Раздвигая горизонты - Анджей Ясинский

Они медленно шли через зал, с любопытством осматриваясь. На ее лице видно было сочувствие и почему-то проскальзывала тень вины. Мужчина же ухмылялся, но совсем не обидно. ОНА была весьма женственна и от нее «пахло» женщиной, мамой, повелительницей. Он НЕГО шло спокойствие и веселая бесшабашность? Но она выгодно оттеняла ЕЕ, а вместе все это формировало ощущение целостности и спокойствия.

Когда они проходили мимо, на хостиса будто опустилась новая волна… Он не мог точно сказать, какая. Это было странно, но подобное чувство он испытывал, когда приезжал к своей бабушке — теплое, ласковое чувство беспричинной любви. Без причины — потому что, родня. Как можно не любить своих близких!? И одновременно к своему строгому, но справедливому отцу, который даже если и поругает, но переживать будет как бы не больше тебя, а про себя гордиться своим чадом. И не обращая внимания на боль в груди, не зная, почему он это делает, хостис низко поклонился, как у них кланяются своим повелителям. Мужчина, проходя мимо, подмигнул ему и слегка коснулся рукой. При этом в груди у хостиса что-то щелкнуло, и дышать стало совсем-совсем легко, боль в спине прошла, а в измученное тело вернулась необыкновенная легкость и бодрость. Выпрямившись и отведя взгляд от спин удаляющейся странной парочки, он оглянулся и почему-то совсем не удивился сотням и сотням веганцам, стоящим или лежащим, но несмотря ни на что старающимся встать, в той или иной мере выражающих свое почтение пропавшей парочке. Кто-то стоял в поклоне, кто-то стоял совсем ровно, но ментальный фон говорил однозначно о их чувствах… Ментальный фон!?

Второй заместитель первого помощника посла с удивленным вскриком повернулся к своему недавнему собеседнику. Тот будто отмер от невнятного звука, исторгнутого мятущейся душой хостиса, и повернулся к нему.

— Ты ничего не чувствуешь по отношению ко мне?

Веганец дернул плечом. Видно было, что его мысли витали совсем в других далях.

— Кто это был? — не дождавшись ответа, задал другой вопрос хостис. Он почему-то чувствовал и боялся, что если сейчас не спросит, то в другой обстановке никто и никогда не ответит ему на этот вопрос. Веганец задумался и почесал свою руку, ту самую, которую совсем недавно баюкал, а сейчас будто не замечал боли, а может ее и не было уже?

— Не знаю, но кажется догадываюсь. Только это все сказки, — веганец мотнул головой и помолчал. Потом медленно пошел куда-то, поглощенный будоражащей его мыслью, затянувшей его в глубину своего сознания, и бормоча про себя, — да конечно — сказки. Определенно! Столько — тысячи лет, не живут… Да ну!? И придет же такая мысль в голову!? Глупости какие! Надо же! Императрица Асия с единственным супругом Архонтусом по прозвищу «Победитель народов»!

Ник

— Это мы не плохо так покуролесили! — я оглядел разгром в огромном зале и задумчиво почесал себе пузо. На спине медленно затягивались царапины — что-то моя подруга совсем теряет голову во время этого самого. Может ей коготочки спилить? Хе-хе, напильничком.

Алиела по-быстрому наводила марафет, то есть выбирала очередную одежду, на мой взгляд мало отличающуюся от предыдущей, куда-то запропастившейся. Надо пробить эту тему — может там все-таки есть различия, в которых я не шарю? Ну и еще приводила свою встрепанностьк средневзвешенному состоянию.

Забавно, но кажется, пока мы туда-сюда, невидимость-то и спала с нас! Люди вели себя странно — расступались перед нами, пока мы расслабленно спускались и шли на выход — как-то магичить было немножко влом. Спокойное настроение и чувства внутри довлели. Наконец я сподобился посмотреть ауральным зрением и проанализировать ментальное поле. И результат мне не мог не понравиться. Все было спокойно и чинно-благородно. Даже рыжий хостис мне поклонился, за что я поправил ему здоровье. На душе, как я сказал, лежала печать благодати, хотелось всем делать добро. Вот и на рыжем попробовал — на пике доброжелательности сформировал убойную смесь мыслеформы, конструкта и плетения и засадил ему. И кости сломанные ему на место все вернуло и остальное поправило, ориентируясь на информацию, прописанную в информструктуре. А ментальные изменения окружающих людей я заснял, сформировал нужные пакеты и отправил в отдельный поток, чтобы он там разбирался вместе с биокомпом.

Когда мы вышли из здания, Алиела повернулась и оглядела его.

— Ник! Не хорошо как-то получилось, — она покачала головой. В ментальном плане у нее проскальзывало чувство легкой вины.

Ну а что? Здание немножко помяло, где-то валялись вырванные плиты, осколки, балки. Как никого не зашибло — не знаю. Могу только предположить, что это я сам как-то подсознательно все же контролировал частично обстановку, по крайней мере в части безопасности как нашей, так и окружающих.

— Подумаешь! Восстановят.

Алиела укоризненно посмотрела на меня.

— Ну поправь, а? А то неудобно мне совсем. Люди так хорошо к нам отнеслись, а мы…

— Это потому, что мы такие, а не потому, что они хорошие. Потому и отнеслись, — буркнул я и наигранно вздохнул. А потом из моей руки как из пулемета в сторону здания полетели сотни и тысячи конструктов, беременных плетениями. Еще одно плетение легло на здание сверху и проросло внутрь по всему объему. Конструкты метались по зданию, находили осколки, обломки и приклеивались к ним. Плетение растекалось по объекту и формировало его объемную характеристику. Информация отсылалась на большое плетение, которое было главным тут и тоже формировало картинку здания и разрушений. Ну и соответственно виртуально собирало осколки по переданным параметрам в целое. Минуты три — и практически все виртуально собралось. Теперь осталось все это реализовать в реальности. Это было чуть посложнее, но совсем не бином Ньютона, хотя что в нем сложного… Используя встроенные плетения гравитационного движения, все найденное начало подниматься, крутиться, собираться, притираться. Соединение между объектами, конечно, пришлось делать магическое по принципу укрепления материала, которое тоже пришлось делать и на целых частях, чтобы не порушилось. Можно было бы в некоторых местах диффузию материала включить, но было лениво — и так сойдет. Не дожидаясь окончания сборки, я подхватил Алиелу, накинул на нас невидимость и оставив на нашем месте медленно тающие, исчезающие иллюзии, так сказать, для внесения смуты и раздрая в восприятие реальности тех, кто на нас смотрел, поднялся в воздух на высоту около километра.

Алиела от неожиданности взвизгнула как какая-то девчонка, ловко извернулась и как-то так оказалась у меня за спиной. Обняв меня ногами и руками, она прокричала мне в ухо:

— Вперед мой верный боевой шуша! — и вытянула вперед руку, указывая направление и тут же рассмеялась.

Я тоже засмеялся, и рванул по указанному направлению, одновременно пережидая, пока в ухе перестанет звенеть от крика и смеха Алиелы.

Внизу проносились виды инопланетной природы, перемежаемой строительными конструкциями. Веганцы любили природу и старались ей не вредить. Попадались огромные деревья, горы, скалы с мощными водопадами. В принципе можно было бы даже решить, что мы находимся где-то в недоступных для посещения местах Земли, но несколько голубоватый оттенок растений не давал сделать такую ошибку. Еще про Землю иногда напоминала архитектура веганцев. Часто это было нечто очень футуристическое — высокие шпили, растущие прямо в центре огромного леса-парка, а иногда приземистые по сравнению с этими шпилями, но все равно высокие здания вроде земной античности. Могу даже предположить, что когда-то веганцы могли повлиять на земную архитектуру, хотя Алиела с сомнением относится к этой мысли. А что колонны и материал типа мрамора? Мало ли какие совпадения бывают — у местных-то тоже две руки, две ноги, да одна голова. Хотя ведь взялся же на Земле официально неизвестный веганец? А сколько еще таких было? Интересно, кстати, что решат насчет него веганские власти. Его тело осталось на корабле, капитан обещал передать его куда надо. Не должен обмануть — он мне показался вполне нормальным веганцем.