Третий проект. Точка перехода - Сергей Кугушев

В этот исторический момент человечество пережило страшные испытания. Технологии охоты к его началу развились настолько, что кроманьонцы истребили огромные популяции и целые виды животных. Впервые Земля не выдержала роста численности населения. Разразившийся голод выкосил от 80 до 90 процентов рода людского, и только переход к земледелию позволил людям вновь расти в числе.

«Городская революция» разворачивалась в III-V тысячелетиях до нашей эры, следуя за появлением бронзовых орудий труда, демографическим взрывом и обострением соперничества за плодородные земли. В ту пору ремесло отделяется от сельского хозяйства, возникают крупные поселения-агломерации, строятся оросительные каналы и появляется письменность. Возникают первые писаные законы, регламентирующие совместную деятельность больших коллективов.

Затем была «революция Осевого времени» — в середине первого тысячелетия до новой эры. В ее ходе в изолированных друг от друга обществах-лидерах появились мыслители, до неузнаваемости изменившие облик человеческой культуры. Заратустра, иудейские пророки, Сократ, Будда, Конфуций, Кир, Ашока, Сунь-Цзы — вот их имена. Если дотоле мышление людей было авторитарно-мифологическим (человек не совершал плохих поступков только потому, что боялся гнева жестоких богов), то мыслители Осевого времени породили мышление личностное, понятие о добре и зле. Личность обрела право выбора и совесть — альтернативу богобоязни. С этого времени воители уже не хвастаются числом убитых врагов. Примитивное насилие и террор уступают место методам агентурной разведки и «политической демагогии».

Почему произошел этот духовно-этический сдвиг? Из-за распространения железного оружия, более легкого и смертоносного по сравнению с громоздким бронзовым. Железо сделало армии более многочисленными (переход от профессиональных малых дружин к ополчениям), а войны — намного кровопролитнее. В условиях отставания духовных регуляторов от развившейся технологии появилась угроза краха тогдашних обществ. Поэтому Осевое время стало ответом на вызов времени, породило новые механизмы общественного сдерживания.

Шестая революция — «промышленная», индустриальная. Она ознаменовалась введением «щадящих» технологий производства с более высокой продуктивностью. Сопровождалась развитием и распространением идей гуманизма, равенства, демократии, международного и индивидуального права.

Этой революции предшествовал долгий кризис аграрной культуры в Западной и Восточной Европе в одиннадцатом-семнадцатом веках нашей эры. Бесконтрольный экстенсивный рост и примитивная агротехника привели к разрушению многих экосистем и повальным эпидемиям. Сельское хозяйство — как задолго до него охотничье — зашло в тупик.

Промышленный переворот повысил энергетическую мощь человечества и дал новый толчок демографическому росту. Возросли экологические и геополитические амбиции. Но, как и прежде, разрешение одного кризиса стало началом дороги к следующему. (А.Назаретян, «Цивилизационные кризисы в контексте универсальной истории» — Москва, 2001 г., стр. 112-115).

Итак, вроде бы забрезжила надежда. Человечество всегда находило выход. Правда, находило на самых начальных стадиях экспонент своего развития, в первых фазах действия алгоритма объявленной смерти. Когда на исторических часах оставалось еще много времени, чтобы исправить совершенные ошибки и воплотить мечты. Теперь — совсем не то. Процесс зашел слишком далеко, и времени почти нет. Обратный отсчет пошел, и миру — по историческим меркам — остались не часы, а минуты и даже секунды. Возможно, только однажды человечество очутилось в сходном положении.

Не так давно в Интернете промелькнули сообщения, что около сорока тысяч лет назад численность человечества сократилась с нескольких сотен тысяч до примерно двух тысяч, и все они были членами одного племени. Какая катастрофа вызвала эту трагедию, неизвестно. Судьба человечества тогда повисла на волоске. Его жизнь мог прервать один ураган, один лесной пожар, одиночная эпидемия или просто голодный год. Но эти две тысячи древних людей выстояли и победили. От них произошли все народы мира. История этого племени, пожалуй, и есть наша самая главная надежда на завтра. Она говорит нам, что историю можно изменить, а точка перехода предполагает несколько выходов.

Ну что ж, постараемся пойти за этой путеводной звездой.

Есть такой веселый и умный товарищ Еськов, который в Интернете и на бумаге пишет отличную фантастику, едкую критику и очень интересную публицистику. Однажды он сотворил, может быть, излишне оптимистичную, но очень неординарную работу «Наш ответ Фукуяме».

В ней он проводит любопытную мысль. Если, например, исходный график строить не по двум точкам (одна — настоящее, а вторая — прошлое), а по более представительному их числу можно обнаружить интересные закономерности. Мол, попытаемся пристроиться к некому по-настоящему долговременному тренду-течению. Неважно, каким будет сей тренд: восхождением к Золотому веку или деградацией — была бы протяженность.

Итак, если мы ищем такие течения, то неизбежно обратим внимание на технический прогресс. Это вам не искусство, где невозможно сравнить между собой наскальные фрески Альтамиры, картины Сикейроса или мозаичные панно с жизнерадостными советскими сталеварами со станции метро «Киевская». Философские системы? Все они, по большому счету, возникли еще в античности, в Древней Греции и Риме, в легендарной Индии и вечном Китае. А космология, придуманная майя, до сих пор недосягаема по изысканности своей. А вот технику сравнивать легче всего — положив рядом каменный топор, рыцарские доспехи и снайперскую винтовку с лазерным прицелом. Куда идет вектор, видно очень ясно. Поэтому, если рассуждать здраво, то история человечества предстает в виде ряда научно-технических революций. Да и само возникновение человека может считаться одной из таких революций. Хомо хабилис, «человек умелый», по конституции своей практически ничем не отличался от окружающих его обезьян-австралопитеков. Но он уже умел делать каменные орудия труда!

Так какие же технологические новации достойны именоваться гордым именем «революция»? А какие — «рылом не вышли»? Использование огня, бесспорно — революция, и еще какая! Колесо? Нет вопросов. Лук — первое оружие дистанционного действия. То же самое можно сказать о мореплавании и порохе. Но как оценить реальное значение для цивилизации (на относительной шкале ценности) лазера и древнего лучка для добывания огня трением? И вот тут лучше посмотреть: а что меняло качество жизни скачкообразно?

Таких величайших скачков насчитывают обычно три. Первый — неолитическая революция, когда человек перешел от охоты и собирательства (присваивающее хозяйство) к производящему — земледелию и скотоводству. С тех пор призрак голодной смерти если и приближался к людским поселениям, то лишь время от времени. Продолжительность жизни после неолитического скачка, как считается ныне, выросла с 20 до 40 лет. Второй качественный прыжок — индустриальная революция Нового времени. А третий — это вроде бы идущий на наших глазах переход развитых стран в постиндустриальный мир.

Число «три» сакрально. Каковы составляющие окружающий мир субстанции, не сводящиеся друг к другу? Вещество, энергия и информация. Давайте под этим углом зрения посмотрим на три перечисленные революции. Итак, неолитическая революция есть революция, связанная прежде всего с веществом. Здесь появляется то, что не существует в природе: несамородные металлы, керамика, текстиль. С тех пор открыт лишь один принципиально новый вид неприродных веществ — пластики. В неолит появляются отсутствующие в природе домашние животные и сельскохозяйственные растения.