Клетка семейного очага - Марина Болдова

– Катя, – остановила ее Светлана, когда та уже шла по коридору на кухню. – Скажи только одно: ты уже читала заговоры? Читала или нет?

– Да! Да! Света! Ну, почему ты меня не слышишь? Я жить не смогла бы! Видела бы ты этих троих! Холеные, довольные! Понимаешь, они мое счастье украли! Мое! Я могла быть женой Матвея, я могла бы родить ему ребенка! И мы с ним принимали бы у себя в доме друга Лешку Зотова! И я не подглядывала бы тайком за своей сестрой, карауля ее у подъезда дома! У меня уже внуки могли быть!

– Почему же ты не ушла от нас с Агафьей?

– Света, а ты меня помнишь ту? Без лица, без души, без желания жить? Ненависти даже не было! Пустота. И куда мне с этим всем было идти? И зачем?

– Но позже, после операции?

– Сколько мне уже было? Почти тридцать. И еще. Сейчас на мне не мое лицо. Это чужая маска. Я к нему привыкнуть до сих пор не могу. Вроде бы сходство с фотографией на паспорте идеальное, но как тебе объяснить? То мое лицо принадлежало беспечной девушке. Та девушка радоваться умела, любила всех вокруг, хотела учиться, замуж хотела. И все эти простые желания были написаны на ее лице. А сейчас… Мне пятьдесят, а кожа тридцатилетней. А в душе мне все девяносто. Никакой гармонии. Правильно Агафья мне говорила: молодость должна уходить вовремя. А я к вам попала уже старухой. Вроде и жить еще не жила, а уже дальше ничего нет. Вроде за двадцать первых лет я уже свое все пережила. Дальше только тело живо.

– Но ты же людям помогаешь! Разве этого мало?

– И ты их лечишь! И что? Одна, всю жизнь одна! Ты даже не знаешь, что такое ласки мужчины.

– Я не могла… Ты же знаешь…

– Да, я знаю! А ты не поняла до сих пор, что Агафья нарочно так тебе сказала, чтобы ты и думать не смела?! Ей нужно было тебе дар передать. И нужно было, чтобы ты этим даром пользовалась. Настоящая ведьма одинока.

– А Агафья? Она же замужем была!

– И что? Муж рано умер, освободил ее. Она только после его смерти в полную силу ворожить начала. Она мне об этом не раз говорила.

Светлана промолчала. Катя в последнее время очень изменилась. Как вступила в это ведическое общество, так и не понять ее стало. Они тридцать лет вместе. И никогда она так не злобилась. Ни на кого. Чем они там занимаются с этой Пионовой? И деньги огромные Катя туда относит. По тридцать тысяч за семинар! И зачем ей эти семинары, Агафья и так ее всему научила? Катя – травница уникальная. Даже она, Светлана, так травы не знает, хоть и жила с Агафьей дольше. У нее вся сила в руках. И в молитвах. И в любви к людям. Без этой любви не дойдет до человека помощь Божья.

– Катя, скажи, а что вы на семинарах изучаете?

– Не могу тебе сказать, сама приходи, узнаешь.

– Я не пойду. Разве тебе мало того, что ты знаешь?

– А что я знаю? Травинки-былинки? А настоящая, сильная магия? Неужели тебе не интересно, как заговоры работают? Как человеком управлять можно? Его жизнью? Не хочешь понять?

– Катя, Катя, ты хоть представляешь, куда это может завести?

– И куда? Я просто сильнее стану. И помогать людям смогу более эффективно. А не травками поить.

– Так ведь любая магия наказуема! Не боишься?

– Я?! Не смеши меня. Что ты знаешь об Агафье? Тебе никогда не приходило в голову спросить ее, отчего она в глуши прозябает?

– Она там родилась.

– Нет, Светочка! Агафья родилась здесь, в городе. Спроси, откуда она мне деньги на операции нашла? Что, не задумывалась никогда? Квартиру свою городскую она обменяла на однокомнатную с доплатой. Ту, в которой и родилась. И жила с родителями. Не знала?

Светлана отрицательно покачала головой.

– Не обижайся, но Агафья тебя всегда считала блаженной. И боялась за тебя очень. Любила тебя как дочь. А я для нее кто? Поэтому мне все рассказала. Про себя, про то, как в деревне оказалась. Отец убил ее мать, потом себя. Вот бабушка ее и забрала в деревню. В городе остался старший брат. Он только из армии пришел. Когда она мне деньги на операцию предложила, я ведь сразу поинтересовалась, откуда столько? Я же видела, что денег с людей не берет. И не брала никогда. Она ответила, что брат умер, квартира осталась. И остальные деньги на моем счете лежат. Так она захотела.

– Теперь понятно, почему она мне отказала. У меня, видишь, какие хоромы?

– Да, она хотела, чтобы ты, если что со мной случится, имела хотя бы квартиру.

– Мне всегда казалось, что Агафья и деньги – это вещи несовместимые.

– А жили вы, а потом и мы на что?

– Люди продукты приносили. Пенсия за мужа у нее была, мое пособие. Потом я вязала варежки, шали, а соседка продавала в городе.

– Ну да. Только ей еще брат давал.

– Почему же он никогда к нам не приезжал?

– Вот этого не знаю. Да и какая разница? – Катя досадливо махнула рукой. – У нас ужин есть? Я голодная, с утра ничего не ела.

Светлана молча достала из холодильника кастрюлю с овощным рагу. Поставила на огонь, потом повернулась к Катерине.

– Катя, откажись от своей затеи. Не настолько они виноваты…

– Не тебе судить об их вине! И, кажется, кто-то мне помогает, хотя я и не просила. Что толку от одного моего заклинания?

– Ты дорогу злу открыла, как ты не понимаешь, – тихо произнесла Светлана и, не дожидаясь ответа, ушла в комнату. «И открылись тогда врата, и полезло зло и нечисть всякая…» – подумалось вдруг Кате.

Арина наступила ногой на кнопку пылесоса и выдернула шнур из розетки. Комната, в которой она убиралась, была практически нежилой: когда-то, покупая в этом доме квартиру, муж настоял, чтобы у них была отдельная библиотека с книжными стеллажами и компьютерным столом. И еще в комнате должны стоять мягкие кресла, а между ними торшер со столиком. Такой, как ему помнилось, стоял в бабушкиной комнате около старого кожаного кресла. И непременно на полу – толстый ковер. Все это должно было где-то помещаться, поэтому самую большую комнату в приобретенной квартире отвели под эту самую библиотеку. Дизайнер посоветовал не покупать готовые стеллажи, а сделать полки вдоль всех свободных стен и до потолка. В результате Арине, чтобы достать нужную книгу, приходилось тащить из кладовки тяжелую стремянку. Игорь книг не читал совсем, компьютер ему нужен был только для того, чтобы был или поиграть во что-нибудь простенькое, но при случае любил ввернуть при друзьях и их дамах «вот у меня в библиотеке» или «я сегодня работал в библиотеке» и тому подобное. Думая, что таким образом он причислит себя к числу образованных, начитанных или просто культурных, он не жалел денег на книги, правда, ездить на книжный рынок с Ариной не любил. Чаще всего он оставался в машине, а Арина одна с удовольствием бродила по книжным развалам и покупала все, что ей нравилось. Толстого, Достоевского и Чехова, а также других классиков она привезла из родительской квартиры. Покупая на рынке детективные новинки, она прочитывала их залпом и ставила на полку повыше. Через полгода, перечитав заново, чаще всего отвозила назад на рынок и отдавала бывшему однокласснику Димке Лозову, в прошлом филологу, ныне книготорговцу.