Мы не мафия, мы хуже - Борис Бабкин

— Свалил отсюда, — шагнул ему навстречу Рекс и тут же упал вперед.

Дробящий удар в подбородок отбросил его к забору. Прыгнув за упавшим, Матвей добил его ударом в горло.

— Нет! — услышал он громкий отчаянный крик. — Нет!

— Что там? — спросил подошедший Иванов.

— Без понятия. — Матвей пожал плечами.

— Так, — поправляя галстук перед зеркалом, кивнул Кардинал. — Значит, все получилось. Ну что же. — Он посмотрел на часы. — Значит, так тому и быть. Семенов уже труп. Скоро появятся Клещ и Рекс. Они, разумеется, не откажутся выпить. — Он взглянул на стоявшего у двери Пятака. — Ты возьмешь рюмку, которую я налью последней, — предупредил он. — Тогда их спас Семенов своим сообщением о приезде сына.

— Понял, — кивнул тот.

— Почему ты решил все так, — спросил Кардинал, — как будто знал, что в Москве все утрясется? Почему?..

— Кто они? — хмыкнул Пятак. — А у вас голова. Даже возьми мы эти бумаги, ничего бы не вышло. Рано или поздно остальные нас нашли бы и убили.

— Почему тебя зовут Пятак? — полюбопытствовал Кардинал.

— Я в детстве все время собирал пятикопеечные монеты. Не знаю зачем. Но у меня они были постоянно. Вот и прозвали.

— Где пацан? — вспомнил Кардинал.

— В надежном месте.

— Он не утопился с горя? — тихо спросил стоявший у двери ванной Матвей.

— А то…

Дверь открылась. Из ванной вышел Семенов с окаменевшим лицом. Не обращая ни на кого внимания, подошел к столу и набрал номер телефона.

— Алиса, завтра утром, к семи, мне нужны все. В офисе при заводе. Обзвони их. Очень важный вопрос. — Он положил трубку. Обвел взглядом Артура, Иванова, Волчару и Матвея:

— Я готов. Поехали. Сейчас покажу все. Вот ключи от сейфа. Бумаги, которыми можно воспользоваться против всех, в бархатной папке. Но обещайте — его я убью сам.

— Об этом мы уже говорили, — кивнул Иванов.

— А не зря ты позвонил секретарше? — спросил Артур. — Ведь она может…

— Она позвонит только членам нашего совета директоров и всем остальным. Я говорю про охрану.

— Поехали. — Иванов встал.

— А с этим что? — Денис кивнул на лежавшего Клеща.

— Пленных не берем, — сказал Владимир Иванович.

— Можно я? — бросив на замычавшего Клеща яростный взгляд, быстро спросил Семенов.

— Начинать когда-то надо, — кивнул Владимир Иванович.

Семенов, взяв со стола большую хрустальную вазу, подошел к дергающемуся Клещу. Поднял ее над головой обеими руками и с силой бросил вазу на голову боевика.

— Если думаешь, что этого хватит, — покачал головой Матвеев, — то зря.

— Вполне. — Подойдя, Артур взглянул в разбитое лицо валявшегося Клеща.

— Сломан нос, порезов глубоких полно. Умирать долго будет.

— Зря ты Кардиналу позвонил, — недовольно буркнул Аркадий. — Ведь он…

— Я хочу, чтобы он приехал в Москву, — перебил его Абрам. — Он знает, где похищенные бумаги. В этом я абсолютно уверен.

— Вот почему ты сказал, что все прекрасно, — усмехнулся Аркадий. — И когда он появится?

— Очень скоро. Я сообщил ему о том, что мы готовим дворцовый переворот.

А Кардинал всегда рвался наверх. И я позабочусь о том, чтобы он был как можно выше. Его вздернут на самой высокой березе в его же владениях.

— А вдруг он не возьмет с собой бумаги?

— Возьмет. Он все свое возит с собой. А такие документы — тем более. На что он рассчитывал, когда задумал все это? Ведь ясно, что это дело его рук. Но кто та женщина? При ней ничего не обнаружено. В милицию мы, разумеется, не обратились. Я имею в виду настоящую, — насмешливо уточнил он.

— Понимаю, — кивнул Аркадий. — А что намерены делать с Жуковым? Его сегодня выпускают.

— Решение принимает председатель. Я думаю, Жуков будет убит. На него очень злы наши боевики. Альберт просто обязан дать «добро», ведь почти все приятели Жукова убиты.

— А тот, кто все это начал — Артур, — жив, и неизвестно, где он. Я уверен, он был в коттедже Жукова!

— В этом убеждены все.

— А где может быть Жанна? В коттедже ее не было. Значит, она не с Артуром! Где же?

— Черт ее знает. Что ее в коттедже не было, точно. Ты уверял, что она с ним. У тебя сейчас есть гарантия, что Малкина не в Риме?

Аркадий растерянно посмотрел на него.

— Карл вообще уже трое суток не связывается с нами. Почему? — снова спросил Абрам.

— Ты думаешь, — начал Аркадий, — что Жанна…

— И не я один, — отрезал Абрам.

— Нет, — возразил Аркадий, — она в Москве. А что уголовники? Ведь ты говорил…

— Ищут, но безрезультатно. Я думаю, она в Риме.

— Да перестань ты, — отмахнулся Аркадий. — Софи постоянно сидит дома, ждет звонка. Жанна скоро, я в этом совершенно уверен, объявится.

— Но только что ты не был так уверен.

— Я всего лишь слушал тебя. Жанну нужно искать в Москве. И я убежден, она вот-вот позвонит Софи.

— А не могла она сама поехать за деньгами в Ярославль? — неожиданно спросил Абрам. Аркадий уставился на него.

— Господи. Вполне возможно. Жанна всегда сама объезжала своих продавцов. Она, видимо, позвонила Софи от отчаяния. Ну конечно. Она сама поехала в Ярославль. А мы…

— Она просто обвела нас вокруг пальца. — Абрам схватил сотовый телефон.

— Надо посылать парней в Ярославль.

— Почему мы не сделали это сразу? — простонал Аркадий. — Ведь знали, что Жанна в ссоре с Софи. Кретины.

— Да ну их на хрен, — махнул татуированной рукой бритый наголо здоровяк.

— Что мы, мусора, что ли, бабу какую-то искать? Если завалить кого или наехать — другой базар. — Он выматерился.

— Хорош тебе, Днепр, — бросил Косой, — А то довякаешься — как Моряка, шлепнут, и все дела. Атаман молодчина. Хрен на всех забил. До сих пор никак не выловят.

— Так о чем базар? — хмыкнул Днепр. — Объяви этим крутым, мать их, войну. И хрен с ним со всем. Они нам быстренько место на кладбище выделят, ллп — Я, например, — сказал Косой, — буду от них ноги делать. Цепану бабок поприличней — и рвану когти. А то, по натуре, как в шестерки записался. Они, сучары гребаные, нар не нюхали, а пальцы веером. Блату полные штаны.

— Так потому, что у них бабок полные карманы и запазухи. И знают, куда и кому сунуть. И знаешь почему? Как раз потому, что они нар не нюхали. Сейчас и наших полно, я про тех, кто срок тянул. Просто они не подстраивались ни под кого, а свою копну молотили, и весь базар. А мы так, в шестерках у жирнень-кой кормушки пасемся. А линять от них поздно. Пенсию государство нам не выпишет. Тюремный стаж не в счет. А мы все-таки не привыкли на спичках экономить. Да и помнишь, когда последний раз на свое дело ходил?