Корея без вранья - Олег Кирьянов

Естественно, если вы сами нашли спутника жизни, никто особо приставать не будет, но если нет и возраст уже «далеко за двадцать», то тогда вы попадете под сильнейший общественный прессинг.

Совместная жизнь до брака уже перестала быть нонсенсом, но все равно еще менее привычна, чем на Западе. Как правило, корейцы на это идут, когда уже практически точно определились с датой свадьбы. Один преподаватель социологии прослыл в университете большим радикалом из-за того, что советовал молодым людям не торопиться с регистрацией отношений, а до этого прожить вместе год как семья, чтобы окончательно увериться в желании быть вместе до конца жизни. Студенты же этого преподавателя очень уважали, а некоторые коллеги-профессора (ему было около семидесяти лет) косо на него посматривали.

Что касается вопроса непосредственно половых отношений, то жители Страны утренней свежести уже не следует правилам столетней давности, когда интимная близость считалась возможной только после заключения брака, но и маньяками их не назвать. Наверное, они немножко консервативнее в этом плане, чем европейцы.

Особенно сильно на этот вопрос расходятся взгляды разных поколений. Один мой знакомый рассказывал, что летом на нескольких пляжах восточного побережья можно заметить бабулек и дедулек – членов какой-то консервативной организации, – которые прочесывают места скопления молодежи с плакатами «Потеряешь девственность в минуту беспечности и чрезмерного веселья – раскаиваться будешь всю жизнь». До сих пор, кстати, в Южной Корее спорят по поводу того, можно ли открыть нудистский пляж или нет. Молодежь уже не стесняется ходить в обнимку и держаться за руки, парень с девушкой могут друг друга прилюдно и в щечку чмокнуть, но вот устроить что-то типа «французского поцелуя» – это пока вряд ли. Однозначно кто-то из старших в итоге подойдет и призовет смельчаков «прекратить близость». Так что в целом правила отношений между полами пока достаточно консервативны.

Если вопрос касается половых отношений, корейские СМИ любят ссылаться на данные всевозможных опросов, когда молодежь в большинстве своем говорит, что «ЭТО можно до брака» и не после двадцати пяти лет. Но как сами корейцы отмечают, пока чаще всего такое мнение высказывается как «в принципе можно». Те же опросы на тему «Во сколько лет вы в первый раз?..» показывают, что раскрепощенность молодежи пока больше проявляется на словах, чем на деле.

Дальше настает очередь отношений между мужем и женой. Меня всегда занимало, как это многие миловидные и застенчивые кореянки чуть ли не в мгновение ока превращаются в бойких и нагловатых молодух, тех самых «ачжумм» (в переводе «тетя»). Казалось бы, еще вчера краснела, когда говорила с мужчиной, а уже через несколько месяцев замужества стала такой смелой, за словом в карман не полезет. И куда девается та милая застенчивость? Далеко не со всеми происходит подобное, но если с кем-то случается, то очень быстро.

В Южной Корее, особенно в последнее время, любят говорить про тяжелое положение женщины, борьбе за равноправие с мужчинами и т. п. Еще до недавнего времени чуть ли не за аксиому многие принимали идею главенства мужчины. Да, формальные признаки такого положения вещей есть даже в языке. По традиции жена к мужу обращается на «вы», а он к ней на «ты». Одно из названий жены – «чип сарам», то есть «домашний человек», – недвусмысленно указывает на то, что жена должна дома сидеть. Мужа же называют «паккат янбан» – «внешний знатный человек». «Внешний» – потому что постоянно где-то ходит и дома редко появляется, а «знатный» – так как на социальной лестнице находится выше женщины. Иногда женщину после замужества могут величать «мама такого-то ребенка», называя имя чада, а не собственное имя женщины. Да, и это до сих пор встречается. Но в последние годы все стало меняться: женщины начинают говорить мужу «ты», переходя на «вы» лишь в присутствии родителей с той или другой стороны.

Относительно главенства мужчин в семье скажу, что тут, на мой взгляд, действует принцип головы и шеи: муж, конечно, голова – глава семьи, но шея – жена – повернет эту голову туда, куда захочет. Та же кореянка может говорить мужу «вы», но при этом будет держать его под каблуком. Мужчина может напускать грозный вид, хмурить брови, говорить сквозь зубы, но в реальности все сделает так, как хочет женщина. Как видите, все не так однозначно.

Кроме того, в корейских семьях распространена ситуация, когда мужчина всю получку полностью отдает жене. Супругу выдаются лишь карманные деньги, очень небольшие, всеми же финансами распоряжается жена. Эта традиция объясняется тем, что оплачивает счета и делает покупки по хозяйству жена, а не муж, потому-то деньги и нужны именно ей.

Однако иногда эта ситуация принимает гипертрофированные формы. У меня много было знакомых мужчин, кому в день супруга выдавала что-то около пяти-шести долларов. На транспорт тратиться не нужно – у мужа, мол, карточка или машина есть. Обед в столовой фирмы стоит три доллара, так что еще пара долларов на кофе остается. А зачем еще деньги? Чтобы иметь возможность попить пивка с друзьями, мужчинам приходилось получать заранее от жены «внеочередной кредитный транш», причем и в этом случае хватало только на пару кружек. А зачем напиваться-то? Нет уж, милый, лучше иди побыстрее домой. Кстати, очень эффективный способ контроля. Конечно же не все мужики были в подобной ситуации, но попадались и такие. Иных выручало лишь то, что в фирме, где они работали, была предусмотрена выдача денег на представительские расходы. «А как же кредитная карточка? Она у всех есть», – возразят женщины. Есть, но раз в месяц придет домой распечатка всех расходов, получит эту выписку супруга и потребует полный отчет. Так что и это не спасает. Нет, кто в корейской семье главный – вопрос очень спорный, и далеко не всегда им является мужчина.

Если говорить об особенностях отношений в семье, то в Южной Корее в случае развода ребенок остается с мужем. Говорят, это из-за того, что ранее большинство женщин были домохозяйками и как бы не имели средств к существованию. Потому по закону при прочих равных обстоятельствах дети остаются с отцом.

Другой интересный факт – супружеская измена является уголовно наказуемым проступком. Доводилось мне слышать о том, что если ловили «неверного» или «неверную» с поличным, то обманутый супруг хватался не за нож, не за сердце, а за мобильный телефон, чтобы заснять всю сцену на камеру и потом предоставить в суде как доказательство. Тогда провинившейся стороне очень мало что светит при разделе имущества.

Кстати, насчет детей. Следует отметить, что нередки случаи, когда в Корее именно женщина уходит из семьи, оставляя мужа с детьми. Как-то это проще получается у корейских женщин, в отличие, как мне кажется, от россиянок. У нас, скорее всего, спросят недоуменно: «Как же мать может бросить детей?!» Так вот, в Южной Корее мне часто доводилось слышать следующий аргумент: «Ей же надо свою личную жизнь устраивать! А кому она нужна с детьми?!» Не скажу, чтобы подобное происходило сплошь и рядом, но на моей памяти было несколько случаев.

В Южной Корее все изменения происходят стремительно, в стиле «ппалли-ппалли» (в переводе означает «быстро-быстро»). Эти изменения касаются и взаимоотношений полов. Молодежь становится все более смелой, раскрепощенной во всех сферах жизни. Если раньше развод в корейском обществе считался экстраординарным событием, то сейчас превратился в большую социальную проблему, так как слишком уж часто расходятся супруги. Многие говорят, что это объясняется как снижением ценности семейных уз, так и большей финансовой независимостью женщин. Если раньше многие после свадьбы превращались в домохозяек, то сейчас все больше женщин хотят работать, делать карьеру и, как следствие, имеют свой источник дохода. Потому, если муж совсем не нравится, то можно и не терпеть – все равно и одной прожить можно. В прежние времена разведенной женщине было очень сложно повторно выйти замуж, сейчас же все гораздо проще.