Вещие сны - Кей Хупер

Джоанна вложила в папку со сведениями о Кэролайн последний лист и, нахмурившись, откинулась на подушки. Информации по-прежнему мало, едва хватит на краткий очерк жизни. Ни колорита, ни фактуры. «Ну что ж, — подумала Джоанна, — пока я действительно не добралась до понимания личности Кэролайн».

За три часа, проведенных в библиотеке, Джоанна тщательно просмотрела годовую подписку еженедельной «Клиффсайдской газеты»; теперь она знала больше, чем когда приехала, но все же так и не поняла, какой была Кэролайн на самом деле, — так что шерифу она сказала чистую правду.

Состоятельная женщина, да — она имела собственные деньги и вышла замуж за состоятельного человека. Женщина, которая поддерживала множество благотворительных акций, по большей части в области медицины, — возможно, потому, что ее младший брат умер от неизлечимой болезни, когда она была еще подростком. Женщина, которая легко говорила на публику. Женщина, которая славилась своим вкусом и предпочитала брюкам платья — во всяком случае, в обществе.

Факты… никак не желающие составлять единое и неповторимое целое.

На самом деле Джоанна гораздо больше узнала о характере Кэролайн из случайных разговоров, чем из чтения газеты. К примеру, продавщица в аптеке рассказала ей, что Кэролайн много курила, оттого что была очень нервной, и по этой же причине «даже грызла ногти, бедняжка».

Длинные, отлично наманикюренные ногти явно были предметом гордости продавщицы, и жалость в ее голосе было легко понять. Джоанна подняла руки и стала рассматривать собственные ногти — аккуратные, средней длины, и только ноготь большого пальца был немного обгрызай. Тетушка Сара имела строго определенное мнение о том, как должна выглядеть юная леди — сюда входили и ухоженные ногти, и отсутствие привычек, изобличающих нервозность.

Вот и еще различие. Совершенно очевидно, Кэролайн была нервной, Джоанна — никогда. За исключением того единственного раза, когда она с удивлением поймала себя на том, что впервые в жизни вдруг начала грызть ногти. Это случилось еще в Атланте, в разгар поисков Клиффсайда и Кэролайн. Что это? Странное совпадение? Или нечто куда более жуткое?

Она бессознательно вздрогнула и опустила руки. «Возможно ли, — спросила она себя, — чтобы тебе, вот так за здорово живешь, передались привычки другого человека? Человека, которого ты ни разу не видела? Нет, конечно же нет! Также, как невозможно установление психической связи с другим человеком только потому, что вы оба» умерли» в один день. Это вызов логике и здравому смыслу».

Но ведь это так!

Она тряхнула головой, заставляя себя думать не о вещах сверхъестественных, а сосредоточиться на фактах.

Парень на заправочной станции, когда немного оправился от изумления, сообщил, что миссис Маккенна была весьма осторожным водителем, это всем известно. Когда выяснилось, что она погибла оттого, что ехала на большой скорости, все были просто в шоке. Некоторые говорили, что, должно быть, в машине была какая-то неисправность, но он-то точно знает, что машина была в полном порядке. Его хозяин и шериф буквально с лупой просмотрели все, что осталось от машины после аварии, и не нашли никакой неисправности, ничего. Так что, должно быть, она просто потеряла управление, это случается и с очень хорошими водителями. И как не стыдно всему городу подозревать…

А девушка из сувенирного киоска «Гостиницы» в середине долгого и подробного рассказа о последнем посещении городской больницы упомянула о том, что миссис Маккенна страдала тяжелой аллергией и часто ходила к врачу, особенно весной и в начале лета. Разумеется, она всегда шла мимо очереди, но никто, собственно, и не возражал, ведь она была такая милая. Кроме того, именно она заставила своего мужа открыть по соседству аптеку с низкими ценами, так что все от этого только выиграли…

Вот и выходит: не нужно задавать лишних вопросов, лучше просто поговорить с людьми. Так узнаешь гораздо больше, да и осложнений не будет.

Этому Джоанну научила тетя Сара: уметь извлекать урок из всего, что преподносит тебе обыденная жизнь. Она твердо верила, что, наблюдая и делая выводы, можно научиться тому, чему не учат ни в каких школах, и убедила в этом Джоанну.

Итак… У Кэролайн было как минимум две привычки, свидетельствующие о нервной натуре: она курила и грызла ногти. Будучи осторожным водителем, она разбилась в очевидно исправной машине, проносясь на высокой скорости по скользкому шоссе. Еще она страдала от аллергии, причем настолько серьезно, что лекарства, отпускаемые без рецепта, ей не помогали.

Что-то потихоньку вырисовывается. Немного, но все-таки.

К этому Джоанна могла добавить некоторые интуитивные предположения, которые появились у нее уже в Клиффсайде. Кэролайн наверняка была хорошей матерью, раз она не поленилась отыскать и поставить в одном из самых любимых своих мест карусельную лошадку для удовольствия дочки. И если прислушаться к замечаниям Риген, становится очевидным, что из двух родителей более заботливой и любящей была именно Кэролайн.

Риген… Джоанна очень тревожилась за нее. Видно, что девочке отчаянно не хватает матери. И хотя Риген, казалось, признала, что Джоанна почти во всем от матери отлична, внешнего сходства может оказаться достаточно, чтобы возникла привязанность. И если сейчас такая привязанность способна поддержать Риген, то, когда Джоанна уедет, это вызовет новую боль.

С одной стороны, Джоанна хотела именно по этой причине избегать ребенка. Но с другой — Риген ведь еще не примирилась со смертью матери. Эта маленькая печальная девочка внушала странное беспокойство, неодолимо влекущее к ней Джоанну. Хотелось обнять этого ребенка, приласкать, защитить…

Защитить?!

«Как узнать, когда взрослые боятся?»

— Кэролайн погибла в автомобильной катастрофе, — произнесла Джоанна вслух твердо и размеренно. — Машина была исправна. Это была просто авария.

«Когда я боюсь, мне снятся дурные сны. Я думаю, маме тоже. Летом ей часто снились дурные сны. Перед аварией».

— А Риген — просто несчастная девочка, которая пытается понять, почему она лишилась матери. Пытается найти логическую причину того, что случилось, найти смысл в том, что заведомо лишено смысла.

«…шериф буквально с лупой просмотрел все, что осталось от машины после аварии…»

— Он просто исполнял свой долг, вот и все. Хотел точно выяснить, почему Кэролайн потеряла управление автомобилем, ибо твердо знал, как она осторожна. И делал он это вовсе не потому, что подозревал чью-то злую волю. А если я буду продолжать разговаривать сама с собой вслух, особенно так громко, то меня изолируют от общества.

«Возможно, это сделает именно шериф. Он был бы счастлив», — подумала она.

Более чем счастлив. То ли потому, что он просто не верил ей, то ли по другой причине — она не поняла, — но он определенно не хотел, чтобы она бродила по городу, расспрашивая о Кэролайн.

Почему? То ли он оберегает чувства жителей города, то ли просто боится, что она что-то обнаружит? Вдруг это «что-то», ужасное и чудовищное, действительно существует? В конце концов, он шериф; он должен лучше, чем кто бы то ни было, знать все подробности «аварии». Может быть, в смерти Кэролайн действительно было нечто подозрительное, с очевидностью показывающее, что дело нечисто? Может быть, это явное преднамеренное убийство? И шериф молчит об этом, потому что… А почему? С чего бы шерифу маленького прибрежного городка скрывать преднамеренное убийство? Потому что он сам в нем замешан? Потому что он покрывает кого-то еще?