Крест на чёрной грани - Иван Васильевич Фетисов

– А-а… да-да. Спасибо, напомнила.

Собирался Савел за покупками, чтобы отметить удачный поход на базар. Поразмышлял, хотя было и лишне, какую лавку посетить лучше. Ныне коммерсанты настроили их много. И у каждой приветливые названия: «Шанс», «Удача», «Русь», «Гвоздика», «Теремок» и прочее. Названия нравились, но коммерсантские магазины Савел обходил стороной, считая, что там, если не прямым, просто на глазах, то косвенным путём обманывают, то есть берут за всякую безделушку больше, чем следует. Поэтому Савел посещал ещё сохранившиеся райпотребсоюзовские точки. Не всегда и там покупка обходилась дешевле, но зато было спокойнее на душе – считал, что цена не придуманная, а государственная, значит, справедливая.

Сейчас обуял соблазн побывать в коммерсантском заведении. Чаще, слышал, называют какого-то Переплясова, у него, мол, целый торговый городок. Хитрым манером купец отхватил большую территорию бывшей торговой базы со складами и другими постройками, добавил к ним новые из материалов заброшенных совхозных ферм, оборудовал «пятачки», то есть уголки для сдачи в аренду другим торговцам. Зажил богато, собирая щедрую дань.

Пошёл Савел смело – не с пустым кошельком, в кармане не пустяковое – вроде десятки или серебряного пятака – стодолларовая купюра. Сколь в ней рублёвых десяток или пятаков? Можно сбиться со счёту!

С такими мыслями Савел поднялся на высокое крыльцо, с натугой открыл тяжёлую железную дверь и оказался в царстве великого соблазна.

«Пятачки» сплошным порядком, будто приклеенные друг к другу, направо и налево. Блестят стеклянные витрины. Продавцов больше, чем покупателей. Савел даже порадовался тому, что стоять в очереди не надо – страшно не любил, когда приходилось. Пошёл по проходу между «пятачков», приглядеться, а уж потом сделать выбор. Да что было выбирать? Везде всё приглядно, красиво, будто и устроили лишь для того, чтобы поглядеть.

Странного покупателя наконец заметила молоденькая, круглолицая, с завитыми локонами русых волос на висках продавщица.

– Дядечка, вижу, затрудняетесь? Что хотите купить?

– Да… правда, смотрю.

– А что надо?

– Да по одному случаю…

Что за случай, деваха, конечно, не ведала, а вот что надо странному покупателю, догадалась. Взглянула на полку с бутылками:

– Вам какую? Есть «Ржаная», «Отборная», «Беленькая», «Путинка», «Жириновский»… Может, «Путинку»? Берут. Хвалят. Приятная.

– Не, эту не надо. А то, чего доброго, своротишь с пути да в яму…

– Тогда, может, «Жириновскую»? Некоторым, которые скоморошные, она по вкусу.

– Эту? Ну её, – Савел решительно махнул рукой. – Она, слышал, шибко вредная. Даже какой-то губернатор, вроде друг Жириновского, ради него стаканами глушил эту дрянь и попал в психушку. Пусть глотает её сам хозяин. Может, «Московскую»?.. – взяв из рук продавщицы отлитую с рисунком бутылку, Савел спросил, сколько стоит, прочитал про себя слова на этикетке и согласился купить. Потом попросил три селёдки, триста граммов хороших шоколадных конфет да полкилограмма пряников.

Савел подал продавщице купюру, та, взяв её, пожала хрупкими плечами:

– Заморская?! Ого! Круто!.. – а про себя подумала: «У старика-то откуда?» – Она ещё не слышала о том, что совсем недавно случилось на базаре, и, удивлённая, не сразу сообразила, что делать.

– Извините, принять не могу.

– И одну?

– Даже одну.

– А как те, богатые? У них миллиарды в долларах. Куда девают?

– Не знаю. Наверно, меняют на рубли.

И, подумав, продавщица посоветовала сходить к хозяину. Хозяин – человек бойкий, прошёл огни и воды. Как решит, так и будет. Поди, старику уступит и позволит расплатиться долларами.

Поплутав по закоулкам, Савел наконец наткнулся на простенок с броской табличкой «Директор торгового дома Герман Моисеевич Переплясов». Постучал в дверь рядом и, не ожидая ответа, открыл. Войдя в кабинет, кивнул головой – поздоровался. Переплясов тоже кивнул и будто бы, шевельнув губами, что-то сказал. Не понял Савел мимического жеста, он лишь почувствовал душою, что это было не ответное приветствие, а нечто загадочное. Хозяин нынче – полновластный барин. Работодатель!

– Вы ко мне? Не ошиблись? – спросил он, оглядывая стоящего у дверей Савела.

– К вам.

– А что?

– Да… вот. По делу. Был в магазине. Продавщица, соседка, кажется, называла её Зоей…

– Обсчитала? Нагрубила? – прервал Переплясов. – Накажу!

– Деньги за товар принять отказалась.

– Это как? Не бывало такого. Мы бьёмся за каждый рубль, так сказать, соревнуемся с коллегами… – Переплясов похлопал ладонью по столу.

– Деньги – какие: крупные, мелкие?

– Сотка.

– Поди, рваная, помятая или в луже побывала? Раньше купчишки жгли тысячи, как мусор, чтоб норов свой показать. А нынешние: испортись какая купюра – выбросит на помойку. Люди всё одно подберут. Да и пойдут по магазинам с такой дрянью.

Монолог Савел выслушал терпеливо и подумал о том, что зашёл напрасно. Скорее бы уйти с глаз и больше с этим господином не встречаться. На ощупь поймал ручку и хотел было перед тем, как открыть дверь, сказать «до свидания». Переплясов остановил:

– Минутку… Извините – не спросил ваше имя-отчество.

– Савел Савелыч… Да это вам ни к чему. Пойду. А то потеряет старушка.

– Погодите. Хочу взглянуть, что там у вас за сотка. Может, с нею ещё можно сладить, если вид вовсе не потеряла. Не покажете?

– Это можно, – согласился Савел. – От показу хуже не станет, – и положил на стол купюру с изображением лика известного американского президента.

Хозяин тотчас взял её в руки, быстро перевернул с одной стороны на другую и весело взглянул на посетителя.

– Новенькая! По рукам, скажу, не ходила, – не выпуская из рук купюру, напевно вымолвил Переплясов. – И такую моя Зойка не приняла? Сожалею… Старого человека, так сказать, огорчила. Бывает. Что поделаешь – такие времена, Савел Савелыч. Зойка правила не нарушила. В нашем обиходе сотенки-тыщи – русские. Иностранные, скажу, на наши деревянные менять надо. Можно в Иркутске или другом большом городе. Обменяете, тогда… Тогда хоть весь мой магазин вместе с Зойкой берите. По закону. И тоже, как я, хозяином станете, – Переплясов, подмигнув правым глазом, игриво хохотнул.

Савел хмуро качнул седой головой:

– В город? Туды теперя не по силам. И замены счас пока нету. А купить что надо сёдни. Пошёл, старушка наказывала, сама далеко ходить не может, принести того-другого, а я приковыляю с пустыми руками.

– Дома што, вошь на аркане? – опять хохотнул Переплясов.

– Была бы десятка какая, не пошёл бы с этой.

– Понятно… Обменять надо сейчас, не откладывая?

– Если сможете – не воспротивлюсь.

– Тогда вот что, дорогой Савел Савелыч… Нам остаётся, как говорят банкиры, установить курс обмена. Это штука такая… весьма деликатная. Колеблется, как часовой маятник. Словом, может быть то меньше, то больше. – Переплясов умолк и взглянул на Савела – встретились глазами.

Что ответить,