Легенда о яблоке. Часть 1 - Ана Ховская

Что будет завтра, она и сама не представляла. Поведение Кери так ее разочаровало, но все же она не верила в его дурные намерения, списывая все на гормоны и алкоголь. К тому же ясно понимала, как откровенно одета сама. И удаляясь из спальни, уже совсем не злилась на него и даже улыбалась этому недоразумению.

«Нельзя было так играть с его чувствами,– подумала София, виня себя за нескромность и за все, что произошло в спальне. Она сидела на пуфике в дамской комнате и с укором смотрела на свое отражение в зеркале.– Глупая, хотела понравиться, а все вышло из-под контроля. Ну ничего, завтра все придут в себя и Кери тоже. Может быть, он извинится за свое поведение, ведь я ему очень нравлюсь? Он не захочет меня терять. Я его прощу, конечно, и… и поцелую, наверное. И все забудется».

Так она сидела больше часа, убеждая себя, что утро вечера мудренее, пока в комнате не появилась Роксана.

– Вот ты где? Я тебя везде ищу, а ты тут прохлаждаешься. Пойдем, там выбирают принцессу бала… Тебе должно повезти.

Роксана подняла девушку за руку и повела за собой.

– Я что-то устала. Давай посмотрим с балкона?– утомленно попросила София.

– Ну да, и нас не выберут?!

София улыбнулась и окинула подругу критическим взглядом. Ее платье-балахон было залито пивом.

– Тебя уж точно!

Рокси захохотала и отмахнулась.

– А я за тебя буду болеть… Кстати, а где Кери потерялся? Не могу найти его вот уже полтора часа. Блэнда хотела, чтобы он отвез ее домой.

– Он что, до сих пор не появился внизу?– беспокойно спросила София.

– Не-а.

– Вообще-то, он много выпил, не уверена, что он сможет вести машину.

– Кери-то? Сможет!– уверенно заявила Роксана.

«А вдруг он до сих пор корчится от боли? Матерь божья, я могла навредить ему!»– насторожилась девушка и оглянулась на коридор, который вел в спальню, где она оставила его.

Роксана тянула ее за руку к лестнице в зал, но София выдернула руку и остановилась.

– Ты иди. Я умою лицо, а то в жар бросило,– соврала девушка и попятилась.

– Ты весь вечер торчишь в туалете?– недоуменно заметила Роксана.

– Рокси, я скоро…

– Как хочешь, не обижайся, если корона достанется другой.

Роксана скрылась, а София вернулась и пошла к двери спальни, откуда она сбежала. «Если он сейчас снова будет приставать, я его чем-нибудь огрею. Пусть только попробует!»

Она приблизилась и, набравшись храбрости, смело открыла дверь. Подняв глаза, она буквально остолбенела на пороге комнаты, когда увидела перед собой голую спину и ягодицы Эдвардса, обвитые стройными ногами неизвестной ей девушки. Они лежали в объятиях друг друга на тех самых шелковых простынях, скинув с кровати все лишнее на пол, и издавали дикие стоны и возгласы. Он срывал с девушки последние одежды и рычал, как зверь, страстно вздымаясь над ней, словно животное. Они перекатывались с боку на бок, поднимались и опускались, впиваясь друг в друга ногтями, кусая и покрывая кожу друг друга жадными поцелуями.

И все эти доли секунды София не могла отвести глаз от зрелища, которое обездвижило и шокировало ее.

– Кери,– в экстазе кричала девушка,– еще… еще… быстрее… О дьявол, как я тебя хочу…

София перестала дышать и от нехватки кислорода и напряжения ее лицо запылало, как от огня.

– Блэнда, ты меня с ума сведешь!– с жаром вскричал Кери в ответ.

И в этот момент Софию будто пронзило горячей стрелой… Она захлебнулась от резкого вдоха и качнулась на месте. Очнулась. Ей стоило невероятных усилий сделать несколько шагов назад, но она, не выдержав напряжения, запнулась на каблуках и упала на ковер. Дверь все еще оставалась открытой, и доносившиеся голоса оглушали ее. Не помня себя, София отползла к стене и, прислонившись лбом к холодной колонне, поднялась на колени. Подняться на ноги ей не хватило сил: она задыхалась, а перед глазами все еще стояла шокирующая картина.

Ничего не понимая, не соотнося происходящее с реальностью, София окаменевшим взглядом уставилась в мертвую точку и не могла отойти от шока. Горячие слезы бесконтрольно текли по щекам, и она почти не ощущала их. Спустя минуту София первый раз моргнула и рывками стала вдыхать воздух. Почувствовав убийственную тяжесть в груди, боль в коленях и в спине от падения она громко застонала, почти рыдая.

София закрыла лицо руками от стыда и боли, которые нельзя было сравнить ни с чем в ее жизни. Мысли… Мысли… Столько мыслей разных – тяжелых, горьких, мрачных – разрывали ее голову. То, что она сейчас чувствовала, нельзя было облечь в слова. Он предал ее! И с кем! С собственной сестрой! Это не укладывалось в ее голове. Тяжелое отчаяние, бессильная злость, тупая боль и ужас собственного существования в этот момент сводили ее с ума. «Матерь божья, за что? Я же люблю его! Это невозможно! Это неправильно! Так не может быть!..»

Горькая досада и обида охватила все ее существо. Она все еще не верила своим глазам и ушам. От напряжения и тупой боли в груди ее желудок, будто кто-то сжал в кулак, и София почувствовала непреодолимую тошноту. Она кое-как поднялась на ноги и, запинаясь, побежала прочь от спальни.

За углом коридора ее стошнило прямо на ковер. Ее стало трясти, она снова опустилась на колени, судорожно обтирая губы ладонью. Тяжесть в груди не оставляла, будто она проглотила камень. Ее снова стошнило, и тогда София не выдержала и зарыдала в полный голос.

Слезы катились градом, оставляя черные потеки туши на щеках, под глазами появились черные круги. София то горько плакала, то затихала, то истерически смеялась. Она отказывалась верить увиденному, не потому что ее предал Кери, но потому что не понимала, как он мог делать это со своей сестрой – Блэндой. Из далеких уголков памяти возникли обрывки сцен, когда та открыто нервничала, наблюдая за поведением Кери с другими девушками и с ней, Блэнда старалась избегать ее компании. Теперь София ясно понимала, откуда были эти косые, наполненные ревностью и завистью взгляды Блэнды в ее сторону. «Они давно с ней!– заключила София.– И он говорил мне, что я особенная? Для чего? Зачем ему нужно было так смеяться надо мной? Бог мой, я ему верила… Какая же я дура! А они все надо мной смеялись! Почему же так? Неужели все ложь? Кто же они все? Я же жила тобой, Кери… Ты тот самый особенный, единственный – и так со мной… Почему же ты так со мной поступил?! Матерь божья, помоги мне! Я больше не могу здесь находиться! О-о, меня так тошнит…»

Собрав последние силы, прихрамывая и утирая лицо тканью юбки, София спустилась по лестнице в зал. Не реагируя на обращения к ней, она пулей вылетела из дома Эдвардсов и пересекла двор к воротам.

Идя к дороге, она вспомнила, что оставила в гардеробе Эдвардсов накидку и сумочку, и теперь у нее не было ни цента, чтобы заплатить за проезд в автобусе или оплатить такси. Она была в ужасном виде, который мог вызвать определенную реакцию со стороны прохожих. Однако сейчас это волновало ее меньше всего. К ее счастью, на пути к автостраде стояла телефонная будка, и Софии пришла мысль набрать номер за счет абонента.