Девушка, которая играла с огнем - Стиг Ларссон

Бьёрк встретил гостя во дворе. Вид у него был более бодрый и уверенный, чем два дня назад. «Что ты на сегодня задумал?» — мысленно спросил Микаэль и не стал пожимать ему руку.

— Я могу дать вам информацию о Зале, — объявил Гуннар Бьёрк. — Но на определенных условиях.

— Говорите!

— Мое имя не будет упоминаться в репортаже «Миллениума».

— О'кей.

Бьёрк заметно удивился. Блумквист легко и без предварительных обсуждений согласился на условие, из-за которого, как предполагал Бьёрк, должны были возникнуть долгие препирательства. Это была его единственная карта — информация об убийстве в обмен на анонимность. И Блумквист без размышлений согласился вычеркнуть из репортажа то, что должно было стать сенсационной новостью на первых страницах газет.

— Я говорю серьезно, — недоверчиво начал Бьёрк. — Я хочу, чтобы это было закреплено письменно.

— Пожалуйста, если хотите, можно и письменно, но такая бумажка все равно ничего не значит. Вы совершили преступление, о котором мне стало известно и о котором я вообще-то обязан заявить в полицию. У вас есть нужные мне сведения, и вы пользуетесь своим преимуществом, чтобы купить мое молчание. Я обдумал этот вопрос и решил согласиться. Я иду вам навстречу, обещая не упоминать вашего имени в репортаже «Миллениума». Вы либо доверяете мне, либо нет.

Бьёрк задумался.

— У меня тоже есть условие, — сказал Микаэль. — Цена моего молчания — это полный рассказ обо всем, что вам известно. Если окажется, что вы хоть малость утаили, это будет означать, что все договоренности отменяются. В таком случае я опубликую ваше имя на первой странице всех газет Швеции, так же как было с Веннерстрёмом.

При одной мысли об этом Бьёрк задрожал.

— О'кей, — сказал он. — У меня нет выбора. Вы обещаете, что мое имя не будет упомянуто в «Миллениуме». Я расскажу, кто такой Зала. И в связи с этим я требую защиты, которая полагается источнику информации.

Он протянул руку. Микаэль пожал ее. Он только что дал обещание оказывать содействие в сокрытии преступления, и это было ему совершенно не по душе. Но он пообещал только то, что ни он сам, ни журнал «Миллениум» не будут писать о Бьёрке. В то время как Даг Свенссон уже описал всю историю Бьёрка в своей книге, и книга Дага непременно будет выпущена — Микаэль собирался позаботиться об этом.

Сигнал тревоги поступил в полицию Стренгнеса в 15.18. Это случилось в самый пересменок, и звонок пришел не из центральной диспетчерской. Некий Эберг, владелец летнего домика, проживающий к востоку от Сталлархольма, заявил, что услышал выстрел и пошел посмотреть, в чем дело. Он обнаружил двух тяжело раненных мужчин. Впрочем, один из них, кажется, не так уж сильно пострадал, но очень мучается от боли. Да, еще: хозяин домика — Нильс Бьюрман. Тот самый покойный адвокат Нильс Бьюрман, о котором столько писали в газетах.

У стренгнесской полиции выдалось трудное утро: все были заняты проведением ранее назначенной проверки дорожного движения на территории коммуны.[77] Едва эта работа, занявшая полдня, завершилась, как поступило сообщение о том, что в Финниге была убита своим сожителем пятидесятисемилетняя женщина. Почти одновременно с этим убийством в квартире в Стургерде произошел пожар, повлекший за собой человеческие жертвы, а в довершение всего в районе Варгхольма произошло лобовое столкновение двух машин. Сообщение поступило буквально через несколько минут, и потому большая часть сил, которыми располагало отделение, уже была брошена на другие происшествия.

Однако дежурная знала об утренних событиях в Нюкварне и догадалась, что это могло иметь отношение к находящейся в розыске Лисбет Саландер. Поскольку следствие занималось Нильсом Бьюрманом, она сложила два и два и приняла следующие меры. Во-первых, она срочно направила единственный пикет, который нашелся в этот тяжелый день в Стренгнесе, в Сталлархольм. Затем она созвонилась с коллегами в Сёдертелье и попросила их оказать помощь. На полицию Сёдертелье тоже обрушился объем работы больше обычного, поскольку значительная часть отдела была занята на эксгумации в районе сгоревшего склада к югу от Нюкварна, но, понимая, что между Нюкварном и Сталлархольмом возможна какая-то связь, дежурный в Сёдертелье направил две машины в Сталлархольм, в помощь патрульным из Стренгнеса. И в-третьих, дежурная стренгнесского отделения позвонила в Стокгольм инспектору Яну Бублански, разыскав его по мобильнику.

Бублански в этот момент находился в «Милтон секьюрити», где проводил важное совещание с исполняющим обязанности директора Драганом Арманским и двумя служащими: Боманом и Фрэклундом. Никлас Эрикссон отсутствовал.

Бублански отреагировал на звонок тем, что приказал Курту Свенссону срочно направиться в летний дом Бьюрмана и взять с собой Ханса Фасте, если того удастся найти. После короткого раздумья Бублански позвонил также Йеркеру Хольмбергу, который был в это время в Нюкварне, а следовательно, находился гораздо ближе к месту происшествия. У Хольмберга оказались для него свежие новости.

— Я как раз собирался тебе позвонить. Мы идентифицировали зарытый труп.

— Не может быть! Так быстро!

— Все возможно, если покойник так любезен, что имеет при себе бумажник с удостоверением личности.

— О'кей. И кто же это?

— Известная личность. Кеннет Густафссон сорока четырех лет, проживавший в Эскильстуне. Известен под прозвищем Бродяга. Тебе это что-то говорит?

— Еще бы! Бродяга зарыт в землю в Нюкварне! В девяностые годы он был знаменит среди торговцев черного рынка, мелких воришек и мошенников.

— Верно, он тот самый и есть. Во всяком случае, в бумажнике лежало именно его удостоверение. Окончательно идентичность будет установлена судебно-медицинской экспертизой. Работа им достанется непростая — Бродяга был расчленен по крайней мере на пять или шесть частей.

— М-да… Паоло Роберто рассказывал, что блондин, с которым он дрался, угрожал Мириам By бензопилой.

— Вполне возможно, что расчленение было произведено при помощи бензопилы, хотя я особенно не приглядывался. Сейчас мы принимаемся за второе захоронение. Ребята ставят там палатку.

— Очень хорошо. Слушай, Йеркер! Я знаю, что день был тяжелый, но не мог бы ты задержаться еще на вечер?

— Могу. О'кей. Для начала съезжу заглянуть в Сталлархольм.

Бублански закончил разговор и потер пальцами глаза.

Автобус с пикетом из Стренгнеса прибыл к летнему дому Бьюрмана в 15.44. На подъездной дорожке он буквально нос к носу столкнулся с мотоциклистом, который безуспешно пытался объехать полицейский автобус, чтобы удрать с места происшествия, однако его «харлей-дэвидсон» с грохотом уткнулся прямо в капот. Серьезного столкновения, к счастью, не случилось. Полицейские выскочили из автобуса и установили личность мотоциклиста. Это был Сонни Ниеминен тридцати семи лет, известный преступник 1990-х годов, судимый за убийство. Сейчас Ниеминен явно был не в форме, и на него без труда надели наручники. При этом полицейские с удивлением обнаружили, что его куртка сильно порвана на спине — из самой середины был выдран большой клок, размером двадцать на двадцать сантиметров. Выглядело это очень странно. Сонни Ниеминен не пожелал объяснить, каким образом появилась эта прореха.