Самоходки Сталина. История советской САУ 1919 - 1945 - Михаил Свирин

Эскизный проект арттанка АТ-1. 1934 г.

Изготовленный АТ-1 в заводском дворе. 1935 г.

Арттанк АТ-1 с откинутыми бортами рубки для стрельбы с закрытой позиции.

В начале 1935 г. на испытания вышла АТ-1, вооруженная серийной 76,2-мм пушкой ПС-3 № 11. На испытаниях в апреле 1935 г. были достигнуты хорошие результаты. Скорострельность без исправления наводки составила 12-15 выстр/мин, наибольшая дальность стрельбы составляла 10580 м (тогда как по заданию она должна была составлять 7500-8000 м), попытки ведения стрельбы из пулемета и пушки в движении по целям, расположенным по ходу машины, закончились в целом успешно. Отмечалась удовлетворительная работа полуавтоматики пушки, но по расположению боекомплекта, маховиков наводки орудия относительно рабочего места наводчика, отсутствию гильзосборника и др., на войсковые испытания машина допущена не была. Кроме того, артиллерийская часть второго экземпляра АТ-1 на испытаниях вела себя не вполне корректно. Орудие ПС-3 с постоянной нарезкой работало из рук вон плохо. Кроме того, к окончанию полигонных испытаний АТ-1 артиллерийское КБ Кировского завода предложило для вооружения тяжелых танков новую мощную 76,2-мм пушку Л-7, имевшую баллистику орудия обр. 1902/30 гг. (собственно, это орудие представляло собой старую знакомую, но усовершенствованную пушку Тарнавского-Лендера) и, по заявлению разработчиков, превосходившую все известные танковые артсистемы. Вполне естественно, что разработчикам АТ-1 рекомендовали установить указанное орудие на место ПС-3 во второй экземпляр САУ, но сделать это не удалось по причине конструктивных особенностей Л-7, а изготавливать новую рубку для АТ-1 не стали. Но в целом САУ понравилась, и руководство АБТУ приняло решение о подготовке серийного выпуска АТ-1, для чего в 1936 г. завод должен был изготовить установочную партию в 10 машин для проведения расширенных полигонных и войсковых испытаний.

Но все же искоренить недостатки серийной пушки ПС-3 на Кировском заводе не удалось, и завод поставил вопрос о производстве вместо указанного орудия своего изделия Л-10, которое, как и Л-7, не пожелало встать в отведенное для него на АТ-1 место. Кроме того, завод № 174, загруженный увеличенной программой выпуска Т-26, не смог выдать 10 улучшенных шасси для производства АТ-1. Потому программа выпуска пробной серии АТ-1 была перенесена на 1937 г.

Но в конце 1936 г. П.Н. Сячинтов по доносу был обвинен в шпионаже. Это послужило причиной окончания работ над всеми артсистемами, созданными по его проекту, в том числе и над АТ-1, хотя Ижорский завод уже сдал 8 бронекорпусов, а завод № 174 начал сборку первых трех машин.

Три года спустя, в ходе советско-финской войны, одному из корпусов АТ-1, хранившихся на заводе № 174, нашлось применение. В январе 1940 г. по просьбе бойцов и командиров 35-й танковой бригады, ведущей боевые действия на Карельском перешейке, завод № 174 начал работы по изготовлению "санитарного танка для эвакуации раненых бойцов с поля боя". Эта инициативная работа была одобрена начальником Автобронетанкового управления РККА Д.Г. Павловым. Эта машина была без чертежей по месту преобразована из АТ-1. Заводчане хотели подарить эту машину армии к празднику 23 февраля – дню Красной Армии. Но в связи с задержкой изготовления санитарный танк на фронт не попал. После окончания боевых действий санитарный танк Т-26 (так он именовался в документах завода № 174) был передан в Приволжский военный округ.

3.5. Для усиления пехоты и мотомехвойск

Корпусная для маневренных приложений

Рассмотрение эскизных проектов самоходной артиллерии большой мощности состоялось в июле 1932 г., и в целом они были одобрены. Для "корпусного триплекса" выбрали удлиненное шасси среднего танка Т-24, а для "триплекса ТАОН" – шасси с использованием узлов тяжелого танка Т-35 (типа ТГ). Но изготовление "корпусного триплекса" было отложено на два года, а для "триплекса ТАОН" в тот момент не нашлось вооружения, так как ни 152-мм пушка большой мощности, ни 305-мм мортира еще не были созданы. Поэтому работы над СУ-14 продолжались. Одновременно по особому распоряжению штаба РККА началась эскизная проработка еще более мощной самоходной системы.

Так как решение о разработке корпусного триплекса было в 1932 г. отложено на два года, то вновь к нему вернулись в конце 1933 г., когда бюро самоходной артиллерии завода № 185 предъявило к рассмотрению проект 152,4-мм мортиры обр. 1931 г. (НМ) на шасси среднего танка Т-28. При установке мортиры с танка должны были быть демонтированы башни и подбашенная коробка, вместо которых предлагалось установить шестигранный открытый сверху бронеящик, в котором на поперечной клепаной балке на штыревом станке крепилась вращающаяся часть 152-мм мортиры за 10-мм щитом. Передний лист бронекоробки содержал две шаровые установки пулеметов БТ, которые можно было бы использовать при самообороне САУ на марше.

Так как качающаяся часть установки использовалась без каких бы то ни было изменений, то она позволяла вести огонь из мортиры в секторе ± 30° с углами вертикального наведения от 0 до +73°. Боевая масса САУ достигала 18 т.

Предполагалось, что при необходимости качающаяся часть 152-мм мортиры легко будет заменена 122-мм гаубицей или же 107-мм пушкой с дульным тормозом.

По ряду источников началось даже изготовление опытного образца САУ, но после уточнения ТТТ и подсчета затрат предпочтение было отдано в пользу такой же машины, но на шасси танка Т-26.

Три в одном

Согласно воззрениям советских артиллерийских теоретиков конца 1920-х гг. артиллерийское вооружение частей и соединений должно было состоять из пушки, гаубицы и мортиры, которые могли бы закрыть весь класс задач, стоящих перед всеми мыслимыми и немыслимыми частями и соединениями. Такой комплекс из трех орудий получил в то время название "триплекс", и для дивизионной артиллерии он виделся в виде 76,2-мм пушки, 122-мм гаубицы и 152-мм мортиры, как имеющими сходные массы в походном положении и сходную стоимость. Триплекс дивизионных орудий был назван экономически целесообразным для установки на самоходное шасси легкого танка при поддержке моторизованных, кавалерийских и танковых частей на поле боя.

Работы по проектированию указанных машин начались на заводе опытного машиностроения имени Кирова (завод № 185) весной 1934 г. Общее руководство осуществляли П.Н. Сячинтов и С.А. Гинзбург, ответственным конструктором был назначен В. Москвин.

Для лучшего использования возможностей артиллерийской части шасси танка Т-26, на которое предполагалось монтировать орудия, было переработано. В отделении управления, расположенном в носовой части машины, находилась трансмиссия и сиденье водителя. Моторное отделение находилось в средней части корпуса и отделялось от других бронированными перегородками. В нем находились двигатель (с укороченным карданным валом), главный фрикцион, вентилятор, радиатор, масляный и бензиновый баки. Баки отделялись от двигателя и друг от друга герметичными выгородками. Моторное отделение соединялось специальным карманом с боковыми отверстиями для выброса охлаждающего воздуха. В крыше имелось отверстие с броневыми жалюзи для входа охлаждающего воздуха и два люка для доступа к карбюратору, свечам, клапанам и масляному фильтру.