Ненавидеть нельзя любить - Ольга Петрова

Сбросив промокшие куртку и сапоги, прошлепала с тяжеленным пакетом на кухню. В коридоре уже стояли грязные ботинки Кирилла, а из детской раздавались звуки выстрелов и взрывов – сын включил компьютер.

Загрузив в холодильник продукты, Ольга на ходу щелкнула кнопкой электрочайника и отправилась в комнату мальчика. Кирюшка, не отрываясь от экрана, бодро приветствовал ее:

– Привет, мамуля!

Она поцеловала вихрастую макушку:

– Привет, солнышко мое с ушами. Ты не сильно промок?

– Не-а, нормально. Мам, я не буду ходить на немецкий.

Он остановил игру, и Ольга поняла, что предстоит серьезный разговор. Кирюшка развернулся к ней вместе со стулом.

– Пожалуйста, мама. Можно я буду изучать только английский?

Ольга присела на краешек его дивана, попутно убрав оттуда сброшенный свитер.

– Что случилось, Кирюша? Ты же мне летом все уши прожужжал, рассказывая, как здорово, что ты будешь знать оба языка и что тебе совсем не сложно изучать их одновременно, – Ольга старалась говорить спокойно, хотя решение сына ее удивило.

– Понимаешь, мамуль, я собирался быть разведчиком, агентом спецслужб. Для них языки знать – очень важно. А теперь, когда я думаю стать десантником, мне нужно изучать восточные единоборства.

Сын старался говорить солидно, по-взрослому.

– Кирюш, одно другому не мешает. Ты ведь и так занимаешься карате.

– А хочу освоить еще и дзюдо, – мальчик начал горячиться.

– Я не против. Но в две спортивные секции ты просто по времени не успеешь. Гитара, немецкий, карате… Сам посчитай.

– Поэтому я бросаю немецкий, – решительно перебил ее Кирилл.

Ольгу утомил этот разговор. Она встала, подошла к шифоньеру, открыла дверь и повесила свитер.

– Понимаешь, Кирилл, ты сейчас в том возрасте, когда человек еще не может определиться с профессией. Завтра ты решишь стать моряком и захочешь профессионально заниматься плаванием, потом – захочешь быть альпинистом, пойдешь в новый кружок. Нет, дорогой, – сказала она твердо, – ты будешь изучать оба языка, тем более что даются они тебе легко. Ты ведь знаешь, что мне пригодился и тот и другой, – сказала она мягче. – Когда я училась в Ростове, занималась в группе немецкого языка, а в Питере был выбор между английским и французским. Не знай я второго языка, мне было бы очень сложно. Пришлось бы тратить еще и на это силы и время.

– Мама, а почему ты перевелась учиться в Петербург? – спросил легко смирившийся с судьбой Кирюшка. Ольга вздрогнула и постаралась тут же взять себя в руки. Она не любила разговоров на эту тему.

– Я уже рассказывала тебе. Меня позвала бабушка. А мне всегда хотелось жить в этом городе. К тому же я ждала тебя и решила, что было бы неплохо, если бы ты родился здесь. – Она перевела дух. – Все, пора обедать. Потом отдохнем, – и за уроки. К компьютеру доступ на сегодня закрыт.

Кирилл немного поныл для приличия, но быстро согласился на все условия, понимая, что спорить в данной ситуации бесполезно. Иногда его добрая и все понимающая мамуля становилась упрямой и непреклонной.

Через три часа, когда сын отправился во Дворец спорта, Ольга, вымыв посуду, оставшуюся после обеда, ушла в свою комнату. Она прилегла на диван, спрятав замерзшие ноги под плед, и попыталась заснуть. Ничего не выходило. Снова и снова она слышала вопрос сына: «А почему ты перевелась учиться в Петербург?» и свой неуверенный ответ, в котором любой взрослый уловил бы недосказанность.

Когда-нибудь ей все равно придется сказать сыну правду. Возможно, что очень скоро. Ольга понимала, десять лет, посвященные попыткам распрощаться с прошлым навсегда, оказались всего лишь безуспешным бегством от самой себя. Она надеялась, что все мосты сожжены – однако прошлое ее настигло. Память оказалась сильнее разума.

Тогда, десять лет назад, он в очередной раз спросил ее:

– Почему ты не хочешь пожениться этим летом?

Курсант третьего курса Валерий Немировский действительно недоумевал, почему его девушка отказывается стать законной женой.

Ольга поуютнее устроилась, натянув высоко одеяло и зарывшись носом в подушку. Разговор повторялся все эти восемь дней, проведенные вместе на майские праздники. Валерка предлагал руку и сердце. Нет, она не была против, как и всякой женщине, ей, конечно, хотелось замуж. Проблема состояла в том, что каникулы у них обоих были в августе, и только в этот месяц могла состояться свадьба. Ольга же, будучи активной комсомолкой, весь год занималась созданием стройотряда. По ее инициативе удалось добиться разрешения на отделку недостроенного санатория для детей-инвалидов. Всю зиму будущие стройотрядовцы по вечерам овладевали профессиями маляров и штукатуров, сантехников и электриков. Только в конце апреля, сдав экзамены настоящим строителям, ребята получили квалификационные книжки. Отряд был коммунистическим, что означало отсутствие платы за труд, однако желающих поехать на два месяца на берег Байкала было более чем предостаточно.

Отбор был очень строгим. Компания в результате подобралась классная. На совете отряда Ольгу единогласно выбрали комсоргом, командиром отряда стал студент-медик Альберт Краснопольский. Оставалось побыстрее расправиться с летней сессией и в конце июня, вооружившись мастерками и кисточками, отправиться на вожделенный Байкал.

Ей удалось купить медицинскую справку у факультетской медсестры, и она приехала в Рязань на майские праздники, воспользовавшись деньгами, которые ей прислала бабушка, хорошо ориентировавшаяся во всех проблемах любимой внучки. Маргарита знала Валерия. Молодые люди приезжали прошлым летом в Ленинград и гостили у нее две недели. Немировский ей понравился, и именно она в первый раз произнесла слово «свадьба». Почему-то после поездки в Ленинград Валерий озадачился созданием семьи всерьез. Ольге разговоры на эту тему не очень нравились, поскольку предполагали, что придется решать многочисленные проблемы: переводиться в рязанский университет, снимать квартиру, жить ожиданием увольнительных мужа-курсанта. Не то чтобы все это слишком пугало, но нынешнее положение вещей устраивало ее больше.

В глубине души она считала, что всему свое время. И сейчас ей хотелось наслаждаться студенческой жизнью. В своих чувствах она была абсолютно уверена, Валерку любила по-настоящему. Кроме него, для нее других мужчин не существовало. С его именем она засыпала, о нем же думала сразу, стоило лишь проснуться.

Ольга писала ему каждый день, часто звонила и старалась приезжать при первой же возможности. Конечно, положение «подруги» было не очень приятно своей двойственностью. Штамп в паспорте значительно упростил бы их свидания. Ольга осознавала, что рано или поздно это нужно будет сделать. Но только не теперь. Стройотряд был ее мечтой, ее детищем. Она не могла предать ребят, которые готовы были работать во имя идеи.

– Неужели ты не сможешь объяснить, что выходишь замуж и твоя поездка отменяется? – Валерка сердился. Опершись на локоть, он требовательно смотрел на Ольгу. Понимая, что от ответа не уйти, она нехотя повернула к нему лицо.