Магистр - Дэвид Коу

Сартол в первую ночь не пришел за ней, а когда, наконец, появился дневной свет, занимая все ее зрение, она знала, что спасена на несколько часов. Сартол изменил Проклятие Терона ради своих целей, но он не смог изменить его до такой степени. Он мог заставлять ее нападать в течение дня, но сам становился на это время слепым, так же, как и она. Поэтому Сартол просто контролировал ее и остальных, ожидая заката, чтобы продолжить свою войну. Но даже когда опустилась тьма, ее очередь не пришла. Их было столько по всему Тобин-Серу, а она ничего не значила в его жизни. Она даже еще не училась магии, когда он погиб.

И все-таки в конце концов он пришел за ней, так же, как он приходил за другими. На миг она оказалась вообще не способной двигаться, а в следующее мгновение — уже шла, а в голове у нее звучал голос Сартола.

— Твоя очередь, маг, — насмешливо сказал он.

«Я буду сопротивляться тебе. Тебе придется заставлять сделать меня хоть что-нибудь».

Ее сознание наполнилось смехом, который грохотал, как гром в горах, до тех пор, пока ей не стало казаться, что она сейчас закричит от ужаса.

— Я уже принуждал магов, которые при жизни были сильнее, чем ты во много раз. Я подчинил себе Фелана. Почему ты думаешь, что сможешь противостоять мне?

И, словно, чтобы доказать свою правоту, он заставил ее поднять посох и пустить струю фиолетового огня в старый дуб, стоящий в нескольких ярдах в стороне. Дерево переломилось посередине, обе части упали на землю, и за несколько секунд обе половинки были полностью охвачены пламенем.

Ронуэн уставилась на то, что сделала. При жизни она была на такое не способна.

— Я сделал тебя сильнее после смерти, чем ты когда-либо была при жизни, маг, — сказал Сартол, читая ее мысли. — Ну, и как тебе — владеть такой силой?

Если бы у нее что-нибудь было в желудке, ее бы стошнило.

Ронуэн почувствовала, как снова стала идти, и знала, что ничего не сможет с этим поделать. Она также знала, что другие наблюдают за происходящим, видя это посредством ее глаз, и от сознания этого ей становилось еще хуже. А также от сознания того, куда она направлялась. Он посылал ее на запад, в родную деревню, в которой все еще жила ее мать.

— Я могу пощадить ее, если хочешь, — прошептал Сартол, дыша ей в ухо, словно любовник. — Я могу сделать тебе это маленькое одолжение, но ты должна об этом попросить.

Он отбирал у нее все, так же как у остальных, и так же, как он поступил с телом женщины, которое использовал. Так же, как он намеревался обойтись со всем Тобин-Сером.

И что ей оставалось, кроме как просить?

«Да, пожалуйста, — мысленно сказала она, чувствуя, как слезы текут у нее из глаз. — Пожалуйста, не убивай ее».

И снова он засмеялся, и Ронуэн усомнилась в том, собирался ли он на самом деле пощадить ее мать или это было очередной жестокой игрой.

Она увидела маленькие дома перед собой и попыталась освободиться, остановиться и упасть на землю. Смех Сартола отдавался у нее в голове.

Дойдя до первого дома, она почувствовала, как поднимает посох. Она попыталась закрыть глаза, но он не позволил ей даже этого.

— Подумай об остальных, — сказал он. — Они хотят посмотреть.

Она почувствовала, как по ее телу движется волна энергии, подобно тому, как ветер проходит сквозь ветви деревьев. Это было ощущение, которого она не испытывала со времен своей смерти, и на какое-то мгновение ей показалось, что она наслаждается им. Но когда огненный шар, который вырвался из ее посоха, разбил стену первого дома, сотрясая землю и вызвав крики ужаса у людей, находящихся внутри, ей стало стыдно. «Чувствовал ли Передур себя так же? — хотела спросить она. — А остальные?»

— Нет, — ответил ей Сартол, смеясь. — Ты — единственная.

Она продолжала идти, уничтожая дом за домом. Когда сельчане выбегали из горящих зданий, оглядываясь на нее на бегу с лицами, искаженными от страха и горя, она посылала огонь им вслед. Она понимала, что все они узнали ее. Некоторые умоляли ее, другие выкрикивали ужасные проклятия в ее адрес. Кто мог винить их за это? Как бы они ни думали о ней, это было ничто по сравнению с тем, что она думала о себе в этот момент.

— Прекрасно работаешь.

— Оставь меня в покое! — сказала она ему тихо. — Перестань разговаривать со мной!

— Но мне так приятно то, что ты для меня делаешь. Определенно немножко поощрения не повредит.

Она попыталась закрыть свой разум от него, чтобы не слышать его голоса, даже если и не могла освободиться от его воли. Но его насмешки не прекращались, так же как и ее нападение на деревню.

К тому моменту, когда она подошла к дому своей матери, вся деревня уже была предупреждена о ее присутствии. Небо было объято пламенем, а из зала для встреч и Храма Арика доносился тревожный звон колоколов. Ее мать была на улице, но, в отличие от других, которые в ужасе бежали от нее, она просто стояла в центре дороги, пристально глядя на нее. Слезы катились у нее по щекам. А ее седые волосы свободно ниспадали на плечи.

— Ронуэн, за что? — спросила она дрожащим голосом.

«Он заставляет меня делать это, мама. Прости».

— Потому что ты никогда не приходила ко мне, мать, — эту фразу вложил в ее уста Сартол. — Потому что я была одинока все эти годы, а ты никогда не приходила поговорить со мной. Ни разу.

Это было правдой: ее мать ни разу не приходила на то место, где она встретила птицу. Каким-то образом Сартол узнал об этом. Но Ронуэн понимала свою мать. Она умерла почти сразу после смерти своего отца. А для ее матери это было слишком.

— Я хотела, Ронуэн. Правда, хотела. Но уж точно это не повод для… — Ее мать указала на пламя и трупы. — Для этого.

— Конечно, не повод, мама. Не слушай его. Не слушай меня.

— Большей причины мне и не надо.

Ронуэн снова плакала и надеялась, что ее мать увидит ее слезы и поймет их.

Сартол снова заставил ее поднять посох и направить на сердце матери.

«Ты же обещал!» — мысленно воскликнула она.

В самый последний момент Сартол отклонил ее руку так, чтобы огонь из ее церилла прошел мимо матери и ударил по ее дому, дому детства Ронуэн. Сила удара сбила ее мать с ног на землю, но она все еще была жива и, как казалось Ронуэн, не была ранена.

Мгновением позже Ронуэн снова пошла по деревне, нападая на остальные дома. Она слышала, как ее мать снова зовет ее, но Сартол не позволил ей повернуться и посмотреть назад. И на этот раз Ронуэн была благодарна ему.

Нападение не заняло много времени — ее деревня никогда не была большой. Менее чем через час все дома пылали, а тела мертвых и раненых в беспорядке валялись на узких дорожках между домами. К счастью, многим жителям удалось убежать в лес, и Сартол не счел очень важным заставить Ронуэн преследовать их.