Свидание в Сингапуре - Мишель Дуглас

Ее слова должны были заставить ее похолодеть, но этого не произошло.

— Ты меня не пугаешь.

— А должен бы. Я не добрый и не участливый человек, Кристи. Я сдержанный и холодный.

— Не добрый? — У нее вырвался смех. — Ты шутишь?

Выражение его глаз говорило об обратном.

— Ты ошибаешься, Джейми. Я не знаю, кто сказал тебе о холодности, но у этого человека, видимо, были на тебя свои планы. Послушай… — Кристи протянула руку и коснулась его лица, желая донести до него свою мысль. Внезапно все ее мысли куда-то подевались. Она не могла вспомнить, что собиралась сказать. Она с трудом сглотнула. — Я…

Его глаза вспыхнули, а руки обвили ее плечи. Палящий, голодный взгляд блуждал по ее лицу.

— Кристи?

В этом вопросе смешались стон и просьба. В ответ она поднялась на цыпочки и прижалась к его губам.

Она оказалась права: его губы были идеально мягкими и упругими. Поцелуй перевернул ее мир с ног на голову. Джейми целовал ее с такой нежностью, что она таяла в его объятьях. Ее руки прижались к твердым мускулам его груди. Он целовал ее так нежно, будто она была сделана из хрупкого фарфора или хрусталя. Его объятия были полны заботы.

Кристи задыхалась и цеплялась за него, желая его со всей страстью и безрассудством. Вцепившись в ткань его рубашки, она прижалась к его сильному телу, провела языком по его губам и проникла в его рот. Рука на ее талии сжала ее сильнее, а сплетение языков дарило неземное удовольствие.

Она почувствовала, как его губы тронула улыбка. И не могла не улыбнуться сама.

Его рука обхватила ее затылок, и он поцеловал ее страстно и безудержно. Все, что она могла сделать, — это прижаться к нему и молиться, чтобы он не прерывал эту сладкую пытку.

Однако вскоре его губы вновь стали нежными, будто пытались успокоить бурю, которая бушевала внутри ее. Поцелуй стал медленным, позволив ей прийти в себя и наконец разорвать объятия.

Он прижался лбом к ее лбу, переводя дыхание. Она сосредоточилась на том, чтобы разжать руки и отпустить его рубашку.

— Ты пропустишь лазерное шоу, — прошептал он.

— Не думаю.

Джейми улыбнулся и сделал шаг назад. Кристи подняла глаза и увидела страх в его взгляде. Холодок пронзил ее грудь.

— Я должен извиниться перед тобой, Кристи. Это было непрофессионально с моей стороны. У нас должны были установиться деловые отношения, а я вместо этого воспользовался…

— Нет! — От его слов внутри похолодело. — Пожалуйста, не извиняйся. Я виновата не меньше тебя.

Это она была инициатором поцелуя. Боже, о чем она вообще думала?!

Он улыбнулся, но его взгляд не изменился.

— Вина — слишком резкое слово.

Она не собиралась ложиться в постель со своим врагом. Он не был врагом как таковым, но их разделял конфликт интересов.

— Ты прав.

Она кивнула один раз, два… три. Казалось, она не в силах остановиться.

— Это был просто импульсивный момент.

— Прекрасный момент, — подтвердил он с нежностью в глазах.

Его губы были притягательно упругими.

«Не думай об этом!» — вторил внутренний голос.

Он пытался лишь сказать, что такое не повторится. И она была полностью с ним согласна.

Кристи сделала шаг назад.

— Лучше этого не повторять, — сказала она, отводя взгляд в сторону.

Джеймс внимательно изучал ее лицо. В момент их поцелуя он забыл обо всем — про то, что он Купер-Форд, про долг отцу и матери, про свои обещания. Он был свободен. Пробудившееся чувство независимости кричало внутри его, требуя продолжения: больше свободы, больше Кристи. Он с трудом подавил это желание.

Кристи понимала его, и ему это нравилось. Он не мог остановиться, как невозможно остановить падающий небоскреб на Манхэттене.

Нельзя допустить повторения этого поцелуя.

— Я не отдам свой хвост.

Она прошептала эти слова, будто говорила сама с собой. Если бы он был в своем обычном состоянии, то пропустил бы эти слова мимо ушей. Но он все еще не пришел в себя после поцелуя.

— Что это значит? Я не понял отсылку, хотя ты ее делаешь не в первый раз.

— Не важно, — покачала она головой.

Джеймс был уверен в обратном. Он мог поспорить, что это выражение имело немалое значение. Он промолчал, и Кристи тихо вздохнула.

— Ты знаешь «Русалочку»?

— Диснеевский мультфильм?

— Сказку Ганса Христиана Андерсена. Русалочка спасает потерявшего сознание принца, когда его корабль терпит крушение во время шторма. Она влюбляется в него и просит могущественную ведьму дать ей ноги. Типичные для сказок испытания. Все имеет свою цену.

Он кивнул, чтобы показать, что слушает.

— Ведьма даст ей ноги, но тогда ее хвост исчезнет навсегда. Она никогда не сможет вернуться в свой мир.

— И что случилось дальше?

— Она выбрала ноги и сошла на берег, чтобы найти своего принца. И обнаружила, что принц считает спасительницей другую женщину и женится на ней. Он просто отсылает Русалочку прочь.

— Но куда она ушла? — Сердце Джеймса забилось быстрее. — Она ведь не смогла вернуться домой. Она… Ужасная история!

Сказка о Русалочке, пожертвовавшей своим хвостом, поразила его.

— Поучительная история. — Она закатила глаза. — Это всего одна из версий сказки. Есть и более приятные версии. Самая счастливая — та, где она получает принца всего на одну ночь, прежде чем исчезнет в пучине. Так она получает бессмертную душу.

— Ты раньше уже жертвовала своим хвостом?

Внутри его поднималась сжигающая волна. При мысли, что Кристи мог кто-то воспользоваться, ему хотелось рвать и метать.

— Без таких ужасных последствий, какие ждали Русалочку. — Она отвернулась и сжала губы. — Когда я училась в университете, у меня был парень. Он выкрал мои работы и выдал за свои. Он выиграл университетский грант, включавший право на трехмесячную выставку в галерее, о которой я мечтала. Очевидно, этот приз для него был гораздо важнее, чем я. Он использовал меня для достижения своих целей и одурачил.

Джеймс в ужасе уставился на нее.

— Это просто… ужасно. — У него скрутило все в животе. — Ты считаешь, я могу так же поступить? Украсть твои работы…

— Нет! — Она коснулась его руки. — У меня нет никаких оснований полагать, что ты или «МА» способны на подобное.

Она быстро отдернула руку. Джеймс не мог решить, сожалеет он об этом или же рад. Черт, он слишком увлекся! Ему пришлось отступить. Его ужасала мысль о том, что кто-то может воспользоваться ею подобным образом.