чтобы я стала водопроводчиком, — сказала Брэнди. — Когда он напивался, он то и дело отпускал шуточки о том, что всякий хотел бы нанять девушку по имени Брэнди, чтобы та починила им смеситель. — Она рассмеялась, увидев, что Колин так удивился, что даже оторвался от приставки. — Да, он был тот еще сексист, мой папаша.

— Как бы то ни было, — Ариес подавила зевок, — облегчать задачу мы им не будем. Загонщики не должны нас найти.

— Аминь, сестрица, — подытожила Брэнди. — И на этой радостной ноте я пойду домой. Не хочу превратиться в тыкву. Мои девочки сойдут с ума, если я не явлюсь в обещанный срок. А тебе, дорогая, надо поспать. Выглядишь очень усталой.

— Так и сделаю, — сказала Ариес. Она хотела было проводить Брэнди до двери, но та покачала головой.

— Я не такой уж важный гость, — сказала она. — Сама выберусь.

Ариес еще немного посидела в гостиной, но никто больше не сообщил ничего нового. Клементина и Майкл все еще находились в университете, но они должны были вернуться через несколько часов. Волноваться пока не стоило.

Наконец Ариес поднялась наверх, в комнату к Джеку. Тот сидел один в темноте.

— Эгей, — сказала она, заходя.

Несколько недель назад Джек во время драки с загонщиками получил по голове бейсбольной битой. С тех пор он ничего не видел и страдал от ужасной мигрени. Никто не знал, вернется ли к нему зрение или он навсегда останется слепым. Рядом не было врачей, которые могли бы поставить диагноз.

— Что я слышу? Это пришла красавица? — спросил Джек. — Я бы встал, но, боюсь, заблужусь и не найду тебя.

Ариес подошла к нему и присела рядом. Бледный, закутанный в одеяла, Джек выглядел вовсе не таким сильным, как несколько недель назад. Ему было очень тяжело. Джек постоянно отпускал дурацкие шуточки по поводу своей слепоты и всегда улыбался, но Ариес видела, каких трудов ему это стоит. Глаза его были пусты. Он смотрел в никуда, видя перед собой только темноту. Иногда он моргал, щурясь, как будто пытался унять боль. Однако, когда Ариес приставала к нему с расспросами, Джек неизменно отвечал, что с ним все в порядке. Но как бы ни бодрился Джек, Ариес знала, что он осознает все риски своего положения. Если им надо будет быстро уходить, Джеку придется туго. Он не сможет бежать.

Каждый раз, когда Ариес смотрела на Джека, она не могла отделаться от мысли, что это она во всем виновата. Она не спасла его. Но Ариес точно знала, что никогда его не оставит, ни при каких обстоятельствах.

— Как ты себя чувствуешь?

Он улыбнулся: