Ночная жажда - Скотт Сиглер

Нет уж, к черту галлюцинации…

– Я следил за ним, – проговорил высокий голос.

– Он выглядит больным, – сказал глубокий голос. В нем ощущалось что-то влажное и жидкое. Это напомнило Эгги кота Сильвестра из мультсериала «Веселые мелодии»[9]. Тот вечно шепелявил и плевался. Вот и парень говорил так, будто его язык просто не находил себе места.

– Нет, он не болен, – сказал пронзительный голос.

– А похож на больного. Попробуй, может быть, больной?

– Да не знаю я, – отозвался дребезжащий голос.

Пронзительный, кажется, обиделся.

– Он не болен. Просто он сейчас под кайфом. Мы можем привести его в порядок.

– Лучше б он не был больным, – сказал наждачный голос. – У последнего, которого вы подобрали, должно быть, был грипп. Я неделю срал непонятно чем.

– Я уже говорил, что очень сожалею об этом, – сказал пронзительный.

Наждачный голос вздохнул:

– Ладно, Пьер, берем его. Нужно возвращаться.

Эгги почувствовал, как его подхватили чьи-то сильные руки и куда-то понесли.

– Сегодня вечером меня не будет, – сказал пронзительный голос. – До рассвета еще много времени. Мне надо закончить свои дела.

– Хруп, тебе нужно возвращаться вместе с нами, – снова сказал наждачный голос.

– Нет. Эти видения. Я… почти ощущаю его.

– Да, мы тоже, – сказал наждачный голос. – Я же просил тебя не говорить об этом. Хочешь, чтобы Первенец снова избил тебя?

– Нет. Не хочу. Но эти кретины причиняют ему боль, я это чувствую.

Ему. Кем бы он ни являлся, это была важная птица.

– За ним кто-то следит, – сказал наждачный голос. – Держись подальше, может быть, это монстр. Тогда тебе крышка…

Пауза. Эгги почувствовал, что весит всего пять фунтов. Возможно, даже меньше, потому что на самом деле человек ничего не весит, когда просто парит в воздухе…

– Я буду держаться подальше, – сказал высокий голос. – Но домой не пойду.

– Только постарайся никому не попадаться на глаза, – сказал наждачный. – И держись подальше от короля. Хиллари сказала, что он еще не готов. Если нас поймают, Первенец нас прикончит. Пьер, идем, нам пора возвращаться.

– Хорошо, Слай.

Эгги чувствовал, что падает, но через секунду снова поднялся. Да так быстро… как будто кто-то очень бережно нес его, перескакивая через две-три ступеньки – именно так человек несет два десятка яиц, только что купленных на рынке.

Эгги с трудом открыл глаза. Он понял, что находится где-то на крыше. Далеко внизу он видел Ван-Несс-стрит, его внимание сразу привлекла до боли знакомая зеленая вывеска «Старбакс». Да и не только «Старбакс», знакомые ориентиры виднелись повсюду…

А затем мир под ним закачался. Вверх-вниз, вверх-вниз.

Несмотря на это движение, героин – этот чертовски отличный героин – наконец-то «накрыл» его. Эгги Джеймс окунулся в тепло и темноту – в единственное место, где воспоминания не преследовали его.

– Но я же чувствую, что болен…

Роберта Депровдечук скрестила руки на груди и насмешливо взглянула на сына.

– Ну-ка, поднимайся! И живо в школу.

От одного только слова «школа» Рексу становилось плохо. Плохо внутри, и от этого жуткого ощущения ему хотелось заползти в какую-нибудь дыру и скрыться навсегда.

– Ну, честно, я и в самом деле плохо себя чувствую.

Она закатила глаза.

– Ты что же думаешь, я вчера родилась? Ничем ты не болен. В школе все тычут в тебя пальцем, потому что ты всем уже надоел. Оставь их в покое, и от тебя тоже отстанут. Вставай и отправляйся в школу. И не вздумай прогулять! Ты прогуливаешь школу, как будто там делать нечего, а потом сидишь здесь и целый день что-то рисуешь. И я еще разрешаю тебе развешивать свои дурацкие рисунки на стенах, не так ли? А теперь все, поднимайся.

Она схватила одеяло за край и сбросила его с кровати. Рекс на время замер, испугавшись за свой член, проступающий через трусы, и свернулся калачиком.

– Отвратительный мальчишка! Ты… его трогал?

Мальчик отрицательно замотал головой.

– Рекс, ты трогал себя… там?

– Нет!!!

Парень услышал знакомый свист, который издает кожа, скользящая через петли в джинсах. Он закрыл глаза, со страхом ожидая боли.

– Роберта, я не дотрагивался до него! Честное слово!

Его перебил удар кожаного ремня по спине.

– Маленький лгунишка!

Второй удар, на этот раз по ногам. Несмотря на жгучую боль, Рекс все-таки стерпел. Он понимал, что лучше не кричать и не пытаться сбежать.

– Я же говорила, чтобы ты никогда не вел себя как остальные грязнули! Так или нет?!

Еще удар, и ему обожгло плечо.

– Прости меня! Я больше никогда не буду!

Удар – по участку тела, прикрытому тонкими трусиками. Рекс изогнулся от боли, и его тело отчаянно завыло, словно прося: «Беги!» Но он силой заставил себя снова свернуться калачиком.

Если б он попытался убежать или начал сопротивляться, стало бы еще хуже.

– Вот, – сказала Роберта. – Я помогу тебе, Рекс. Ты должен наконец уяснить эти вещи. Если ты не будешь готов к школе через пять минут, получишь еще. Слышишь меня?

Она вышла, хлопнув за собой дверью.

Боль немного поутихла, но холодок в груди так и остался.

Все-таки ему придется пойти в школу.

Рекс присел на кровати. Эрекция прошла. Роберта всегда говорила ему, что когда у него встает, это очень плохо, и ноющие боли в спине, в ногах и на заднице подтверждали ее правоту…

Ему снова приснился сон, и на этот раз Рекс запомнил гораздо больше. Он следил за Алексом Пейносом, ожидая, когда же подвернется шанс убить его. От этого Рексу становилось весело. Эрекцию вызывали у него не девочки и не мальчики – а именно охота. Рекс-охотник чувствовал себя возбужденным, но сон принес с собой и мрачные предчувствия о том, что кто-то исподтишка наблюдает за ним и поджидает в темноте, чтобы причинить боль или даже убить.

Во сне Рекс несколько отвлекся. Вместо Алекса они с друзьями схватили какого-то бездомного парня. Схватили и потащили, но куда? Рекс никак не мог вспомнить.