Девочка, которая упала с небес - Виктория Форестер

Когда Берти была подростком, ей приснилось, что её сердце ест змея. Но в последнюю минуту вниз слетел ворон и унёс змею. Она утверждала, что это означает, что истинное её имя – Ворон, и именно так она требовала называть себя. Мальчишки округа Лоуленд радостно принялись дразнить её, мол, «ворона с дуба рухнула». Имя прижилось, и все, включая пастора, звали её Ворона Сдуба, и теперь люди едва помнили, что вообще-то её имя было Берти Бекка.

Беда с Вороной Сдуба была не в её эксцентричности и странности, а скорее в её гениальности. Потому как в одном случае из десяти она находила просто феноменальные решения проблем. Как в тот раз, когда она помешала рою саранчи сожрать все посевы в округе Лоуленд, поднеся им чашку сладкого чая. Саранча выпила чай, улетела и больше не возвращалась.

Чистая правда!

А ещё был случай, когда пропал восьмилетний Дьюки Дик, и никто не мог его отыскать. В отчаянии родители бросились к Вороне Сдуба за помощью, а та встала на четвереньки посреди Главной улицы и прижала ухо к земле. Поднявшись на ноги, она сказала родителям Дьюки Дика, что мальчик свалился в колодец за домом старика Декатера. И действительно, там-то его и нашли. Потом все принялись расспрашивать Ворону Сдуба, как же она узнала. «Проще простого, – отвечала она. – В земле недалеко от моего уха сидел червяк, он мне и сказал».

Народ в округе Лоуленд не отличался долготерпением, да и просто с терпением к чудачествам персон вроде Вороны Сдуба, однако с ней, можно сказать, заключили договор страхования на тот маловероятный случай, когда случится что-то из ряда вон выходящее и тогда она спасёт всех от беды.

Ворону Сдуба не отваживали, но и не особо привечали. Никто с ней не разговаривал, детям запрещалось к ней даже приближаться, а жить ей полагалось наособицу и нос в чужие дела не совать. По счастью, Ворону Сдуба это вполне устраивало. Она поселилась в увитой плющом и окружённой ароматными травами хижине среди рощи, волосы у неё отросли и спутанной гривой спускались по спине. Жители округа Лоуленд вспоминали о Вороне Сдуба, только если умудрялись попасть в такой переплёт, из которого уж никак не могли выбраться, и тогда со всех ног неслись по тропинке к её дому, чтобы выпросить чудо, впрочем, не забывая помолиться, чтобы оно сработало и не оказалось чушью собачьей. И этого тоже можно было от неё ждать.

* * *

Пайпер слышала, как звонят церковные колокола, и знала, что ей надо поспешить, однако фигура Вороны Сдуба притягивала её, словно магнитом.

В голове у неё звучали слова Бетти: «И не вздумай приближаться к этой Вороне Сдуба. Держись от неё подальше».

И всё же…

Пайпер и осознать не успела, что делает, как усталые и ноющие ноги уверенно понесли её по тропинке, ведущей к хижине Вороны Сдуба.

За поворотом тропы деревья росли так плотно, что здесь царил полумрак, подцвеченный мшисто-зелёным светом. До этого утра Пайпер беспрекословно исполняла постановление Бетти держаться подальше от Вороны Сдуба, и поэтому изо всех закоулков округа Лоуленд только здесь она и не бывала. Поскольку с воздуха невозможно было что-то увидеть сквозь кроны деревьев, Пайпер совершенно не представляла, куда идёт.

Тропинка была натоптанная, извилистая, петляющая по склонам, а с обеих сторон к ней близко подступал лес. Когда Пайпер начало казаться, что она вышла далеко за пределы округа Лоуленд, она набрела на два огромных валуна, стоявших по обе стороны дорожки и образовывавших как будто дверной проём. По другую сторону от этих природных ворот Пайпер обнаружила прогалину. Она была немногим больше амбара Макклаудов, и её укрывали нависающие ветви старых деревьев, так что казалось, будто стоишь под сводами собора под открытым небом. Первое, что бросилось Пайпер в глаза, – несколько штук самодельной «музыки ветра» из палочек и камушков, развешенные на деревьях. Когда ветерок играл ими, они трещали, словно весёлые стенографистки.

В центре прогалины стояла покосившаяся хижина, окружённая со всех сторон кучей-малой самых странных и неожиданных предметов, применение, да и значение которых могла знать разве что Ворона Сдуба.

Справа от Пайпер стояла новёхонькая серебряная плита. Выглядела она дорогущей. Плита поблёскивала, как чаша для причастия, и стояла, словно ожидая появления шеф-повара, который начнёт взбивать суфле. Семейство енотов поселилось в духовке, а рядом был подходящего для енотов размера ящик для писем, в который кто-то – как Пайпер полагала, Ворона Сдуба – доставлял письма. Письма тоже были енотного размера.

Слева к большой сушилке для белья были привязаны пучки трав и цветов, а ещё, совершенно неожиданно, справа от хижины, которая вся была размером с одну большую комнату, стоял ярко-розовый шезлонг. На нём-то и возлежала Ворона Сдуба, горячо беседуя о чём-то с мышкой, сидевшей у неё на колене.

– Нет, – с твёрдостью отвечала она мышке, грозя скрюченным пальцем. – Интернет подсоединён к канализации, а для электричества надобны почтовые марки. Я тебе об этом уже говорила.

Мышь сердито дёрнула хвостом и уселась на задние лапки.

– Коли тебе нужен дождь, так не ешь орехов, – сказала ей Ворона Сдуба.

– Эм… Кхм… – произнесла Пайпер, вежливо покашляв.

Мышь и Ворона Сдуба поглядели на неё, причём ни одна из них не выказала удивления при виде девочки.

– Я проходила мимо, – сказала Пайпер, полагая, что нужно как-то объясниться. – Я шла в церковь. И подумала, что хорошо бы зайти и поздороваться. – Она пошевелила пальцами. – Здрасьте!

Ворона Сдуба припёрла её суровым взглядом.

– Прежде ты не заходила поздороваться.

Пайпер разом почувствовала, что она вела себя непростительно заносчиво и бестактно. Наверное, Вороне Сдуба было одиноко, и она надеялась на дружеский визит. Отчего она не подумала об этом раньше?

– Извините.

Ворона Сдуба прищурилась, оглядывая Пайпер с головы до ног.

– Ты – та самая Пайпер Макклауд.

– Да.

– А ты вытянулась, ишь какая стала высокая. Ты уж почти взрослая. Эта Милли Мэй говорит, что ты всех нас в гроб вгонишь. Она говорит, в тебе дьявол сидит.

– А… во мне дьявол не сидит, – забормотала Пайпер. Её жутко раздражало, что Милли Мэй постоянно говорит про неё что-то подобное. – Нечего Милли Мэй Миллер говорить неправду.

На это Ворона Сдуба зашлась ухающим хохотом.

– Не могут люди правду говорить, коли нету в них самих той правды. – Она с видимым усилием поднялась из шезлонга, не переставая хихикать.

Пайпер была сбита с панталыку и чувствовала себя не в своей тарелке. Она что же, поступила невежливо, незвано явившись на прогалину? И что ей теперь делать?

– Я умею летать, – выпалила Пайпер.

– Это мне известно, – сказала Ворона Сдуба.

– Но со мной приключился несчастный случай, и я больше не могу летать. Я не знаю, что мне делать.