Цена счастья - Кэтрин Куксон

— Хорошо, Мэг, я сейчас спущусь, — сказала Лиззи и вдруг, поддавшись какому-то порыву, поцеловала старую женщину в щеку.

Мэг еще крепче обняла Лиззи.

— По гроб жизни буду благодарна мисс Таггарт за то, что она меня привела сюда, — пробормотала она. — Никогда в жизни я не была так счастлива. Ты даже не знаешь, Лиззи!.. — и, выпустив девушку из объятий, Мэг поспешно покинула комнату.

«Нет, Мэг, — мысленно ответила ей Лиззи, — я знаю, что значит быть несчастной. Лишь оказавшись среди этих людей, я так же, как и ты, обрела покой и счастье. Адом, в котором я родилась и выросла, который стоит всего в полутора милях отсюда, был и остается для меня чужим».

В тот первый год, когда Лиззи появилась у Фултонов, ее мачеха постоянно присылала к ним старшего из сыновей с одним и тем же надоедливым требованием, — она хотела получить долю из заработка Лиззи. Эти попытки Джон смог пресечь, лишь когда сам отправился к Минни Гиллеспи и пригрозил ей полицией, пообещав открыть причины, по которым он взял Лиззи к себе в дом.

С тех пор Лиззи несколько раз сталкивалась с мачехой лицом к лицу в разных местах, но они не сказали друг другу и слова. Когда же Лиззи подросла и из симпатичной девчонки превратилась в красивую девушку, редкие взгляды, которые бросала на нее мачеха, стали не просто едкими, а злобно-ревнивыми.

Свою старшую сестру Мидж за эти годы Лиззи гоже видела не часто. Вскоре после побега из дома Мидж вышла замуж, но муж бросил ее, как в свое время бросил отец. Сейчас она жила с другим мужчиной, родила от него еще двоих детей, но относилась ко всем трем на удивление хорошо. Пару раз Лиззи ездила к сестре в гости, та от души была рада видеть ее, но в глубине души обе удивлялись тому, как мало между ними общего. Создавалось впечатление, что весь свой запас энергии Мидж потратила на то, чтобы сбежать из дома и начать новую жизнь. И, похоже, теперь, став обычной домохозяйкой, она была очень довольна этой новой жизнью.

Расчесывая волосы, Лиззи вдруг вспомнила, как капитан спросил, есть ли у нее приятель, и как она ответила «нет»! Действительно, у нее не было парня. По крайней мере такого, о котором бы все знали...

Когда Лиззи спустилась на кухню, Джон уже сидел за столом. Берта мельком взглянула на нее и снова повернулась к Джону, продолжила разговор.

— Он не может заставить тебя отвечать за все!

— Но он это делает и говорит, что за это платит мне деньги. По его словам, с начала сезона охоты на куропаток мы недосчитались сотни птиц! Это уж слишком, знаете ли... Штук тридцать — еще куда ни шло, хотя тридцать тоже немало. И фазаны начали пропадать, хотя на них сезон еще не открыт.

— А ты говорил ему, что не можешь разорваться пополам? Два раза в неделю ты дежуришь в ополчении, почему он не наймет кого-нибудь патрулировать лес на эти два дня?

Джон вздохнул:

— Невозможно уследить за всем от заката до рассвета. Когда здесь был один Тед Хонисетт да изредка забредал кто-нибудь из чужаков, это было похоже на игру. А теперь... Только теперь начинаешь понимать, как хорошо и просто было жить раньше!

— Ладно, давайте выпьем чаю, и за дело, — Берта повернулась к Лиззи. — Надеюсь, ты не забыла, что у тебя еще вечерняя репетиция? Ты же не собираешься выходить завтра на сцену, не сделав упражнений!

— Кстати, насчет завтра! — Лицо Джона вдруг стало озабоченным. — Надо раздобыть бензина. Туда-то мы доедем, а вот обратно...

Чай допивали молча. Наконец Берта спросила:

— Ну и что нового слышно в округе?

Джон долго сидел, опустив голову, потом сказал:

— Джордж Тайтон, сын Билли, пропал без вести. Его корабль потопили. Так что сегодня старина Билл вряд ли зайдет к «Зайцу». Жаль беднягу. Правда, у него еще двое есть...

В ответ никто не проронил ни слова. Но у всех, даже у Мэг, мелькнула в голове мысль, что такая новость в любое время может прийти и в этот дом. В дом, где был только один сын.

Концерт прошел с огромным успехом. В программе были заявлены: вокальное трио, фокусник, три небольших пьески-скетча (одна из которых вызвала неодобрение публики из-за главного героя — сержанта) и два сольных номера на фортепьяно в исполнении мисс Элизабет Гиллеспи.

Инструмент стоял прямо в зале, а не на сцене, и к Лиззи, закончившей свое выступление, подошли несколько слушателей, среди которых были и гражданские. Окружив Лиззи, они наперебой просили ее сыграть что-нибудь еще, чтобы можно было спеть хором. Упрашивать девушку долго не пришлось, и в зале вскоре зазвучало «Отбрось свои тревоги».

Джон с трудом протиснулся между поющими.

— Лиззи, ты собираешься домой? Мы уже уезжаем!

Один из стоявших рядом солдат прокричал ему:

— Все будет в порядке, папаша! Мы проводим вашу дочь до самого дома с полковым эскортом,

и отсалютовал трясущейся, видимо от ранения, рукой.

Раздался смех, но холодный взгляд Джона быстро привел всех в чувство.

— Я буду встречать последний автобус на нашем углу, — строго сказал он Лиззи. — Договорились?

Лиззи молча кивнула, продолжая играть. Через полчаса, когда певцы с воодушевлением исполняли «Ах, эти глазки, ах, эти губки», к ним подошел утомленный служитель и что было сил прокричал:

— Парни! Уже десять часов, а мне еще убираться. Заканчивайте веселье! — с этими словами он выключил свет и загрохотал стульями.

Раздались недовольные голоса, но Лиззи, закрыв крышку инструмента, сказала:

— В самом деле, ребята! Ему еще делать уборку, да и мне хорошо бы успеть на автобус!

— Мы обещали твоему папаше проводить тебя до двери и выполним это обещание! По крайней мере, я! — Один из солдат ловко сгреб с пианино папку с нотами и, взяв Лиззи за локоть, помог ей подняться.

Девушка высвободила руку и, слегка отстранившись от назойливого кандидата в провожатые, твердо сказала:

— Спасибо, но я доберусь на автобусе.

— Ладно, мисс, — согласился солдат, — но до автобуса я уж вас точно провожу, хорошо?

— И я тоже! — вмешался другой солдат, на что первый резонно заметил:

— Для этого дела достаточно и одного, двое — это уже толпа.

Лиззи вежливо улыбнулась, но не успела она сделать и шага, как из темноты показалась высокая фигура, и спокойный властный голос произнес:

— Вот вы где! Извините, что опоздал!

Словно по команде, солдаты вытянулись в положении «смирно», устремив взоры на вошедшего морского офицера. А когда он бодрым голосом спросил: «Ну как, понравился вам вечер, парни?» — ему ответил стройный хор: «Да, сэр! Конечно, сэр! Чудесный концерт, сэр!»

— Ну и отлично. — Офицер кивнул в сторону Лиззи: — Она здорово играет, не правда ли?