Контрразведка Future - Василий Головачев

– Мы были в Кентавре-Парусах и видели что?

– Фрактальные кружева, – сказал Иванов.

– Антенну! В устье «дыры» Знающие вырастили приёмную антенну! То же самое создаётся и здесь, только эта антенна излучающая.

– Вовсе не обязательно, – мягко возразил Бодха. – Возможно, здесь строится приёмная, а в Парусах – излучающая.

– Не вижу принципиальной разницы.

– Допустим, – сказал Маккена.

– Омега Кентавра с её бывшей Осью Зла, на месте которой теперь растёт «раковая опухоль многомерности», располагается как раз между этими антеннами, понимаете?

– Нет, – в один голос проговорили второй пилот и бортинженер.

– Достроив антенны, Знающие создадут разряд между антеннами… и «опухоль» в Омеге рванёт, как инфляционная бомба!

– Бомба Хаоса? – уточнил Маккена.

– Бомба Хаоса – цветочки по сравнению с этой бомбой, которая предназначена всего лишь для нейтрализации любого, кто захочет остановить Знающих! В данный момент её, наверно, волокут в Солнечную систему, потому что мы единственные, кто может помешать Знающим. Но если рванёт «опухоль» – от нас останутся только рожки да ножки! Точнее – ничего не останется! Ни от нас, ни от магелланцев, ни вообще от нашего домена!

По кораблю расползлось молчание.

– Ничего себе перспектива! – выдохнул Иванов.

– Надо срочно возвращаться, командир, – озабоченно сказал Терёшин.

– Где-то в этом районе располагалась цивилизация пылевиков, – вспомнил Шапиро. – Посмотреть бы одним глазком…

– На что, на клубы пыли? – поинтересовался второй пилот. – От неё же и рожек не осталось.

– Вижу приближающиеся объекты! – доложил Клиффорд.

Система дальновидения выделила увеличивающиеся звёздочки, и центральный виом показал знакомые очертания сторожевых «черепах».

– Две… семь… шестнадцать, – насчитал Терёшин. – Принимаем бой?

– Уходим! – жёстко бросил Маккена. – Клиффорд, Артур – маневр отхода с четверным изменением вектора старта!

– Принято! – дружно ответили инк и пилот.

От «черепах» потянулись к земному кораблю ветвистые молнии энергетических разрядов, но «Ра» в этом месте уже не было, он нырнул в «струну» мгновенного изменения координат.

– Ни в коем случае, только через мой труп! – заявил заведующий отделением экстренной хирургии. – Вы пролежали у нас всего два дня, кости ещё не окрепли, полежите ещё дня три, и я вас выпишу.

– Что ж, через труп, так через труп, – флегматично сказал Руслан, поднимаясь с кровати. – Вас сейчас задушить или после завтрака?

Завотделением, толстощёкий, румяный, с благородным, лишённым волос черепом, вытаращил глаза:

– Вы серьёзно?!

Руслан засмеялся, глядя на него и оценивая реакцию персонала клиники, присутствовавшего на утреннем обходе.

– Я пошутил, Климентий Фотьянович, извините, но лежать у вас ещё три дня не собираюсь. Я здоров. Мне срочно нужно на работу, очень важные дела ждут. Обещаю беречься и выполнять все ваши рекомендации.

– Рекомендации – лежать, молодой человек! Лежать у нас.

– Нет.

Врач побагровел, но сдержался, пожевал губами, оглядел фигуру больного.

– Тут я командую. Как минимум – пролежите ещё сутки, и завтра обсудим этот вопрос.

– Сегодня, после обеда.

Завотделением посмотрел на молодую женщину в белом – лечащего врача.

– Елена Марковна, к обеду полную МРТ, сцинтиграфию, физобзор.

– Хорошо, Климентий Фотьянович.

– Буду в два часа, – повернулся он к больному. – Если анализ покажет хоть малейшее противопоказание к движению, останетесь у нас. Будете шебуршиться – вызову охрану.

– Договорились, – хмыкнул Руслан, которому до чёртиков надоело лежать в палате и смотреть развлекалово по ТВ. Хотелось активного движения, хотелось добраться до вирусят, как Иван Грымов окрестил агентов Знающих-Дорогу, и хотелось обнять Ярославу! До спазма в груди!

Он подошёл к открытому окну, из-за которого доносилось щёлканье какой-то птички. Поискал её глазами.

На ветке сосны сидела синичка.

Он вошёл в состояние просветления, тихо свистнул.

Синичка перестала свиристеть, наклонила головку, потом слетела к человеку на подставленную ладонь.

Несколько мгновений они рассматривали друг друга.

– К вам посетитель, – объявил виф палаты, появляясь на мгновение и пропадая.

Синичка сорвалась с ладони, улетела.

– Кого ещё несёт? – недовольно проворчал Руслан, провожая её глазами. Очнулся, устыдившись сказанного, так как это могли прийти и родители.

Дверь открылась, вошла Ярослава.

Он сглотнул. Растерянно улыбнулся.

– А я только что думал о тебе…

– Закройте на замок! – сказала жена, очевидно, отдавая распоряжение кому-то по рации, стремительно подошла к нему, обняла и тут же отпрянула в испуге; в потемневших глазах – море тревоги. – Не больно? Я только что узнала! Где болит? Что у тебя поломано?!

– Уже ничего, – ответил он, глупо ухмыляясь, потом потянулся к любимой, обнял. – Можно, я так постою?

– Можно, – прошептала она, замерев, и столько в её голосе было нежности и заботы, что он едва не задохнулся от радости.

Ещё с минуту они целовались.

Потом Ярослава в унике, скрывающем не только принадлежность её к ВИПам мира сего, но и фигуру (маскер, однако), отстранила мужа, усадила на кровать.

– Рассказывай, у меня всего полчаса.

– А мы не успе… – заикнулся он, раздевая её глазами.

– Не дури, здесь везде камеры! Рассказывай.

– Но мы не встречались уже…

– Четыре дня. Встретимся скоро, обещаю. Прилечу домой или куда скажешь.

– Ты удивительная!

– А ты дурак! Или сумасшедший! Если слухи о твоей драке с Неуязвимым – правда.

– Правда, только драка случилась не по моей вине, – обиженно сказал Руслан, вспоминая поединок с Тургутом. – Меня направили на Суперструнник для…

– Я в курсе.

– Он меня ждал.

– Не думаю, Неуязвимого послали туда не для ликвидации какого-то там инспектора ФАК, невелика шишка.

– Это ещё почему? – окончательно обиделся Руслан.

– Тебя можно убрать без свидетелей, не привлекая крупную артиллерию. Неуязвимый просто решил закончить два дела сразу, ты попался ему под руку случайно.

– И какое же дело он там варганил?