Линкольн. Том I - Маргарет Неве

Он слышал, что север ведеттяжелые бои с железными штуковинами, но, чтобы с таким кошмаром. Это было,пожалуй, похуже, чем восточная война бандитами. У бандитов, хоть характер есть,принципы или военный трибунал, у этих машин ничего не было, кроме программы"уничтожить". Рим теперь понимал, почему все военные силы былисосредоточены на севере. Людям было не до капри, а капри того и нужно было. Онипреследовали свои цели: захватить и поживиться, но Рим ошибался.

Гадая, выжил Линкольн или нет,Рим не заметил, как стало светать и более того он не обратил внимая, какперешел границу с капри. Зоркие глаза уже следили за ним.

- Стой! - Металлический предметуперся Риму в спину, - я сказал - стой!!!

- Ну, стою. - Ответил Рим,поднимая к верху руки.

- Выше! - Говорил хриплый мужскойголос, - Руки выше! Да, так! Ноги шире расставь?! Умный мальчик! Дезертир илиразведчик?!

- Я сам по себе, - ответил Рим.

- Ага, видели мы таких!

- Слушай, кто у вас .... эм,главный?

- Ага, так я тебе и сказал,засранец чертов!

- Я же сказал что.... - И Римполучил добрый удар по голове....

....все лицо было в грязи, аодежда промокла до последней нитки. В помещении было не только сыро, но и водыпокалено - пахло крысами и сырым, разумеется, присутствовал металлическийзапах. Кто-то скулил в дальнем углу камеры, не похожий на крысу. Римприподнялся, сел на корточки и огляделся: да, точно камера - железная. Светпадал с потолка. Потолок служил и окном и входом, и выходом. Продуманно неплохо, не сбежишь. Правда, если захотеть...

В углу опять заскулили. Римобернулся, прищурился и разглядел парня. Парень был в лохмотьях, на лицезапеклась кровь.

- Эй, ты как? - На всякий случайспросил Рим.

Парень не ответил, вжался худымтелом к железной стене и опять заскулил.

- М-да,- вслух сказал Рим,-гостеприимный приемчик.

- А ты чего ждал? Что для тебябудут петь и танцевать ламбаду, кибер человек? - Голос говорил сверху и былочень знаком.

- Да, нет - не ждал....- Римпотер ноющий затылок, - бить-то зачем? Я сам к вам шел!

- Какие мы нежные! - Хохотнулголос, - Что у нас потерял? Или заслали? Кто? Зачем? Какая цель? Хотя, цель язнаю - выведать! Вам все одно!

- Никто никого не засылал! -Нервно ответил Рим, - армия отступает, им не до вас!

- Знаю,- голос помедлил. Значит,Рим был на верном пути, - почему?

- Пришел приказ, что-топроисходит на севере! Я точно не знаю! Прошел слух, что северная армия разбита!

- Мм, - протянул человек, -хочешь сказать, что дезертир?

- Дезертир, - эхом ответил Рим.Разговор, мягко говоря, его напрягал. Не нравилось Риму, как разговаривал с нимнезнакомец, будто все заранее было решено:

- Программа "Adveniat RegnumTuum" присвоила меня! Они даже не спросили, хочу я или нет на войну!Просто закинули на восток, а знаете ли, я человек тонкий, поэтому решилпоступить по своему!

- Бежал как крыса с тонущегокорабля?!

- Короче, - Риму разговор надоел,он начинал злиться, - я хочу увидеть главного?! Мне надоел этот разговор! Еслихотите больше узнать о той стороне фронта, зовите вашего бравого малого, а свами я не хочу терять время!

- Хочешь увидеть главного?! -Прогремел голос, - Ребята поднимай этого молокососа!

Пол под Римом поехал, правда, нев разные стороны, а наверх. Тяжелая решетка о творилась, и Рим оказался нос кносу с говорившим. Человек был стар, он опирался на палку, сильно сутулилплечи, одет был как все в серо-грязную форму, ботфорты. Его старое лицо украшалсовсем свежий шрам, а на левом глазу была черная повязка. Рим пригляделся иузнал в человеке отца Крид Келлен.

- Что уставился - первый годзамужем?! - Проскрипел старик.

- Плантатор Линкольн?!

- Нет здесь никакого Линкольна,но ты прав, я - Плантатор!

- Тысяча чертей и бутылка рома!-Выругался Рим, - это вы мне сейчас говорили про крысу?! Вы в курсе, что вашадочь на северном фронте?! Твою мать...

Человек не выдержал и ударилполицы под дых, парень согнулся пополам. Удар у старика был тяжелый, он зналкуда бить.

- Тише! Ты слишком прыткий, Рим!- Плантатор, почти нежно взял под руку молодого человека, - да, я знаю его! Ноэто не дает ему право открывать рот, когда не нужно! У него их нет - прав!

- Ха, зато есть испытание!

- Да, пусть пройдет!

- Докажет что равный нам! -Раздались голоса людей в потемках.

- Люди просят, уважь нас! - Игубы Плантатора растянулись в зловещей ухмылке, - Подготовьте его на арену!Будет весело!

Рима подхватили под руки ипотащили куда-то вглубь тьмы через лабиринты широкого коридора. Идти пришлосьдолго, но Рим готовился к худшему. Худшее было впереди, как намекали ему капри.Это худшее назвалось выживание на арене. Рима вытолкнули веред на залитуюсолнцем траву. Кругом были люди. Мужчины, женщин вообще не было, все быливооружены до зубов. Все хотели зрелища и крови на песке арены.

Рим огляделся и понял, чтонаходиться под открытым небом, а вокруг было нечто. Много очень много леса,целые лесопосадки. Прохладный воздух, пахло деревьями - это был не забываемыйлесной запах. Вот почему капри защищали всю территорию - они хотели спастиоживающую землю от песков и прерии, от разрушений и войны. Они стравливалилюдей на севере с железным врагом, а сами, как егеря охраняли лес. Рим понималих. Сейчас он был всецело на стороне капри - спасти такую красоту, о которойбыло известно, только из учебников - это было святое дело. Рим не побоялсясказать слова Adveniat Regnum Tuum мысленно.

Щелкнул замок на цепи и Римпонял, что попал в плохую историю. Все от чего он уносил ноги, предстало передним. Оно тоже было приковано к цепи, правда, раза в два больше, чем у молодогочеловека. Железный дракон севера был противником Рима.

- Подъебала меня судьба, - вслухсказал Рим, - варвары, блять!

Чудовище щелкнуло зубами ипоползло к Риму. Рим стал отходить к стенке, пытаясь понять, как выигратьвремя. Он припомнил, куда выстрелил Виктор, но это место лишь на времяостановило "птичку", значит, дело было дрянь. К тому же, у Рима небыло никакого оружия, только голые руки.

Дракон и парень двигались другпротив друга, и тут Рим понял, почему тот не нападает - он ждет. Дракон знал,что ему предстоит еще один бой, и каждый раз противники становились всеопаснее, а значит, программа его была изменена или деформирована, во чтоверилось с трудом.