Музыкальный приворот. Книга 1 - Анна Джейн

Познакомился Валерий с Ниночкой одним теплым летом, в августе, перед поступлением в университет, в каком-то известном клубе, куда подружка заявилась вместе с сестрой. Внешность паренька была не шибко привлекательна, и когда он, краснея и потея в жарком помещении, где стены сотрясались от грохота музыки, пригласил блондинку на танец, она, естественно, отказала Валерию в его просьбе и тут же, расхохотавшись, обозвала Бабой-ягой в мужском эквиваленте. Этому прозвищу немало способствовали такие внешние данные, как: длинный, слегка крючковатый нос, кроличьи кривые зубы, близко посаженные белесые глазки, неимоверная худоба и светло-рыжие растрепанные волосы, на которых словно бы кошки дрались — такими странными клочьями торчала его шевелюра. К тому же парень от застенчивости слегка шепелявил и проглатывал окончания, и после его попытки пригласить мою подругу на танец она смеялась так долго, что, по ее словам, у нее даже скулы сводить начало.

Нинка до сих пор неизменно величает кавалера-неудачника только Бабой-ягой, и никак иначе, хотя за три года внешность Валерия претерпела воистину волшебные метаморфозы! Поняв, что Ниночке нравятся красивые и накачанные молодые люди, этот сумасшедший, не долго думая, решился сделать ряд пластических операций в лучших клиниках Европы, а также долгое время упорно занимался в тренажерном зале под руководством опытных тренеров. Валерий стал за собой следить так, как этого не делают иные девушки, и в итоге из него получился довольно симпатичный молодой мужчина с весьма накачанным торсом и широкими плечами. Даже ноги-палки стали выглядеть нормально. Говорить и вести себя он стал уверенно и вообще едва ли не полностью изменил свой характер. Я всегда изумлялась — вот же сила воли у человека! Мне бы такую.

Однако интересная внешность все равно Журавлика не привлекла, и она относилась к Валерию с долей отвращения.

Проявив упорство в достижении поставленной цели (завоевать неприступную красавицу, разумеется), Баба-яга пытался привлечь внимание любимой всеми мыслимыми и немыслимыми способами, изрядно раздражая Ниночку. Отказы и грубые слова на него не действовали — ко всему этому парень имел удивительный иммунитет и не обращал внимания. К просьбам не прислушивался. Доводов не понимал.

Зато он мог совершать феноменальные и одновременно глупые поступки. Однажды нанял целый цыганский табор, чтобы тот несколько часов подряд пел под Ниночкиными окнами о «большой любви Валерия». Хорошо, что Виктора Андреевича не было дома, а сама Нинка убежала из квартиры, оставив соседей наслаждаться песнями и плясками и проклинать Бабу-ягу, выглядывающего из-за ближайшего дерева.

В другой раз он нанял пару детективов, которые настойчиво следили за девушкой и ее личной жизнью, докладывая Валерию обо всех Нинкиных передвижениях. Но о том, что за дочерью следят какие-то недоумки, узнал дядя Витя (вернее, это заметила его охрана), и он, защищая дочь, буквально разорил частное детективное агентство.

Однажды поклонник подруги подрядил каких-то громил отмутузить очередного парня, с которым неугомонная подруга временно встречалась. Жаль, что тот парень оказался боксером…

Как-то подарил ей ровно пятьсот ярко-алых роз, но даже яростная отповедь Журавль не сразу помогла ему осознать, что четное количество цветов дарить как-то немного неприлично, тем более любимой девушке.

А один раз, когда Ниночка и какой-то ее парень пришли в кино на нон-стоп, перед началом фильма на большом плоском экране вдруг появилась Нинкина фотография и пылкое признание в любви от Бабы-яги. Зал зааплодировал, думая, что Ниночка примет ухаживания сияющего Валерия, занявшего целый ряд ВИП-диванчиков, однако та схватила своего друга за руку, выволокла его в проход и страстно поцеловала на виду у всех, поэтому все зрители подумали, что это признание было именно от него, а не от Бабы-яги. Это же подумала и администратор, притащившая парочке заказанные Валерием корзину с фруктами и шампанское.

Самый глупый поступок влюбленного в Нинку заключался в том, что он подарил подружке какого-то жутко дорогого породистого щенка (и это при том, что она терпеть не может собак!). Собаку принесли курьеры в красивой коробке с кучей открыточек, и Журавль чуть от досады не сгрызла эти самые открыточки, вскрыв «посылочку» и обнаружив спящее животное.

Постучав длинными багровыми ногтями по столу в бессильной злобе, Нинка притащила щенка ко мне, перепутав, видимо, мою квартиру с зоопарком, а Нелли, повосторгавшись забавным беленьким песиком, похожим на игрушку, отдала его какой-то своей подруге. К слову сказать, та девчонка пару месяцев думала, что Персик (так назвали собачку) — совсем обычная пушистая дворняжка с белоснежной шерсткой, улыбающимся личиком и ласковым нравом, а вовсе не дорогущая и редкая самоедская лайка. Когда же девочка и ее родители узнали, какое счастье бесплатно досталось им в руки, они тут же помчались в какой-то элитный собачий клуб, где их с радостью приняли. Теперь они всей семьей разводят этих лаек и постоянно повышают свое материальное благосостояние, выгодно продавая собак. А Баба-яга, узнав, что любимая отдала прелестного щенка, очень расстроился — чуть ли не до слез в глазах, потому что, видите ли, хотел жить вместе с этой собакой и Ниночкой вместе.

«Ты — чмо, — заявила на это Журавль, — и собака твоя — чмо. Живи с кем хочешь, хоть с президентом Тимбукту, хоть со Смешариками, хоть с голубыми мальчиками, только, пожалуйста, без меня».

С одной стороны это было дико смешно — иметь вот такого настырного и немного наивного богатого поклонника, который активизировался несколько раз в году, преимущественно осенью и весной — в это время он как раз возвращался из Европы, где, по слухам, и жил. Хотя Нинка считала, что Валерий, как и бессмертный одноименный герой «Идиота» Достоевского, просто лечится в хорошей психиатрической лечебнице где-нибудь в Швейцарии и лишь пару раз в году посещает родные пенаты. С этим, конечно, она загнула — по-моему, Баба-яга действительно проживал то ли в Париже, то ли в Риме, помогая отцу с турагентством.

А с другой стороны, это было весьма утомительно: казалось, мания Валерия к Нинке вот-вот могла перерасти в филию — таким настырным он был, пытаясь добиться внимания моей подружки.

Вот и опять торчит около нее… Сегодня, видимо, Валерий вновь вернулся в родной город и с места в карьер начал доставать мою подругу.

— Провались ты! — взбешенно отвечала на какие-то его заигрывания Ниночка, и я прямо-таки видела, как ее охватывает пламя праведного гнева.

— Парень, иди отсюда, — громко и очень недружелюбно говорил Сергей, — мы спешим!

Баба-яга огрызнулся в ответ, Нинка заорала еще громче. Интересно, куда они там спешат?

— Антон, — в панике прошептала я, хотя понимала, что Нинка, что-то увлеченно вопящая Валерию — едва ли не слова проклятия, меня не услышит. Но вот стоит ей повернуть свою чудесную голову с копной светлых волнистых волос чуть влево, она непременно увидит свою лучшую подругу и отшитого ею одногруппника в очках. Я, конечно же, не то чтобы преступление совершаю, но объясняться с Ниночкой совсем не хочу. Тем более она и так злая, судя по лицу. Вот же засада! Надо было думать, где гулять, и не подходить так близко к дому Журавлей.