Королевская кровь - Рона Шерон

Майкл вздрогнул от неожиданности. Ему показалось, что он ослышался.

— Эмилиано? Нет! Он не умер! Он находится в Риме, в темнице! — Майкл протянул руки к своему лорду, чтобы оттащить его в сторону и спасти его. — Ваш сын жив! — кричал он. — Жив!

Но было уже слишком поздно.

Последний стон боли сорвался с помертвевших губ старого лорда, и они превратились в пепел.

— Спаси его… ради меня…

Майкл упал на колени перед кучкой пепла и еще долго не сводил с нее глаз.

Майкл не приехал к Рене в Амбуаз. Не ждал он ее и в Бретани. Весь мир только и говорил, что о его доблестных подвигах. Вскоре Церковь заявила о роспуске своей тайной армии deletoris, существование которой утратило всякий смысл.

Дни складывались в недели, а Рене все ждала Майкла. Но тщетно. Она постоянно звала его, но он не откликался на ее зов и не приходил к ней.

Принцесса решила объехать свои владения, как подобает полновластной хозяйке, и взяла с собой Франческо, ее новоиспеченного маршала. Она затеяла кое–какой ремонт в замках, наняла профессиональных управляющих и даже навестила своих бретонских родственников и арендаторов.

Лето пришло на смену весне, и девушке полюбились долгие прогулки вдоль прибрежных утесов. Море успокаивало ее. А Рене чувствовала себя ужасно одинокой. Нежность, которую пробудил в ней на краткое время Рафаэль, представлялась ей легкой пеной на волнах огромного океана любви к Майклу Деверо. Он считал, что оказывает ей большую услугу. Он ошибался. О, как же сильно он ошибался…

— Имейте терпение, — говорила ей в таких случаях Адель. — Любовь придет.

— Когда? Когда же он придет?

— Когда вы будете меньше всего ожидать этого.

Так и получилось. Вернувшись однажды после своей ежедневной прогулки вдоль утесов на берегу моря, Рене застала у себя в саду посетителя, увидеть которого она ожидала меньше всего.

— Ваше высокопреосвященство! — Девушка присела в реверансе.

Ее гость расположился на скамейке, сиденье которой устилали мягкие подушки, шумно и быстро поглощая фрукты, лежавшие на позолоченном блюде, и запивая все это яблочным бренди. Подол его роскошной ярко–алой сутаны ниспадал до земли, закрывая ноги.

Кардинал Медичи улыбнулся.

— А вы, я вижу, гуляете босиком, мадам?

— Я была на пляже, — сдержанно ответила принцесса, гадая, что ему могло понадобиться, и опустилась на стульчик напротив.

— И вам ничуть не любопытно, в чем причина моего столь неожиданного визита?

— Я уверена, что ваше высокопреосвященство просветит меня на этот счет, если сочтет нужным.

— Ваш супруг в Ирландии, насколько я слышал.

— Да, это так.

Кардинал бросил вопросительный взгляд на ее живот.

— Я не вижу ребенка у вас под юбкой. Какое несчастье, что вампиры неспособны зачать детей! Вы не ждете его появления в ближайшее время?

У Рене лопнуло терпение, и она вспылила.

— Предупреждаю вас, он очень плохо воспринимает угрозы, адресованные…

— Никаких угроз. Я прибыл к вам с миром. У меня есть для вас кое–что. — Он кивком головы указал на большую дорожную шкатулку, стоящую на краю стола. — Эта штука умеет говорить.

Рене развернула лежавший внутри пакет. В руках у нее оказалась древняя книга.

— Эта книга является собственностью Церкви. Я отдал специальное распоряжение, чтобы ее доставили из Рима вам. На время, разумеется. Нужную страницу я отметил. Прошу вас, прочтите примечание внизу.

Мелкий почерк разобрать было нелегко. «Кровь молодого человека, казненного за веру, обладает способностью исцелять». Она резко подняла голову и встретила лукавый взгляд кардинала, устремленный на нее.

— Пятьсот лет назад одного монаха–подвижника по имени Агапит укусил вампир, отчего тот сам превратился в монстра. Агапит, будучи верным слугой Господа, возненавидел свой недуг. И он принялся рьяно искать исцеление. В конце концов, он нашел его. Кровь святого, казненного за веру, вновь превращает вампира в обычного человека. Агапит выпил такую кровь и вновь стал простым смертным.

— Кровь святого! — в бешенстве прошипела Рене. — И вы продаете подобные индульгенции в Риме?

— Нет. — Кардинал больше не улыбался. Он наклонился к девушке и заговорил негромким шепотом: — Но я знаю, где можно отыскать кровь святого. В кафедральном соборе в Неаполе хранится стеклянный сосуд с кровью святого Януария[101], молодого человека, погибшего за веру. Так вот, если ваш супруг и повелитель выпьет эту кровь, то выздоровеет и вновь станет обычным человеком. Вы ведь хотите этого, мадам, не правда ли?

— Выпив эту кровь, он утратит силу Меча. — Девушка внимательно разглядывала сидевшего перед ней прожженного интригана. Значит, он разгадал ее. Он почуял ее тоску по «супругу». — Ваше высокопреосвященство, это исключительно любезный и великодушный поступок. Вы читаете в моем сердце как в открытой книге. Вы правы. Таково мое самое сокровенное желание.

Кардинал развел руками, изображая простодушную благожелательность. «Прямо–таки отец родной», — подумала Рене.

— Если не считать того, что в своих поступках и помыслах вы руководствуетесь исключительно эгоистическими побуждениями, — безжалостно продолжала принцесса. — Майкл Деверо присвоил Силу, и раз уж она не досталась вам… то пусть не достанется никому. — Поняв по выражению лица кардинала, что угадала верно, девушка задохнулась от негодования. — Вот зачем вы себя утруждали.

— Вы попали в самую точку. — Кардинал пожал плечами. — Не стану отрицать своей заинтересованности.

— Но вампиры…

— Все вампиры уничтожены. Не осталось ни одного, за исключением… Майкла.

— Два с половиной столетия назад Церковь объявила, что все Гесперы стерты с лица земли. А они вернулись.

— Вампиры и их владыки уничтожены, включая того, кто именовал себя графом Тайроном. Эти сведения я получил из надежных источников. Геспер погиб в собственном замке. Майкл присутствовал при этом.

Разумеется, у старого лиса есть свои лазутчики во владениях Майкла. Но лечение существует! Рене не находила себе места от волнения. Если Майкл вновь станет человеком, они заживут нормальной жизнью, как муж и жена. Они будут без всякого страха любить друг друга, у них появятся дети, и они состарятся вместе…

Кардинал встал.

— Я оставляю книгу вам. Меч сослужил свою службу. И я могу обещать вам, что мир не провалится в тартарары, если вы решите вновь прижать супруга к груди. А теперь позвольте откланяться и пожелать вам всего доброго.