Жалобная книга - Макс Фрай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Книг на стеллаже совсем мало; добрая половина – на немецком языке. На русском лишь толстенный том Юнга, Тибетская Книга Мертвых, два разных издания Книги Перемен, очень старый, потрепанный скорее временем, чем небрежными читателями сборник персидских сказок, «Книга Тота» Кроули[4]да полное собрание Туве Янссон. Интересный набор. Есть о чем поразмыслить на досуге. Ну, Кроули и (возможно) Юнг – это у нас, надо понимать, методическая литература, профессиональная необходимость. Но все равно интересный набор. Да еще и немецкие книги…
– Я, вообще-то, переводами зарабатываю, – говорит Варя. – Технические лучше оплачиваются, но я стараюсь только за беллетристику браться. Люблю я это дело. Вот погадаю вам сейчас и засяду Штрауха переводить…
– Кого?!
Фамилия Михаэля прозвучала для меня как гром с ясного неба. Я-то, конечно, в курсе, что он раньше книжки писал. Собственно, о книжках я узнал задолго до нашего знакомства. Можно сказать, случайно. Одна белокурая валькирия сразила меня наповал роскошной цитатой, из которой я запомнил лишь наспех переведенное специально для меня причудливое слово «судьбокресток». Schicksalkreuzung, кажется так. Очень уж в масть мне оно тогда пришлось…
Знал я и то, что книги Михаэля на русский язык никто до сих пор не переводил. Изумлялся нерасторопности отечественных издателей: всякую мутотень тоннами на рынок выбрасывают, а о Михаэле Штраухе слыхом не слыхивали.
И вот, оказывается, спохватился кто-то. Славно.
Славно-то оно славно, но чтобы Варя оказалась переводчицей Штрауха?! Девушка, которую мне предстоит посвятить в основы искусства хищения чужих судеб, переводит на русский язык книгу моего учителя! Забавно.
Впрочем, нет. Не «забавно». А очень и очень серьезно. Настолько серьезно, что кровь стынет в жилах, зато слюна закипает во рту. Ни с места двинуться, ни слова вымолвить.
– Михаэля Штрауха, он у нас еще никогда не издавался… Да что с вами? – тревожится Варя. – Что-то не так?
Мне удается наконец подчинить себе взбунтовавшиеся было органы речи.
– Наоборот, – говорю. – Все настолько так, вы вообразить не можете. Михаэль Штраух мой… Ну да, можно сказать, друг. Он… Впрочем, это отдельная история. Я вам расскажу, если захотите.
– Вы знакомы со Штраухом?!
Теперь приходит Варина очередь неметь и цепенеть. А также бледнеть, шататься и хвататься за колонну, – давным-давно я подцепил этот дивный набор штампов у Александра Дюма и до сих пор с удовольствием извлекаю на свет божий всякий раз, когда требуется посмеяться над бурными переживаниями, чужими или собственными.
Чаще – второе. Я, в сущности, вполне великодушен.
– Не просто знаком, – отвечаю. – Нас связывает своего рода братство. Я с удовольствием расскажу вам эту историю. Но она, предупреждаю, очень длинная. И мне нужно собраться с мыслями и понять, с чего начать… Давайте так: сперва вы мне все-таки погадаете, как обещали. А потом я к вашим услугам.
Я, честно говоря, в восторге. Теперь все будет гораздо легче. Михаэль, пройдоха, и тут ухитрился мне помочь. Вот уж сюрприз так сюрприз!
– Господи, – говорит Варя, – конечно. Конечно, я вам погадаю. Я же обещала. Да-да-да. Просто вы меня совсем огорошили.
– А вы – меня. Сколько лет уже жду, что Михаэля кто-то переводить возьмется, – и нате! Познакомился с переводчицей. Заодно и сам наконец почитаю, что он написал. Должно быть здорово…
– Так вы не читали его книг? – изумляется.
– Я знаю примерно полсотни немецких слов. Какое уж тут чтение…
– А как же вы с Михаэлем разговаривали? – недоверчиво хмурится она.
– Ясно как. По-английски. Не уверен, что уроженец Соединенного Королевства, случись ему присутствовать при наших беседах, понял бы хоть слово, но мы всегда оставались довольны ходом переговоров. Троечники, два сапога пара.
Варя смеется и усаживается наконец в кресло. Я устраиваюсь напротив.
– А что, собственно, вы хотите узнать? – спрашивает. – Меня, честно говоря, не покидает ощущение, что это скорее вы мне гадать должны, а не я вам. Чует мое сердце, потом окажется, что вы этим делом чуть ли не с рождения промышляете и половину руководств для начинающих самолично написали, под разными псевдонимами. Скажете, не так?
Чутье у нее действительно из ряда вон. Другое дело, что точности формулировок одним чутьем не добьешься.
– На картах, – говорю, – я вообще не гадаю. Никогда не пробовал.
Молчит, хмурится. Явно ждет чего-то большего. Неожиданное признание таинственного незнакомца – вот что от меня сейчас требуется.
Ну, ладно. Мне не жалко.
– А вот другими способами – это пожалуйста, – объявляю, выдержав паузу. – Могу просто книжку для вас открыть, пальцем ткнуть наугад. Могу тень вашу булавкой уколоть и послушать, как она запоет. Могу трещины на стенах поискать и расшифровать, если терпением запасетесь: дело долгое… Но насчет карт не переживайте, тут я полный профан. И мне действительно очень интересно.
– Но, получается, вы и так все про себя знаете, – обиженно говорит Варя. – Зачем еще и карты?..
– Себе гадать – нема дурных, – смеюсь. – Поначалу, конечно, каждое утро интересовался, как у меня дела. Задолбал небесную канцелярию расспросами. Но желание гадать для себя проходит очень быстро. Разве что в совсем уж экстренных ситуациях…
Не объяснять же ей, что человеку, который отказался от сомнительного удовольствия проживать собственную жизнь в обмен на возможность таскать из синего пламени чужие каштаны, мантические практики ни к чему. Что было, что будет, чем сердце успокоится – какая теперь, к шайтану, разница?!
Но Варя и так меня поняла. Закивала одобрительно:
– Я себе тоже очень редко гадаю. Почти никогда. А вот сегодня – целых два раза. Такой дурной день…
А сама улыбается как сытая, обласканная кошка. Побольше бы, дескать, таких дурных дней.
Понимаю.
– Что же вы хотите выяснить? – после недолгой паузы спрашивает Варя. И тут же перебивает себя: – Впрочем, мне знать необязательно. Важно, чтобы вы сами для себя сформулировали вопрос. А мне только в самых общих чертах скажите, чтобы выбрать оптимальный расклад. Ну да что я вам объясняю…
– Сейчас сформулирую, – обещаю. – И вам скажу, у меня секретов нет. Я хотел узнать, зачем мы с вами встретились. Вот, собственно, и все. Предельно честно, правда? Вы себя о том же спросили, еще в кафе, знаю. То есть вам, думаю, просто стало интересно, кто я такой. И выпал Аркан «Дьявол». Двусмысленная ситуация, не спорю…
Она уже готова возмутиться: ну да, только что уверял ее, что ни черта не смыслю в картах Таро, – и нá тебе. Того гляди, длинную лекцию о множестве разночтений Пятнадцатого Аркана заведу.