Аномальная зона - Михаил Серегин

Пока добирались до жилища Тарасова, обсудили вопрос о московской экспедиции.

– У нас частенько в газетах пишут про эту Черную Топь, – сказал Конюхов. – Очень популярная тема. Сам я там, по правде говоря, ни разу не был, но считаю, что на девяносто процентов все эти чудеса – бабьи сказки. Сейчас это модно – морочить людям голову. Призраки, летающие тарелки, ворожеи всякие... Лично я за всю жизнь ни одной летающей тарелки не видел. Разве что когда моя половина разойдется – тогда иногда, бывает, летают, – с усмешкой закончил он.

– Однако у вас в городе хватает людей, которые считают Черную Топь необыкновенным местом, – сказал Грачев. – И даже в Москве, как видите, заинтересовались.

– Хотите знать мое мнение? Москвичи за так и пальцем шевелить не станут. Раз заинтересовались, значит, рассчитывают хороший куш сорвать. Каким образом? Это уж вы у них спросите, когда встретитесь. Я деньги делать не умею, а то бы давно виллу себе на Канарах купил, – опять засмеялся Конюхов.

Они остановились возле ворот Тарасова. Участковый одернул мундир, сделал строгое лицо и решительно забарабанил в ворота. Грачев услышал знакомый, на два голоса лай, а потом снова женский голос, одергивающий собак.

Им открыла все та же рано постаревшая женщина с непроницаемым лицом. Пускать во двор она никого не собиралась, но Конюхов совершенно невозмутимо оттеснил ее от ворот и вошел. Грачев быстро проскочил за ним, и тут же навстречу им помчались два свирепых пса с оскаленными клыками. Грачев только успел подумать, что надо было захватить с собой Величко, специалиста по собачьим душам, как старлей, наставив на псов указательный палец, строго сказал хозяйке:

– Собачек-то придержите!

Это нехитрое действие произвело поистине волшебный эффект. Псы вдруг остановились в растерянности, переглянулись и сконфуженно замахали хвостами, отворачиваясь от укоризненного взгляда человека в форме.

– Вы собачьей магией владеете, что ли? – пробормотал Грачев, который, честно говоря, порядком струхнул.

– Тут магия простая, – внушительно сказал участковый. – Представителя власти кусать не положено – такое деяние может расцениваться как правонарушение уголовное, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Тарасова наклонила голову, подошла к псам и, ухватив обоих за загривки, молча оттащила в сторону.

– Супруг дома, гражданка Тарасова? – еще более строгим тоном спросил Конюхов.

– Нету его, – наконец открыла рот хозяйка. – Нету. А куда уехал – не сказал. Не твоего ума дело, говорит. Я и не спрашиваю.

– Это когда же он уехал? – поинтересовался участковый.

– С утра и уехал. А на что он вам?

– С утра, говорите? – повторил Конюхов, пропуская вопрос мимо ушей. – А разве он у вас не в лесу? По моим данным, гражданин Тарасов двадцать восьмого июня отправился с группой московских ученых в Черную Топь. Ведь так было дело?

Женщина заметно занервничала.

– Ничего я не знаю, – сказала она. – У него и спрашивайте.

– Вы тут дурочку не ломайте, – грозно сказал Конюхов. – У меня данные есть, что вы, гражданка Тарасова, самогон гоните и не только для внутреннего употребления. Будете запираться, я враз административные меры применю!

Женщина открыла рот от неожиданности, но ничего в свое оправдание не сказала. Видимо, Конюхов попал в самое яблочко.

– Ну! – еще более грозно сказал участковый. – Или мне досмотр учинить?

Тарасова развела руками.

– Да вы чего от меня хотите-то! – с надрывом воскликнула она. – Тут все одно, что в лоб, что по лбу. Мужики дурят, а бабы всю эту их дурость расхлебывают. Я для удовольствия самогонку эту гоню, что ли? Детей кормить надо! Мне, как другим, воровать негде!

– Короче, – перебил ее старлей. – Прямо отвечайте на поставленный вопрос, гражданка Тарасова!

– Про чего отвечать? Про ученых этих, чтоб они провалились?! Ну уговорили они его, да, ушел он с ними, дурак! Как ушел двадцать восьмого, так до вчерашнего вечера и шлялся. Пришел весь худой, голодный... Спрашиваю, заработал что-нибудь? А он на меня матерками. Проспал до утра, как убитый, в машину сел – и был таков. Предупредил, чтобы всем говорила – уехал, а куда – не знаю, мол. А он и правда не говорил, куда – едет, но я так думаю, что он к брату в деревню уехал. Далеко это, за Тамбовом.

– А что он про ученых говорил? – спросил Конюхов. – Они тоже с ним вернулись?

– Да ничего он не говорил! – с чувством сказала женщина. – А мне-то до них и дела нет никакого. Одно спросила – заплатили тебе? А он вот так – кулаком по столу как двинет... Вот теперь уехал, а мне тут одной как крутиться, может, подскажешь?

– Подскажу, – согласно кивнул участковый. – Работать вам обоим надо!

– За полторы тысячи-то? – возмущенно сказала Тарасова. – Спасибочки вам большое за такое предложение! Сами попробуйте семью поднять на такие деньги!

– Странные все-таки времена, – обратился Конюхов к Грачеву. – Не работать у нас теперь выгоднее, чем работать. И вот что хочешь ты с ней делай, а в пользе честного труда ты ее не убедишь ни за какие коврижки.

Он безнадежно махнул рукой и опять строго заговорил с хозяйкой:

– Ладно, гражданка Тарасова, пока что, учитывая добровольную помощь следствию, я закрываю глаза на ваши правонарушения, но это не значит, что я оставляю вас в покое. И к мужу вашему у меня очень серьезный разговор. При случае обязательно ему это передайте.

Вместе с Грачевым они вышли на улицу и остановились метрах в пятнадцати от ворот.

– Чует мое сердце, – сказал Конюхов, – что дело нечисто. Давайте подобьем бабки. Значит, двадцать восьмого Тарасов с группой москвичей уходит в лес. Неделю он отсутствует, а потом возвращается домой ночью, один, молчит, как партизан, а рано утром бесследно исчезает. Москвичи из леса не возвращались – это нам известно точно. И какой напрашивается вывод?

– Вывод напрашивается неприятный, – сказал Грачев.

– Крайне неприятный, – согласился Конюхов. – Трагический напрашивается вывод. С одной стороны, москвичи – народ башлястый, и для Тарасова этот факт мог стать соблазном великим...

– Что ты хочешь сказать? – встревожился Грачев. – Он в одиночку решился ограбить целую группу?

– Почему нет? Тарасов – мужик твердый, к тому же с оружием. Но могло быть и проще. Он вызнал, где москвичи прячут деньги, ночью украл их и сбежал. Так или иначе, но группа, которую он сопровождал, теперь находится в опасности. Времени прошло много – значит, зашли они далеко. Думаю, он довел их до болот и там бросил. Без точного знания местности выбраться оттуда нереально. Мне это знающие люди говорили.

– Вот черт! Что же делать? У нас есть человек, который мнит себя знатоком Черной Топи, но мне кажется, он преувеличивает свои возможности. Хотелось бы найти проводника получше. Если дело обстоит так, как вы сказали, то все сомнения отпадают – нужно искать Хамлясова.