Дыхание снега и пепла - Диана Гэблдон

и нашарить в соломе металлический крюк, все еще теплый благодяря телу Фергуса. Я вытащила его и бережно отряхнула фартуком от травы и навоза, а последние слова Фергуса все еще звучали у меня в ушах: «Мой Бог! Он так же бесполезен, как и я!»

Глава 38

Дьявол в молоке

Глаза Анри-Кристиана почти сошлись на переносице в попытке сфокусироваться на кисточке из пряжи, которую качала перед ним Брианна.

— Думаю, он останется голубоглазым, — заключила она, задумчиво рассматривая его. — Как думаешь, на что он смотрит? — Ребенок лежал у нее на коленях, дотягиваясь коленками почти до подбородка, нежно-голубые глаза с любопытством глядели куда-то сквозь нее.

— О, малыши все еще видят рай, — так говорила моя мама. — Марсали пряла, проверяя новую ножную прялку Брианны, но бросила быстрый взгляд на новорожденного сына, слегка улыбнувшись. — Может, ангел сидит у тебя на плече, а? Или святой стоит за спиной.

Это вселило в нее странное чувство, будто кто-то и правда стоит позади. Это был не ужас, не дрожь, а мягкая, но ощутимая поддержка. Она открыла рот, чтобы сказать: «Наверное, это мой отец», — но вовремя себя остановила.

— А кто покровительствует прачкам? — спросила она вместо этого. — Вот он бы нам пригодился.

Дождь продолжался уже несколько дней. Грязная одежда лежала по всей комнате неопрятными кучками, одна часть — в ожидании кипящего котла и хорошей погоды, другая состояла из тех вещей, которые можно почистить или выбить, чтобы поносить еще несколько дней, а в третьей лежало то, что требовало починки. По стульям и шкафам были развешаны влажные вещи на разной стадии высыхания.

Марсали рассмеялась, ловко заправляя нить в шпульку.

— Тебе нужно спросить об этом Па. Он лучше всех разбирается в святых. Это колесо просто прелесть! Я таких раньше никогда не видела. И как это ты смогла соорудить такую штуковину?

— О… Видела где-то. — Бри сделала резкий жест, отмахиваясь от комплимента. Она действительно видела — в музее народного творчества. Построить его оказалось кропотливым, но не слишком сложным делом: сперва пришлось соорудить грубый станок, потом вымочить и согнуть древесину для колеса. — Ронни Синклер очень помог — он знает толк в подходящей древесине. Не могу поверить, что у тебя так хорошо получается, — ты ведь впервые села за такой станок.

Марсали фыркнула, тоже отказываясь от комплимента.

— Я с пяти лет пряду, a piuthar[92]. Разница в том, что с этим станком я могу сидеть, пока работаю, вместо того чтобы ходить взад-вперед, пока не упаду от усталости. — Ее ноги в чулках быстро двигались под подолом платья, нажимая на педаль. Та издавала приятный жужжащий звук, который был едва различим из-за болтовни в другом конце комнаты, где Роджер вырезал очередную машинку для детей.

Врумы пользовались сумасшедшим успехом у малышей, и спрос на них был постоянным. Брианна с улыбкой наблюдала, как Роджер отмахивается от любопытного сына, ловко отталкивая того локтем и сосредоточенно хмурясь. От напряжения он высунул кончик языка, деревянная стружка сыпалась в очаг, на его одежду, застревала в волосах — бледные завитки на фоне чернильных прядей.

— Это что за модель? — спросила она, повысив голос, чтобы он услышал. Роджер поднял взгляд от работы, в блеклом свете из запотевшего окна его глаза были болотно-зелеными.

— Думаю, «Шевроле пикап» 57‑го, грузовик, — сказал он, широко улыбаясь. — Ну вот, a nighean[93]. Этот твой. — Он смахнул последнюю стружку со своего творения и протянул вещицу Фелисити, глаза и рот девочки широко раскрылись от волнения и трепета.

— Это врум? — спросила она, прижимая ее к груди. — Мой врум?

— Это друзовик, — сообщил ей Джемми с покровительственным снисхождением. — Папа так сказал.

— Грузовик — это врум, — заверил девочку Роджер, заметив, как она морщит лоб в сомнении. — Просто большой врум.

— Видишь, это большой врум! — Фелисити пнула Джема в голень. Он вскрикнул и схватил ее за волосы, но Джоан тут же боднула его головой в живот, всегда готовая защитить сестру.

Брианна напряглась, готовая вмешаться, но Роджер положил конец зарождающемуся бунту, разведя Джема и Фелисити на расстояние вытянутой руки друг от друга и строго поглядев на Джоан.

— Ну вот что, ребятки, никаких драк, иначе до завтра вам врумов не видать.

Это мгновенно их утихомирило, и Брианна почувствовала, как расслабилась Марсали, восстанавливая ритм ткацкого станка. Дождь упорно и монотонно барабанил по крыше — в такой день особенно приятно быть в доме, несмотря на то, что приходилось развлекать притомившихся детей.

— Почему бы вам не поиграть во что-нибудь тихое и приятное? — спросила она, улыбаясь Роджеру. — Например… О! Например, Индианаполис‑500?

— О, и что бы я без тебя делал? — ответил он, бросив на нее косой взгляд, но послушно принялся показывать детям, как расчертить мелом трасы на камнях очага.

— Жаль, Германа здесь нет, — сказал он непринужденно. — Куда это он пропал в такую погоду, Марсали?

Врум Германа стоял на полке над очагом и ждал своего хозяина — согласно версии Роджера, это был «Ягуар» модели X‑KE, хоть Брианне казалось, что он выглядел в точности как все другие: деревянный брусок с намеком на кабину и колесами.

— Он с Фергусом, — спокойно отозвалась Марсали, не прерывая работы, но ее губы сжались, а в голосе звучало беспокойство.

— Как дела у Фергуса? — Роджер поднял на нее взгляд, вежливый, но выжидательный.

Нить соскользнула, выпрыгнула из рук Марсали и намоталась сама на себя с заметным утолщением. Она поморщилась и не отвечала, пока нить снова послушно не заскользила между ее пальцами.

— Ну, скажу, что для однорукого мужчины он тот еще боец, — сказала она наконец несколько напряженно, не отрывая глаз от нити.

Брианна бросила взгляд на Роджера, который в ответ приподнял одну бровь.

— А с кем он дрался? — спросил он как ни в чем не бывало.

— Он часто мне не рассказывает, — в тон ему ответила Марсали. — Но вот вчера это был муж женщины, которая спросила его, почему он просто не задушил Анри-Кристиана при рождении. Он принял это за оскорбление, — добавила она, не уточняя, был ли это Фергус или муж той женщины, или оскорбились оба. Подняв нить, она резко откусила ее.

— Ничего удивительного, — пробормотал Роджер. Он склонил голову, отмечая линию старта, так что волосы упали на лоб, скрывая лицо. — И она не одна такая, надо думать.

— Нет. — Марсали начала наматывать нить на катушку, меж ее красивых бровей залегла неисчезающая морщинка. — Думаю, это лучше, чем те, что тыкают пальцами и шепчутся. Эти думают, что Анри-Кристиан — дьявольское семя, — закончила